Виктор Божович - Творчество Жака Фейдера

Фейдер рассорился с английскими продюсерами так же, как до этого с французскими. Свой следующий фильм «Люди странствий» он ставит на мюнхенской студии «Тобис Фильмкунст».

Действие происходит в среде артистов бродячего цирка. Их труд, требующий силы, выдержки, смелости, показан красиво и выразительно. При всем том фильм несет на себе печать некоей абстрактности. Цирковая труппа, разъезжающая в своих фургонах по неизвестно какой стране ― это замкнутый в себе мирок.

Несмотря на ограниченность жизненного материала и явные уступки требованиям продюсеров, в «Людях странствий» чувствуется стремление Фейдера найти выход из тупика, в который зашло его творчество. В фильме зазвучит тема мужественного человека, отказывающегося идти на компромисс с подлостью и несправедливостью.

Франсуаза Розе создала обаятельный образ укротительницы Флоры, которая сквозь все невзгоды жизни пронесла теплоту сердца и веру в людей. Сама профессия накладывает на нее отпечаток силы и мужества. Тот, кто привык ежедневно рисковать жизнью, входя в клетку с хищниками, не так-то легко согнется под жизненными ударами. Уверенные и точные движения Флоры отличаются как от вялых жестов Бланш, так и от буржуазной деловитости мадам Нобле. Перед нами совершенно иной пластический рисунок образа, отражающий активную жизненную позицию героини. Прорывающаяся порой скептическая интонация, усталый жест, взгляд, на минуту затуманившийся невеселыми воспоминаниями, ― все это говорит о том, что за плечами у героини нелегкий жизненный путь. Флора ― это Бланш, но не смирившаяся, не замкнувшаяся, а выдержавшая столкновение с жизнью. И это делает её духовно богатой и по-новому обаятельной.

Попутно отметим, что те кадры, где Франсуаза Розе входит в клетку с хищниками, были получены без применения комбинированных съемок. Это потребовало от актрисы длительной предварительной тренировки, так что отчасти она и на самом деле превратилась в профессиональную укротительницу. Очевидцы рассказывают, какая напряженная атмосфера царила на съёмочной площадке, когда актриса впервые одна, без сопровождения дрессировщика, вошла в клетку со львами. В тревожной тишине раздавался только сухой голос Фейдера, дававшего указания актрисе: «Ближе, ближе… Ещё ближе!»

Фейдер в шутку говорил, что эта рискованная съёмка оказалась бесполезной, так как зрители не смогли ее оценить, и во время просмотра ему часто приходилось слышать восторженный шепот: «До чего ловкий трюк!»

Даже если это и так, то для актрисы, во всяком случае, этот опыт не пропал даром: без него её внутреннее слияние с образом вряд ли было бы столь органичным.

Интересный образ создал актер Андре Брюле в роли мужа Флоры ― Фернана. Это человек сильный, энергичный, уверенный в себе. Именно самоуверенность и индивидуализм некогда побудили его оставить жену и сына, противопоставить себя другим людям, преступить закон. Но в момент, когда начинаются события, изложенные в фильме, и Фернан, появившись из ночного мрака, впрыгивает в фургон Флоры, ― это уже другой человек, который многое переоценил. Он другими глазами смотрит на жену и на теперь уже взрослого сына. Научившись ценить тепло человеческих отношений, он хочет вернуться в семью, начать новую жизнь.

Вернувшись во Францию, Фейдер приступил к работе над фильмом «Закон Севера». Съемки затянулись до конца 1939 г. В период «странной войны» фильм был запрещен цензурой, по-видимому, в связи с полным отсутствием в нем бодрости и «воинского духа». На экраны фильм вышел только в 1942 г. в сокращенном варианте и под названием «Тропа Севера».

Фильм противопоставляет «естественный закон» условностям буржуазного общества, которое, в представлении авторов, несет в себе неразрешимые противоречия всей современной цивилизации.

Американский миллионер Роберт Шоу, убивший из ревности любовника жены, скрывается от преследования полиции. В сопровождении преданной ему секретарши Жаклины он бежит в Канаду. Здесь он сводит знакомство с охотником Луи и сержантом полиции Далем. Чтобы почувствовать себя в безопасности, Роберт и Жаклина должны пересечь огромную, скованную морозом пустыню, лежащую на севере Канады. Вместе с Луи они отправляются в путь. Даль, получивший приказание задержать Роберта, после долгого преследования настигает беглецов и арестовывает их именем закона. Все четверо истомлены долгими переходами, но им предстоит проделать вновь весь пройденный путь, теперь в обратном направлении. Роберт и Жаклина в любой момент могут убить Даля, но не делают этого, ибо на стороне Даля закон, и не только закон цивилизованного общества (которым легко можно было бы пренебречь), но и «закон Севера», требующий, чтобы люди оказывали друг другу помощь и в трудную минуту рисковали жизнью для спасения товарища. Даль чувствует, что выполняя свой служебный долг, он нарушает долг человеческой солидарности и страдает от этого. Взаимоотношения осложняются еще и тем, что все трое любят Жаклину. Истощенная трудностями путешествия, Жаклина умирает. Перед смертью она берет с Даля обещание, что он не выдаст властям Роберта. Похоронив Жаклину в снегу, трое мужчин продолжают путь.

В «Законе Севера» звучит джеклондоновская тема титанической борьбы человека с природой. Эту борьбу ведут сильные, мужественные люди, их поступками управляет суровый и справедливый закон Севера. И не случайно Жаклина, которая восхищалась смелостью, энергией, настойчивостью Шоу- миллионера, предпочитает ему охотника Луи, встреченного ею в канадской тундре, человека более естественного, непосредственного, гуманного.

Сценарий, написанный Фейдером совместно с Александром Арну, таил в себе большие возможности, которые, однако, остались неиспользованными. Фильм «Закон Севера» оказался неудачным, в нем нет внутреннего горения, которое сопутствует смелому художественному поиску. Создается впечатление, что Фейдер удалился от трагических противоречий окружавшей его действительности и грустно склонился над своим прошлым. Перед нами что-то вроде антологии любимых фейдеровских тем: невозможная Любовь, тоска одиночества, люди и пустыни, снежные пейзажи... Конец фильма своим идейно-эмоциональным звучанием напоминает «Образ»: трое мужчин в погоне за ускользающей любовью, которую им не суждено обрести. Но все эти темы и образы выглядят какими-то стертыми, обесцвеченными, как будто художник уже сказал все, что мог, и теперь повторяет сказанное.

Прекрасно снятые пейзажи, наплывами сменяющие друг друга, собачья упряжка как черная точка на белой равнине, смена дней и ночей, палатка и пляшущее пламя костра, блики, света на лицах героев и отблески в зрачках, наконец, скованные льдом горы, встающие неприступной стеной, ― все это существует само по себе, не приобретая богатой оркестровки поэтических значений, которые восхищали нас в «Большой игре» или «Пансионе Мимоза».