Джузеппе Гарибальди - Джузеппе Гарибальди. Мемуары

Выборы в Учредительное собрание! Это было величественное зрелище.

Сыны Рима после стольких веков рабства и позорной покорности под гнусным игом империи и еще более отвратительным игом папской теократии вновь были призваны в избирательные комиссии! Никаких беспорядков, никакого проявления страстей, кроме одной — страсти к свободе, к возрождению Родины! Не было торговли голосами, вмешательства властей или полиции, препятствующих свободному выражению народной воли; совершался священный обряд голосования. Не было ни единого случая покупки голоса или унижения горожанина в угоду власть имущему.

Потомки великого народа проявили при выборах своих представителей здравый смысл своих предков. Они выбрали мужей, могущих оказать честь человечеству любой части земного шара, мужей, стойкость которых не уступала доблести сенаторов древности, или избранников в современной Швейцарии и в стране Вашингтона. Но ненависть, зависть и страх наших ничтожных властителей и духовенства не дремали. Напуганные возрождением революции, они тотчас же объединились, чтобы отсечь ее ростки, пока она еще не могла оказать серьезного сопротивления.

Не теряй надежды, Италия! Даже в печальное время, когда иностранные властители и твои собственные недоброжелатели трусливо стараются задушить тебя, не теряй веры! Еще не истреблено могучее юношество, защищавшее тебя на баррикадах Брешии, Милана, Казале, на мосту Минчо, на бастионах Венеции Болоньи, Анконы, Палермо, на улицах Неаполя, Мессины, Ливорно, наконец, на холме Джаниколо [199] Холм Джаниколо — в Риме; наиболее высокий из римских холмов. На Джаниколо установлен памятник Гарибальди. и на Форуме [200] Форум — площадь в древнем Риме перед Капитолием, на которой проходили народные собрания и совершался суд и где сосредоточивалась общественная и политическая жизнь Рима. в древней столице мира. Рассеянное по всему свету, в обоих полушариях, оно еще пылает к тебе самой горячей любовью и жаждет твоего возрождения. Этого не понять равнодушным спекулянтам и дельцам, торгующим твоей плотью и кровью, не понять до тех пор, пока не наступит день, когда будет смыта вся грязь, которой они запятнали тебя. Не теряй веры, Италия! Люди, поседевшие в пламени битв, встанут во главе нового поколения, выросшего в ненависти к духовенству и чужеземцам и готового расправиться с ними. Они будут черпать силу в воспоминаниях о бесчисленных оскорблениях, в жажде мести за ужасные муки, испытанные в темницах и изгнании.

Итальянца нельзя соблазнить прекрасным климатом чужой страны, и ласки обходительной иностранки не смогут заставить его, подобно сынам севера, навсегда порвать с родиной. Он прозябает, он бродит задумчивый по чужой земле, но никогда не ослабеет у него жажда вновь увидеть свою прекрасную страну и вступить в борьбу за ее освобождение!

О Италия! Никто не знает, как долго продлится твое унижение. Но все уверены, что великий час твоего возрождения близок!

До конца января мы пробыли в Мачерате, потом направились в Риети с приказом занять этот город. Легион продвигался на этот раз по дороге через Кольфьерито, я же с тремя товарищами поехал по дороге на Асколи, а затем через долину Тронто, чтобы осмотреть неаполитанскую границу. В страшную метель мы перешли Апеннины по обрывистым кручам Сибиллы. У меня начался приступ ревматических болей, которые помешали мне наслаждаться живописностью нашей дороги.

Я видел могучих горных жителей, нас всюду радостно встречали и с восторгом сопровождали. Горные склоны дрожали от кликов за свободу Италии. И все же, всего несколькими днями позже, это сильное и энергичное население, испорченное и обманутое священниками, восстало против Римской республики и взялось за оружие, доставленное ему черными предателями, чтобы бороться с ней.

Мы пришли в Риети, где Легион был окончательно экипирован. Но оказалось невозможным раздобыть ружья, чтобы вооружить всех бойцов. Видя бесполезность всех наших просьб, я приказал сделать пики и раздать их тем, у кого не было другого оружия.

В Риети к нам примкнули Даверио [201] О Даверио см. прим. 1 к гл. 4 второй книги. , Уго Басси [202] Басси, Уго (1801–1849) — итальянский патриот, монах-проповедник Ордена барнабитов, бывший капеллан папской армии, ставший затем республиканцем; присоединился к Легиону Гарибальди и героически сражался при обороне Римской республики. Был схвачен австрийцами во время отступления отряда Гарибальди из Рима и, после мучительных пыток, расстрелян (8 августа 1849 г.). и несколько закаленных бойцов, среди них братья Молина, а также Руджеро, проявившие себя как прекрасные офицеры в боях, в которых участвовал Легион.

Численность нашего отряда росла и улучшалась его организация. Однако римское правительство не нуждалось в настоящих бойцах, и подобно тому как раньше оно ограничило численность Легиона пятьюстами бойцами, так теперь оно требовало от меня, чтобы в нем было не более тысячи человек. Так как я уже набрал несколько большее количество, то для того, чтобы всех удержать, мне приходилось урезывать даже офицерам и без того их скромное жалование. Но ни одного слова неудовольствия не раздалось в рядах моих великодушных товарищей по оружию. Пребывание в Риети я использовал для обучения моих легионеров; кроме того, были приняты меры для защиты границы против попыток Бурбона, который уже сбросил с себя маску и выступил открытым противником свободы Италии [203] Под давлением революционных выступлений в королевстве Обеих Сицилий Фердинанд II Бурбон вынужден был уступить требованиям народа и согласиться на отправку в северную Италию волонтерских соединений и небольших контингентов регулярных войск для участия в войне против Австрии. Однако 15 мая 1848 г. Фердинанд II совершил контрреволюционный переворот, организовал кровавые оргии для расправы с восставшим народом и вскоре после того отозвал свои войска с театра военных действий. . Избранный в Мачерате в Учредительное собрание, я отправился в Рим для участия в его работе [204] Выборы в Учредительное собрание состоялись 21 января 1849 г. Собрание открылось 5 февраля. На первом же заседании Гарибальди потребовал немедленного провозглашения республики, как «единственной формы правления, которой заслуживает Рим». Лишь 8 февраля, после длительных обсуждений, Собрание приняло декрет о провозглашении Римской республики. . 8 февраля 1849 г. в 11 часов вечера я имел счастье одним из первых подать свой голос за республику, провозглашенную почти единогласно, за славной памяти республику, которая так скоро должна была пасть жертвой иезуитизма, связанного, как всегда, с европейской автократией.