Оливер Харрис - Письма Уильяма Берроуза

Короче, в Танжере все спокойно. Да, Бент Андерсон угодил в крепость, но такое может случиться и в другой стране. С человеком его-то калибра. Дэйв Вулман на первом же допросе вломил всех. Декстер Аллен смылся, едва получив от меня срочное — и не лишенное шкурного интереса — предупреждение. В итоге выиграли мы оба: через два дня после отъезда Декстера полиция пришла по его душу. Тони Голландец вернулся на родину. Эрика [Гиффорда] покамест не трогают. Я же свой месяц в Танжере провел как котяра в сметане: ел маджун и работал. Ахмед [Якуби] вроде оправился и не боится. В один момент, однако, пришлось прервать поток его бессвязных и исключительно непонятных рассказов о каком-то Морисе и о тебе, о вещах, оставшихся на квартире и проч. О чем он лопотал, я понять не сумел. Чем дальше Ахмед разорялся, тем больше я запутывался.

Брайон Гайсин поселился в отеле неподалеку от меня. Наконец мы поладили.

За последние три месяца Гайсин написал несколько поразительных картин. В живописи я не разбираюсь, но отличную работу в любом виде искусства признаю сразу. А работы Гайсина и правда отличны. Потому-то ни один покупатель на них даже не взглянет, ведь прежде никто подобного не создавал. Ужасно, когда денежной стороной живописи заправляют люди скудоумные. Издатели и то добрее.

«Голый завтрак» по частям публикует «Чикаго ревю» [443] Вслед за весенним выпуском «Чикаго ревю» октябрьский номер представил новый отрывок из «Голого завтрака». — Примеч. О. Харриса. . Розенталь — единственный редактор, понимающих, о чем я пишу. Не знаю, видел Джей Лафлин [444] Джеймс Лафлин, редактор «New Directions». — Примеч. О. Харриса. мою рукопись или нет.

Здесь я пробуду еще несколько недель, потом возвращаюсь в Париж. Письма присылай по адресу: Лондон, филиал «Американ экспресс». Не забудь о себе написать. Жаль, что с Джейн так получилось [445] Пол вместе с труппой находился в Денвере, где ставили его оперу «Иерма», а Джейн 1 октября легла в медицинский центр Корнелла (Уайт-Палмс, штат Нью-Йорк). Там она перенесла несколько припадков. — Примеч. О. Харриса. . Передавай ей от меня пожелания всего наилучшего. Надеюсь, скоро свидимся…

Всегда твой, Билл Б.

АЛЛЕНУ ГИНЗБЕРГУ

Париж

2 января 1959г.

Дорогой Аллен!

Я так медленно писал это письмо, потому что в последние месяцы со мной происходит столько сложных и необычайных вещей. Событий накопилось… всего не перечислить, как не уместить в одном письме события десяти насыщенных лет жизни.

Творится нечто паранормальное — загадки сплошь и рядом. Посылаю тебе описание самых последних событий, свидетелем которых я стал лично.

Стерн ширнулся после недельного воздержания и за десять минут потерял около семи фунтов веса. (Плоть, которая нарастает в теле после соскока, мягка и похожа на эктоплазму. Джанк моментально разъедает ее.) В другой раз он на расстоянии в шесть футов о шутил, как я мысленно коснулся его руки…

Описав в тексте Жиртреста Терминала, я потом увидел лицо Жиртреста в янтарных бусинах волшебного арабского ожерелья, которое показывал мне Брайон Гайсин… (Словно бы в янтаре застыли страшные вирусы, ищущие выхода и входа.) Однажды я смотрелся на себя в зеркало, и внезапно мои руки превратились в нечто нечеловеческое: распухли, окрасились в черно-розовый; кончики пальцев как будто усекли, и из них росли длинные, жгутообразные белые щупальца… В другом конце комнаты сидел Джерри [446] Джерри Уоллес, двадцатилетний юноша из Канзаса; в то время обретался в Париже. — Примеч. О. Харриса. , ион вдруг воскликнул: «Боже, Билл, что у тебя с руками?!»

— А что у меня с руками? — ответил я как ни в чем не бывало.

— Они у тебя распухли, порозовели! Из пальцев лезет какая-то белая дрянь!

А сколько народу стало замечать, что я становлюсь невидимым!..

Материал, который я использую — всего лишь перечень реальных событий. Тебе рассказываю очень немногое. Я вдруг начал писать, используя странные формы слов — примеры сам увидишь, к письму прилагаю. И еще делаю иллюстрации (качество… ну, как у начинающего).

О шаре, Брайоне и гробе тебе расскажет Грегори [447] В магической лавке Берроуз купил цепочку для ключей, на одном конце которой висел шарик из нержавейки. Гайсин утверждал, якобы видел в этом шарике образ Танжера; Берроуз, заглянув в него, увидел мусульманские похороны. В зеркало Берроуз глядел тоже по настоянию Гайсина. — Примеч. О. Харриса. .

Да, я в очень опасном месте, однако достиг точки, откуда возврата не будет.

Надписи [448] Под «надписями» следует понимать сорок девять каллиграфических фигур в стиле Гайсина (семь строк, написанных справа налево и снизу вверх и помеченных «Верх», «Низ»). Точно такие же Берроуз изобразил для дизайна суперобложки «Голого завтрака» издания «Olympia Press». На следующей странице — девять строк подобной вязи, изображающей семь или восемь фигур. — Примеч. О. Харриса. вверху читай снизу вверх и справа налево. Они живые, словно некие организмы. Привет Питеру, Джеку и Люсьену.

С любовью, Билл

P.S. Материал можно попробовать пристроить в журналах «Эвергрин» [449] «Эвергрин ревю», журнал издаваемый «Grove Press» с 1957 года. — Примеч. О. Харриса. и «Нью дайрекшнз».

БРАЙОНУ ГАЙСИНУ

Париж, 6-й округ, рю Гит-ле-Кёр

17 января 1959 г.

Дорогой Брайон!

За письмо спасибо. П.Б. я напишу сразу же.

Навестил Жака Стерна в Лондоне. Его, оказывается, тоже посещают видения — только без шара. И он тоже видел гроб в библиотеке, еще до того, как я рассказал ему о своих глюках. Поэтому все сходятся в одном: в библиотеке действительно лежит гроб. Странное, однако, место для гроба. Это что, округ Сен-Жермен? В библиотеке!

0 себе: взявшись за живопись, я, похоже, скоро перестану общаться вербально…

Думал в середине следующего месяца отправиться на юг, в Ла-Сиота, изучить там твои картины. Затем — в Танжер или Сеуту, или еще какое теплое место [450] Ла-Сиота — прибрежная деревушка между Марселем и Тулоном, где обосновалась колония художников. Гайсин отправился туда под Новый год и вернулся в Париж на второй неделе февраля. Сеута — испанский анклав на востоке Танжера. — Примеч. О. Харриса. . Так что если соберешься куда — сообщи…

Грегори пишет, что ему нужна поэма «СМЕРТЬ», которая лежит у тебя. Будь добр, отошли ему текст по адресу: Нью-Йорк, Восточная Вторая улица, дом 170, квартира 16, Грегори Корсо через Аллена Гинзберга.

О, в живописи у меня получается нечто странное — одни арабские сюжеты. Ты получал на Рождество от меня открытку?

На встречу в Танжере приеду, железно…

Держи меня в курсе. Не терпится увидеть твои картины. Сам я готов в середине следующего месяца сняться с места, то есть двигать на юг.