Олег Царев - Роковые иллюзии

Мы составили прилагаемый документ, изобличающий руководство ПОУМ в сотрудничестве с организацией «Испанская фаланга» и через нее с Франко и Германией. Содержание этого документа мы зашифруем имеющимся в нашем распоряжении шифром Франко и напишем на обороте захваченного у организации плана расположения наших огневых точек в Каса дель Кампо. Этот шпионский документ об огневых точках прошел через пять рук. Все пятеро фашистов сознались в передаче документа друг другу для переотправки Франко. На другом захваченном документе мы напишем симпатическими чернилами несколько строчек безразличного содержания, и с этого документа начнем совместно с испанцами обнаруживать, нет ли на документах тайнописи. На этом документе мы испробуем несколько проявителей. Особый проявитель проявит эти несколько слов или строчек. Тогда этим проявителем мы начнем пробовать все другие документы и таким образом выявим составленное нами письмо, изобличающее руководство ПОУМ. Испанец, начальник контрразведывательного отдела, немедленно выедет в Валенсию в шифротдел военного министерства для расшифровки письма. Шифротдел, по нашим данным, располагает этим шифром Франко. Если даже при этом отдел почему-либо письма не расшифрует, то мы «потратим пару дней» и расшифруем письмо.

Ждем от этого дела большого эффекта. После той роли, которую ПОУМ сыграл в Барселонском восстании, изобличение прямой связи одного из его руководителей с Франко должно содействовать принятию правительством ряда административных мер против испанских троцкистов и полностью дискредитировать ПОУМ как германо-франковскую шпионскую организацию» [612].

План Орлова, состоявший в том, чтобы подсунуть мастерски сфальсифицированное доказательство связи Нина с Франко, был проведен в жизнь с присущей ему точностью. Подтверждение этому можно найти в коммюнике министерства юстиции, выпущенном после исчезновения Нина, и в произведшем политический фурор сообщении о том, что полиция захватила в штаб-квартире ПОУМ «шифры, телеграммы, коды, документы, касающиеся финансов, закупок оружия и контрабанды». Были также обнаружены изобличающие документы, «указывающие на то, что руководство ПОУМ, а именно Андрэу Нин, замешано в шпионаже» [613].

Подтверждение того, что план Орлова сработал безукоризненно, содержится в его собственном докладе Центру от 25 сентября 1937 г. «Особое внимание обращаю на произведенный судебным следователем допрос министра внутренних дел (протокол прилагается). Министр показал, что «получил фотокопию указанного документа [против Нина] через мадридскую полицию, которая считает документ абсолютно правдивым в его двойном аспекте». В «двойном аспекте», очевидно, означает, что правдив как план Мадрида для облегчения бомбардировки, так и письмо симпатическими чернилами на обороте» [614].

16 июня 1937 г. Нин и сорок других лидеров ПОУМ были арестованы, их милицейские батальоны расформированы, а штаб-квартира в отеле «Фалькон» в Барселоне закрыта по приказу генерала Рикардо Бурильо, недавно назначенного главой общественного порядка в Барселоне. Он действовал по указаниям полковника Антонио Ортеги, генерального директора безопасности. Этот коммунист придерживался жесткой линии. Впоследствии он признавался, что действовал по указаниям Орлова. ПОУМ сразу же была объявлена вне закона, а ее газета «Баталия» закрыта. Главные руководители ПОУМ, в том числе Нин, были переведены из Каталонии, где, как опасались, сторонники революции могли вызволить их из тюрьмы, в столицу. Там можно было рассчитывать на контролируемую коммунистами полицию, которая будет держать их в тщательно охраняемом доме в мадридском пригороде Алкала де Энарес. С 18 по 21 июня Ника и его коллег подвергали интенсивным допросам перед судом, и в прессе Каталонии начали появляться сообщения, предполагающие, что Нин был убит.

«Где Нин?», — спрашивали испанские газеты в своих заголовках. Премьер-министр Негрин, который уже жаловался министрам-коммунистам, что советские представители ведут себя так, словно Барселона является теперь частью СССР, получил заверения от полковника Ортеги в том, что бывший лидер ПОУМ надежно упрятан в тюрьму и что ведется следствие. Но он исчез.

Никто не видел Нина с 21 июня, и в Мадриде и Барселоне начали распространяться слухи о том, что руководителя ПОУМ увезли следующей же ночью из дома в Алкала. Его похитителями якобы были говорящие по-немецки члены Интернациональной бригады, которые вывезли его в парк Эль Пардо, к северу от Мадрида, где он был убит. Это была изложенная президенту самим Негрином версия того, что он назвал «грязным делом». Говорили, что Асанья отреагировал на это скептически, спросив: «Не слишком ли это похоже на роман?». Тем временем в некоторых испанских газетах появились сообщения о том, что Нин бежал. Когда он не объявился, премьер-министр решил представить по возможности в более благоприятном для себя свете это «грязное дело», признав, что Нин исчез. Однако он снял с себя всякую ответственность, не преминув подчеркнуть вину лидера ПОУМ. Ту же позицию заняло министерство юстиции, издав официальное коммюнике 5 апреля 1937 г. В нем сообщалось следующее: «После надлежащих расследований выяснилось, что г-н Нин вместе с другими руководителями ПОУМ был арестован полицией Сегуридад, его перевели в Мадрид и заключили в предварительную тюрьму, специально подготовленную комиссаром мадридской полиции. Из этой тюрьмы он исчез, и до сих пор все, что было сделано, чтобы найти его и его охрану, оказалось безрезультатным» [615].

Члены республиканского правительства, включая Негрина, подозревали, что с исчезновением Нина был связан Орлов (который, как известно, имел немца-телохранителя). Когда его допрашивали в ФБР, а затем в сенате США, Орлов неоднократно отрицал под присягой недвусмысленные обвинения, выдвинутые против него в опубликованных мемуарах бывшего офицера советской разведки Вальтера Кривицкого и коммуниста, министра просвещения в правительстве Негрина Хосе Эрнандеса [616]. Это «абсолютно глупые» утверждения, заверил Орлов ФБР и отверг их как «троцкистскую выдумку». Он настойчиво утверждал, что не мог «совершить убийство», поскольку был всего лишь «атташе по политическим вопросам». Орлов утверждал, что, если бы он приказал убить Нина, «это дискредитировало бы Россию в глазах всего мира». По его мнению, «Сталин приказал убить Нина, и его приказ был приведен в исполнение русским по фамилии Болодин», который, как он сказал, по возвращении в Москву был награжден орденом Ленина [617].

Но наиболее примечательно в версии Орлова то, что он в конечном счете признал факт убийства Нина по приказу Сталина. Орлов, как руководитель операций НКВД в Испании в то время, едва ли мог отрицать это с какой-либо степенью правдоподобия. Но его попытка переложить вину на боевика по фамилии Болодин теперь изобличена на основе документов, найденных в архивах НКВД, как ложь. В них раскрывается неопровержимая связь Орлова с операцией по дискредитации руководства ПОУМ. Они подтверждают также его прямое участие в других «литерных» ликвидациях, и все это приводит к выводу, что именно этому человеку доверил Сталин в высшей степени деликатную миссию организовать ликвидацию Нина.