Эрвин Полле - Четыре жизни. 2. Доцент

Июль 1976 г. Чудо света — Байкал.

Июль 1976 г. Из тоннеля в тоннель вокруг Байкала.

Главное впечатление месяца — Байкал! Дважды ездил со студентами в выходные дни на Байкал. Первый раз повёз студентов (35 человек, из них только 2 парня) в район Слюдянки. Группа мало похожа на туристов и выглядела экзотично. Одеты и обуты как попало. Ни одного рюкзака, палатки, одеяла, провизию… несли в сетках, сумках.

Приближаемся к цели, прелесть неописуемая. Крупные синие и красные дикорастущие цветы поразительно насыщенных расцветок среди каменных осыпей, слюда под ногами при движении от электрички к озеру. Вода прозрачная, вкусная, очень холодная, глубина начинается прямо с берега. Говорят, есть на Байкале места, комфортные для купания, например, остров Ольхон, но я там не был.

10.07.1976 г. На берегу Байкала (район Слюдянки) со студентами.

Перед поездкой в Слюдянку купил набор юному рыболову. В качестве наживки использовал кузнечиков (оказалось, дождевых червей рыбаки возят из Иркутска). Самое удивительное, в течение первых 20-ти минут (ещё даже лагерь не разбили) поймал трёх омулей, да попались такие приличные экземпляры, что первая рыбина крючок разогнула. К счастью, леска была новая и выдержала. Получилось ведро отличной ухи. Кстати, невдалеке рыбачил иркутский «абориген» со спиннингом и за 2 дня поймал всего 4 штуки. Кстати, на Байкале рыболовные снасти имеют особенности, впечатлили высокие поплавки, видимые при забросе спиннинга метров на 50. А я с деревянной палкой в метра полтора и детской удочкой с маленьким пластмассовым поплавком. Думаю, просто повезло, случайно попали на место, где у берега грелась небольшая стайка омуля. Три кузнечика, три поклёвки, три рыбины. И всё. Я был очень доволен, пытался ещё что-то поймать. Девицы расползлись по косогору ловить кузнечиков, но хорошего помаленьку.

Ещё раз на Байкале был в месте рождения Ангары (Листвянка). Добрались на автобусе (5 человек, большинство девушек пожалели ноги), провели на Байкале полдня. Пытались попасть в знаменитый лимнологический музей Байкала, расположенный в Листвянке. К сожалению, в музей пускали только организованных туристов. Из Листвянки добирались до Иркутска по Ангаре на «Ракете», дальше электричкой. Не хватает слов для выражения положительных эмоций от встречи с одним из немногих действительно чудес света — озером Байкал.

3 сентября 1976 г. выехал с большим количеством студентов на сельхозработы в Казанский район, причём студентов разбросали по множеству деревень. Юг Тюменской области, степь с большим количеством озёр. В некоторых ихтиологи экспериментально разводили ценные речные породы рыб: муксун, сырок. Как-то подъезжаю вечером к селу, где располагалась моя штабная точка в виде кровати в домике двух стариков. В центре села приличное озеро. Вижу несметное количество громко орущих чаек, по берегам бабы суетятся, тряпками, марлей вылавливают сеголеток муксуна, которые высовывали рты над поверхностью воды, пытаясь глотнуть кислород. Среди рыболовов и мои девчонки, на следующий день уже ели солёного муксуна. А произошло элементарное колхозное разгильдяйство, с птицефермы слили (или смыло) в озеро куриный навоз и запущенный весной дорогостоящий молодняк ценнейшей рыбы потравили. Уж не знаю, кто за это безобразие отвечал (и отвечал ли), огромные убытки просто списали.

В этот сентябрь основное время провёл в переездах на перекладных из деревни в деревню, никакие автобусы внутри района не ходили. Обычно добирался до райцентра Казанка и около «заготзерна» ждал транспорта в попутном направлении. В основном это были грузовики, перевозящие зерно. Большинство водителей пьяные. Однажды я даже вылез из машины прямо на пустой дороге. Водитель гружённого зерном автопоезда (с прицепом), был настолько пьян, что ни стоять, ни ходить был не способен, укрывной брезент полоскался как флаг, зерно сыпалось по дороге. Такого я не видел в студенческие годы на сельхозработах, хотя в основном занимался перевозкой зерна.

По результатам этой «колхозной деятельности» дважды положительно отмечался в институтской газете «За инженерные кадры», в т. ч. о вынесении благодарности «за хорошую организацию работ и ударный труд на уборке урожая» (под большим секретом, чтобы не узнал Магарил, об этом меня предварительно уведомил один из членов парткома). Заслужил, наконец, одобрения и в сфере «учебной» работы.

Одним из важных разделов учебной работы является руководство дипломниками, я их использовал при решении конкретных научных задач (подробнее в следующей главе). К 1977 г. Магарил практически закрыл для меня возможность использовать дипломников. Известно, «нормальные герои всегда идут в обход». Так попытался и я.

В 1976 г. на научной конференции в Риге познакомился с профессором из института химической физики (Черноголовка) Михаилом Львовичем Хидекелем, работавшим в научной области, соприкасающейся с моей тематикой. Разработали планы совместных работ, в т. ч. с использованием совместных дипломников и аспирантов. Я отправил из Тюмени Хидекелю письмо о согласовании с ректоратом ТИИ выделения одного аспиранта с 01.02.77 г. (официальный руководитель — М.С.Захаров), нескольких дипломников. Кроме того 2–3 дипломников обещали в тюменском университете. Возвращаясь из Болгарии в августе 1976 г. посетил Черноголовку и лично обговорил с Хидекелем детали совместной работы.

Ближе к утверждению тем дипломных работ опять возникли проблемы с Магарилом. В качестве декана категорически отказывается утверждать мои темы, как непрофильные специальности. Тлеющий конфликт вновь вспыхнул. Пришлось идти к ректору, объяснять про командировку дипломника и эксперимент в Черноголовке. Копылов разрешил использовать одного из подобранных мной дипломников ленинского стипендиата Сушко.

К сожалению, с таким трудом пробитая совместная работа с Черноголовкой закончилась конфузом для меня, но практически и к счастью незамеченным в ТИИ Магарилом и ректоратом. Через неделю после прибытия студента в Черноголовку звонок. Тот руководитель, к которому Сушко прикрепил Хидекель, не признаёт темы, с которой Сушко появился. Дескать, в Черноголовке впервые сталкиваются с ситуацией, когда дипломник приезжает со своей темой. Направил его напрямую к Хидекелю. После ещё нескольких панических звонков понял, что смышлёным москвичам нужны только рабочие руки, и скомандовал возвращаться. Полтора месяца дипломника пропало впустую. Но ведь спрос за дипломника будет с меня. А учитывая историю вопроса…