Куртис Кейт - Антуан де Сент-Экзюпери. Небесная птица с земной судьбой

Месяц спустя, когда всякая надежда умерла, Антуан отдал последнюю дань Мермозу, написав статью в «Энтранзижан», части которой были позже включены в «Планету людей» и «Ветер, песок и звезды». «Он относился к той великолепной породе, которой может гордиться мир. Он не берег своих усилий, не отступал ни перед каким противником. Он был весь отдан действию. Он был образцом мужественности. Жан Мермоз сражался с ветром, подобно дереву».

«Мермоз, Пишудо, Крувейе, Лавидали, Эзан (все пятеро оказались участниками того последнего полета) были профессионалами, и в этом источник их величия. Кому-то требуется инструмент, чтобы вступить в контакт с миром. Кому-то самолет или плуг. Крестьянин, обрабатывая пашню, раз за разом открывает для себя тайны земли. И эта правда универсальна. При помощи деревянной ручки своего инструмента он изучает больше, чем по страницам книги. И он становится мудрецом. Так и эти люди, при помощи своих приборов и рычагов управления, через волшебство рабочих инструментов приобретали своего рода крестьянскую мудрость. И они сталкивались с божественными, но такими простыми явлениями (ночь, день, гора, море и шторм), так же твердо стоя на ногах. Они следили за небесами совсем просто, как земляне привыкли следить за своими виноградными лозами. Это был источник их ясности и понятности».

Стремясь вернуть себе вкус этой ясности, которой он был лишен в раздираемой противоречиями и борьбой атмосфере Парижа, в январе 1937 года Сент-Экзюпери воспользовался возможностью, предоставленной ему «Эр-Франс», разработать новый маршрут через пустыню Сахара, связывающий Касабланку с Тимбукту и Бамаком. На средства, которые он сумел получить от страховой компании, присовокупив к этому новые авансы от Рене Деланжа и своего издателя Гастона Галлимара, он купил себе новый «симун», восполняя потерю первого. Снова в сопровождении своего преданного механика Андре Прево Сент-Экс покинул Париж в начале февраля и направился на юг. Первую остановку он сделал в Рабате, где обратился к генералу Рене Буска, командующему французскими воздушными силами в Марокко, который был несказанно удивлен встретить того самого «сумасшедшего», который однажды на его глазах выполнял «самоубийственные» петли над летным полем Касабланки.

С новым навигационным компасом и измерителем угла отклонения курса Сент-Экзюпери пролетел прямо через пустыню к Тимбукту, затем – в Бамак и Атар, где легендарный капитан Боннафу был теперь не больше чем память. Вместо него Антуана приветствовал вспыльчивый полковник, которого не предупредили в отношении этого гражданского вторжения в его военное царство. Но сердитый и негодующий взгляд уступил место очарованному удивлению, когда незваный гость, небрежно взяв в руки колоду карт со стола в кабинете полковника, сказал: «Выберите карту». Обаяние фокусника покорило еще одного монстра.

В Дакаре ему подарили маленького львенка. Как тогда в истории с аргентинской пумой, которую Антуан решил расквартировать у своей сестры Габриэллы, он опять не смог устоять перед соблазном отвезти львенка во Францию. Прикованный в тесной кабине самолета, прямо за пилотом, тот скоро стал проявлять свое отвращение к этим воздушным экскурсиям и начал яростно скрести лапой по спине Сент-Экса и испускать умопомрачительные грохочущие звуки, которые, казалось, сотрясали весь деревянный самолет и грозили рассыпать его на части. Все руки Прево, отважно боровшегося, пытаясь подчинить своей воле беспокойное животное, были жестоко расцарапаны. И его, вероятно, наполовину сжевал бы этот зверюга, если бы Сент-Экзюпери не догадался, что, яростно раскачивая «симун» из стороны в сторону, он сумеет оглушить своего страдающего морской болезнью «пассажира» до полуобморочного состояния. По приземлении в Алжире, где они едва не разбились из-за сильно погнутого закрылка руля высоты, Прево пришлось госпитализировать, его же вожделенно ревущего мучителя поручили заботам местного укротителя.

Насколько можно догадаться, Сент-Экс получил новый аванс от Рене Деланжа на покрытие расходов по этой поездке. Идея, очевидно, состояла в том, чтобы Антуан описал свои приключения для «Энтранзижан», как во время ливийской аварии. Но по возвращении в Париж он, кажется, решает, что воздушное сражение Прево со львенком могло представлять интерес для застольной беседы, но не больше. Деланж, однако, щедро заплатил заранее, и Антуан чувствовал себя обязанным возместить его тем или иным образом. Он, соответственно, предоставил рассказ о спасении Гийоме из плена Анд, который с литературной точки зрения мог выдерживать сравнение с написанным им о Ливийской пустыне. На описании того случая настаивал еще Андре Жид, когда Тонио впервые поведал ему эту историю в Агае. И вот она наконец появилась в печати 2 апреля 1937 года в номере «Энтранзижан» под названием «Рассказы о полетах над Южной Атлантикой и горными хребтами Анд». Шесть лет понадобилось, чтобы преодолеть сомнения автора, и даже теперь он чувствовал себя обязанным сопроводить свою статью примирительным письмом, где просил прощения у своего друга за то, что воспевал его отвагу и мужество!

Сент-Экзюпери тогда же пришлось отбиваться от клеветы по поводу его другой публикации, хотя он страшно ненавидел эту мышиную возню. В конце января, как раз тогда, когда он направлялся в свою одиссею по Сахаре, вульгарный еженедельник под названием «Вольтер» опубликовал статью, утверждавшую, будто приключение в Ливии – тщательно разработанная липа. Якобы самолет вовсе не потерпел крушение в центре Богом забытой пустыни (где Сент-Экзюпери и его механик чуть не умерли от жажды), а летчик (как декларировалось в статье) спокойно посадил машину недалеко от пригорода Каира, и, чтобы одурачить поисковые самолеты, отправленные на поиски, присыпал песком опознавательные знаки триколора на своих крыльях. Обвинения были глупые и пустые (хотя бы потому, что «симун» Сент-Экса, являющийся гражданским, а не военным самолетом, не имел никаких трехцветных опознавательных знаков на крыльях). Кроме того, даже тупица, минимально знакомый с арифметикой, мог вычислить, что Сент-Экзюпери извлек бы значительно большую для себя пользу, благополучно добравшись до Сайгона и выиграв приз в 150 тысяч франков, чем прибегая к подобной тщательно продуманной мистификации. Сумма, полученная от «Энтранзижан», вероятно, не составляла и пятой части объявленного приза, и, даже если Антуан и разыгрывал всех, три дня отсиживаясь в пригороде Каира, это доказывало лишь богатое воображение человека, написавшего «Тюрьму песка». Во всяком случае, судьи потратили не слишком много времени на принятие решения. Как только дело о клевете в конце концов попало в суд в октябре следующего года, Фернана Десиза, издателя, поместившего оскорбительную публикацию, обязали выплатить Сент-Экзюпери компенсацию в 15 тысяч франков за нанесение морального ущерба.