Владимир Ковтонюк - Разъезд Тюра-Там
- Название:Разъезд Тюра-Там
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Издатель И. В. Балабанов
- Год:2008
- Город:Москва
- ISBN:978-5-901049-85-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Ковтонюк - Разъезд Тюра-Там краткое содержание
После окончания в 1962 году Московского авиационного института Владимир Александрович Ковтонюк некоторое время работал на лётных испытаниях межконтинентальных баллистических ракет.
О жизни испытателей в непростых условиях, о том, как усилия каждого из них, складываясь воедино, укрепляли государственную позицию на международной арене.
О том, каким невероятным образом испытания ракет оказались вдруг связанными с гибелью советского вертолета во Франции, о любви, о розыгрышах и курьезах, о счастливых случайностях и драмах рассказывается в этой книге.
Автор не претендует на документальное изложение событий, поэтому совпадения с реальными событиями и людьми случайны.
Разъезд Тюра-Там - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Офицеры ГАИ, перекрывшие боковые выезды, козыряли ему, «отдавая честь», далеко впереди, но в пределах видимости, мчались пеленгом «мерседесы» в ярких вспышках проблесковых маяков, дополнительно подстраховывая от случайных автомобилей простых советских граждан.
Поглядывай урывками в зеркало заднего вида, Брежнев видел автомобили охраны, мчавшиеся на опасно малой дистанции от его машины. «Тормозить ни в коем случае нельзя, — подумал он. — Они едут так близко, что не смогут отреагировать».
На приличном расстоянии за автомобилями охраны ехал чёрный «универсал» скорой помощи. Замыкали вереницу машин несколько чёрных волг с государственными номерами специальной серии, из той категории легковушек, которая в народе зовётся «членовозами».
Всего через тринадцать минут кортеж достиг канала Москва-Волга. Здесь реконструированное Ленинградское шоссе, по три-четыре ряда в каждом направлении, сужалось и выводило на старый арочный мост, сооруженный ещё во время строительства канала.
«Насколько хороша инженерная, проектная разработка канала, до сих пор удовлетворяет современным требованиям, — вспомнил с благодарностью Брежнев забытых, исчезнувших с лица Земли, проектировщиков уникальных гидросооружений. — А вот те, кто проектировал мосты через канал, не сумели заглянуть в будущее. И мосты теперь сдерживают движение. А может, строительство канала было приоритетной задачей, а на мосты попросту махнули рукой?»
— Запиши: ускорить проектирование и строительство нового моста через канал, — сказал Брежнев референту. — И ещё: скорее убрать отсюда эти брёвна.
Брежнев кивнул влево, в сторону деревни Алёшкино, рядом с которой высились горы «кругляка», почерневшего от времени. Пилорама не справлялась с возрастающими поставками бревен.
Зазвонил радиотелефон.
— Послушай, кто там, — распорядился Леонид Ильич, и вышколенный штатный водитель-чекист послушно снял трубку.
— Капитан… слушает!
Брежнев не расслышал фамилию водителя-чекиста.
— Дать трубку? Он управляет автомобилем, — капитан вопросительно посмотрел на генсека.
Тот согласно кивнул.
— Да, хорошо, сейчас возьмет!
Брежнев, не отрывая взгляда от дороги, взял трубку:
— Здравствуй, Андрей Андреевич, — поприветствовал он Министра иностранных дел СССР Громыко. — Да вот решил в такую жару уехать из города. Где сейчас нахожусь? Проезжаю Спас-Угол. Что-что? Наш вертолёт погиб? Тот, что мы направили на юг Франции по личной просьбе де Голля? Ну что ж, я жду тебя завтра или послезавтра, если будут желание у Косыгина и Подгорного подъехать, пусть приезжают, сходим на рыбалку, приготовим шашлычков, а заодно и посоветуемся, что нам предпринять.
Брежнев передал трубку радиотелефона капитану и вновь отдался удовольствию управления автомобилем.
Впереди, там, где пеленгом шли «мерседесы», произошла заминка. Правый крайний «Мерседес» стал тормозить, а справа от него, у самой обочины, показался маленький светлый «запорожец», появившийся непонятно из какой подворотни на повсеместно перекрытой дороге. В зазор между громоздким «мерседесом» и «запорожцем» Брежнев на мгновенье увидел, как через открытое окно офицер бьет полосатым жезлом в бок неказистого до безобразия «горбатого».
По «катюше», стоявшей на пьедестале справа от дороги, Брежнев понял, что проехали Шорново и поворот на Конаково.
«Катюша — это хорошо, — вспомнил Брежнев какой-то эпизод из времён Великой Отечественной войны. — «Катюши» везде были хороши, даже когда их устанавливали на катерах. Но чтобы «катюша» стояла на грузовике «ЗИС-157», что-то не припомню. В большинстве случаев она стояла на американских «студебеккерах». Вот то были машины! Вообще, американцы давали хорошие машины. Что тебе «виллис», что «додж три четверти», что грузовой «шевроле». А какие самолёты прекрасные! «Аэрокобры», «Бостоны». Лётчики — торпедоносцы от «Бостонов» были в восторге. Правда, приходилось эти машины немного переделывать, но, в общем, самолёты были, что надо! Ну а «ЗИС-157»? Может, на постаменте стоит его заменить «студебеккером»? Если я дам команду, то «студера» из-под земли добудут! Нет, хоть такого «ЗиСа» в войну и не было, всё же пусть останется. Это наше поколение знает, что их не было, а молодые пусть думают, что были такие машины, чтоб у них и в мыслях не мелькнуло, что войну мы выиграли с помощью Америки. А за поставки по ленд-лизу до сих пор не расплачиваемся».
Брежнев притормозил, свернул с Ленинградского шоссе влево, и вся стая автомашин, вновь набирая скорость, помчалась на Козловой в Завидовский Государственный заповедник.
«Революция революцией, социализм социализмом, а Завидово как служило испокон веков власть предержащим — великим князьям и царям, так и служит теперь, улыбнулся Брежнев. — Только Генеральным секретарям. А дворня как была так, и осталась… Только поколения сменились. Потомственная дворня, Всё равно, как династии у шахтёров или металлургов. Только там партия призывает к становлению династий, а здесь и призывать не надо. Сами идут. Знать, им совсем не плохо, не то что шахтёрам».
— Ну, слава Богу, все заботы позади. Андрей Андреевич, — посвяти нас, что там случилось с нашим вертолётом? — попросил Брежнев.
На западе догорала вечерняя заря очередного жаркого дня, и слабый ветерок дышал на веранду мягкой вечерней прохладой.
Громыко не спеша дожевал очередной кусочек шашлыка, выпил глоток сухого вина и, приготовившись говорить, вытер салфеткой рот со слегка опущенными на правую сторону губами на ассиметричном лице:
— Французы говорят, что вертолёт погиб из-за ошибок, допущенных экипажем в управлении. Якобы они напоролись на высоковольтную линию.
— А что говорят наши люди? У нас ведь там есть «наши люди»? — Брежнев вопросительно поднял на Громыко свои густые чёрные брови.
— Разумеется, там есть «наши люди», — ответил Громыко. — И они сообщают, что вертолёт не сталкивался с высоковольтной линией.
— Кто был командиром экипажа? Гарнеев? Но это же опытнейший пилот, один из лучших пилотов Советского Союза, не может быть, чтобы он допустил ошибку, тем более такую, которая ставит под вопрос развитие межгосударственных отношений, — не поверил Брежнев.
— Гарнеев удостоен высокого звания Героя Советского Союза, — напомнил Подгорный.
Брежнев слегка поморщился.
Вот уже три года прошло, как убрали Никиту Хрущёва на пенсию, а ему всё ещё приходится демонстрировать народу коллегиальное управление. Его, Брежнева, Подгорного и Косыгина. А что делать? На том пленуме одной из причин многих ошибок в руководстве страной называли авторитарность руководства, которая приводила к принятию волюнтаристских решений, заведших страну в экономический тупик. Тогда, как панацея от всех бед, и был провозглашён принцип коллегиального руководства.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: