Оливер Харрис - Письма Уильяма Берроуза

Еще раз говорю: пусть издают «Джанки», хули ждать! Потом всегда можно напечатать вариант с дополнением о поисках яхе.

В этой стране как будто комендантский час объявили: копы шмонают всех при посадке и высадке из автобуса, поезда и самолета. Шерстят багаж, когда и где захотят. У меня в чемодане ствол, я из-за него чуть нервный срыв не заработал. Легавые дважды едва не нашли его, чуть-чуть не хватило.

Привет Джеку и Люсьену. Напишу, когда вернусь к цивилизации.

Люблю, Билл

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

[Богота]

12 апреля 1953 г.

Дорогой Аллен!

Вернулся в Боготу, миссия выполнена! У меня с собой целая корзина яхе. Знаю даже, как шаманы готовят отвар из лозы, три раза сам пробовал зелье. (В первый раз чуть не помер.) Не стану принимать его, пока не выделю экстракт, без рвотных масел и смол. В больших дозах яхе — чистый кошмар; я часа четыре валялся в полном беспамятстве и блевал каждые десять минут. Насчет телепатии ничего не скажу; когда тебя накрывает волнами тошноты, телепатировать трудно. Оказалось, что старая сволочь, которая меня едва не погубила, — дока в отравлении гринго, приходящих к нему в поисках яхе. «Ты верно пришел, к нужному человеку, — говорит он. — На вот, выпей до дна». Он не опустится до того, чтобы подсыпать тебе в питье дурман какой-нибудь или стрихнин. Нет, честно отмерить твою порцию. (У него самого, по ходу, выработался иммунитет к яду.) За месяц до меня шаман уконтрапупил одного доходягу из города. Я же потом принимал дозы поменьше: эффект — как будто травы покурил, да еще хер колом поднимается. Одна проблема: действенная доза выворачивает кишки наизнанку, валит с ног и озноб вызывает. Институт поможет выделить из яхе алкалоиды, и я тогда поставлю эксперимент с экстрактом.

Со шведами мы, к несчастью, расстались. Теперь в группе я, доктор Шульц, два англичанишки из комитета по какао и два колумбийских ботаника. В любой экспедиции случаются терки, наша — не исключение. И проявились терки довольно скоро: англичане и ботаники охладели друг к другу, и холодность эта росла. Ну что сказать… цели разные, темпераменты… да еще стороны меня стали подозревать в тайном пособничестве своему противнику. (Насчет комитетчиков я ошибался: ребята оказались прелестные и вовсе не лохи.) В дороге со мной обращались как с ВИП-персоной (то бишь, как с большой шишкой), я бесплатно летал на военных самолетах, ночевал в губернаторском доме и ел в компании офицеров. По ходу дела, приняли меня за кого-то другого, может, даже за представителя Техасской нефтяной компании, путешествующего инкогнито. (Техасская нефтяная компания реально приезжала к ним два года назад. Нефти ни фига не нашли, но возвращения нефтяников все здесь ждут как Второго пришествия Христа.)

Пять дней мы плыли на канонерке по реке Путумайо. Сказать, что колумбийцам на свой корабль плевать, значит не сказать ничего. Как заметил доктор Коуп (из комитета по какао): «Не удивлюсь, если кто-нибудь насрет на палубе и подотрется флагом». Наконец прибыли в самую горячую точку Колумбии — рукой подать до линии фронта. Военные отобрали багаж, взялись за письма. Я вспомнил про ствол в чемодане и подумал: «Ну все, допрыгался…» И как раз, когда добрались до моего чемодана, прибыл Шульц (я-то думал, он за мили от нас, где-то в Боготе) на государственной тачке. И мой багаж погрузили в нее, даже не открыв чемодан. (Говорю же: Шульца специально приписали ко мне для охраны.)

Читай «Лайф», там скоро появится моя фотоморда. Мы собрались уезжать, а тут прибыл их репортер, пишущий статью про яхе. По ходу дела, из меня сенсацию сделают — правда, в качестве гея, привлекательного, как корзина несвежего белья. По всей территории Амазонки меня — вежливо, но твердо — отшивали. (Один раз — солдат, с которым я напивался в будке часового.) Сейчас клеюсь к шоферу, он везет нас в Боготу на той самой государственной тачке, присланной «Четвертым пунктом» (нечто вроде местного Комитета по сельскому хозяйству), где Шульц работает [188] «Четвертый пункт» — последний пункт инаугурационного обращения президента Трумэна в январе 1944-го, содержал программу помощи слаборазвитым странам Латинской Америки, Азии и Африки и определял одно из направлений в международной политике США по сдерживанию коммунизма. — Примеч. О. Харриса. . Из Боготы уеду дней через десять, поэтому шли письма во Флориду: Флорида, Палм-Бич, Сэнфорд-авеню, 202.

Я пробовал убедить репортера из «Лайф» сделать репортаж об аука — кровожадном племени эквадорских индейцев. Тот их даже фотографировать не подумал. Пойду с ним в качестве проводника и переводчика; мол, местность знаю как свои пять пальцев, а на туземных диалектах говорю как на родном. (Нуда, соврал.) Можно же пробормотать какую-то хрень и отмазаться, типа: «Это вообще чикуа, племя с севера, их и местные не понимают». Думаю, репортера я заинтересовал, и он накатает статейку про Шульца — об исследованиях яхе и обрядах инициации с применением яхе у племен, живущих на берегах Ваупес. У паренька уже проблемы с желудком; поскорей бы он траванулся яхе — посмотрю тогда на его рожу.

Еще я предложил ему сходить на территорию, занятую либералами — пофоткать их, интервью взять. (Если либералы не подстрелят его на подходе, то на выходе подстрелят консерваторы.) Что там с «Джанки»? Привет всем-всем-всем.

Люблю, Билл

P.S. Ремарка в адрес расхлябанности колумбийского флота, звучащая из уст доктора Коупа, на самом деле моя. То есть она мне приснилась, причем с оборотами чисто из семнадцатого века: «А посланники же британские и французские на пол насрали и, Севильскую конвенцию на куски разодрамши, ею же зады и утерли. Послы гишпанские, узрев сие, ретировались с ассамблеи».

Наша экспедиция все больше приобретает характер плутовского романа и абнерески [189] Абнереск — аллюзия на Лила Абнера, придурковатого героя комиксов. См. «Голый завтрак»: «…и номер «Ньюс» — для виду, я только Л ила Абнера читаю». — Примеч. О. Харриса. , уходя в сторону от ахавеска. Представь репортера, который на вертолете и с фотиком следует за капитаном Ахавом, пока тот гоняется за Моби Диком. Наш репортер тоже прибыл на самолете, но заметил я его, только когда он захотел щелкнуть меня.

Шофер, придурок, на свидание вчера не явился, продинамил. В общем, дохлый номер.

Что делать буду, не знаю. Можно смотаться в Эквадор; очень хочу в Перу, особенно в Лиму. В Штатах, думаю, окажусь месяца через два; тогда же и попробую придать материалам по поискам яхе какую ни на есть форму. Однако ты передай Соломону: не ждите меня, печатайте «Джанки»! Сами же поиски оказались плевым делом: здесь чуть ли не каждый выращивает яхе у себя на заднем дворе. Продается наркотик уже в Мокоа, куда можно допилить на автобусе. Покупай — не хочу.