Йонатан Нетаньягу - Письма Йони: портрет героя

Церемония по случаю окончания курсов состоялась 5-го января в три часа дня в присутствии начальника Генерального штаба*. На наше счастье, был великолепный день. Не припомню в последние месяцы много таких дней. Легкий ветер веял по утопающему в зелени миру, а солнце согревало прохладный воздух. Церемония началась с того, что четыре взвода прошли в четыре строя на площадку для построений. Проделали несколько упражнений на площадке, подняли государственный флаг. После того, как рота перестроилась, появился начальник Генерального штаба, которого пригласили произвести Смотр окончившим курсы.

Понятно, что перед этим построение передали командиру более высокого ранга. Затем офицеры-инструкторы заняли места во главе роты. Начальник штаба прошел по рядам, совершая смотр выпускникам. У меня даже есть фотография, снятая в момент, когда начальник штаба проходил мимо меня. Потом он вернулся на трибуну, и организатор церемонии попросил его вручить офицерские значки курсантам-отличникам. До сих пор мы стояли вместе с ротой. Послышалась команда: "Курсанты-отличники…", и наша пятерка, стоявшая с винтовками "на плечо", поставила их на землю. Потом выкликнули: "Отличник роты Нетаньягу Йонатан!" Я стал по стойке смирно, ответил; "Есть, командир", и легкой рысью подбежал к трибуне начальника штаба. После меня одного за другим выкликнули четырех отличников взводов. Начальник штаба спустился с трибуны, подошел ко мне, прикрепил мне на отворот куртки значок, перекинулся со мной несколькими словами, поздравил с достижениями, пожал руку и пожелал успехов. Потом прошел к четверым отличникам взводов и прикрепил им значки. После того, как наша пятерка вернулась в ряды роты, командиры

•Генерал-лейтенант Ицхак Рабин.

взводов прошли между своими людьми. Каждый взвод был разделен на три отделения, и каждое отделение стояло своим строем. Командиры отделений прикрепили значки к отворотам курток выпускников.

Позже начальник штаба произнес речь, которая действительно была "по делу". По окончании речи состоялась символическая церемония обмена должностями между нашим командованием и нами, молодыми офицерами. Я подошел к подполковнику, командиру роты, стоявшему во главе ее, отдал ему честь и занял его место. Отличники взводов поменялись местами с командирами взводов, капитанами и майорами, и стали во главе взводов. Командование ушло с площадки. После этого и мы оттуда ушли, пройдя строем перед начальником штв- ба. Я шел вслед за знаменосцем, а за мной – четыре взво* да. И такой снимок у меня есть. Понятно, что все, о чем я рассказываю, сопровождалось игрой оркестра и всякого рода военным этикетом, требующим времени.

Позднее в большом зале и в присутствии гостей состоялась церемония раскрытия знаков различия. Если вы вглядитесь в посланные мною снимки, то увидите у каждого на плече белую ленту – опознавательный знак курсантов израильской армии. У каждого курса израильской армии есть свой опознавательный знак. У офицерского – белая лента. Под этими лентами находились наши офицерские знаки различия, и центром церемонии было отрезание лент и раскрытие знаков. Нас вызывали на эстраду в алфавитном порядке, мы подымались, пожимали руки, получали офицерские свидетельства, после этого срезались белые ленточки, и мы сходили с эстрады стопроцентными офицерами. Я хоть и был вызван последним, но не спрашивайте, сколько я получил бумаг: офицерское свидетельство, фотографию выпуска, свидетельство отличника роты и т. п. Есть у меня также снимок, на котором я пожимаю руку майору, командиру своего взвода, после того, как он раскрыл мое звание. Мэр города Пе- тах-Тиквы, ближайшего к нашей базе, произнес речь и призвал "самого лучшего курсанта" на эстраду для вручения подарка от городского совета – альбома Петах-

Тиквы с посвящением, таким образом обогатилась моя библиотека. После его речи меня вызвали на эстраду для выступления от имени выпускников. Я сказал несколько слов, ясно, что был полный порядок. Раздались бурные аплодисменты и т. п. После этого речь произнес подполковник, командир офицерской школы, человек действительно чудесный, совершенно особенный.

Позднее состоялся выпускной вечер в присутствии знакомых девушек, а назавтра разъехались по своим частям. Перед этим каждый офицер явился к командиру своего взвода для получения оценок, с которыми он закончил курс. Естественно, я получил самые высокие оценки в роте, и майор, командир нашего взвода, рассказал мне, как я великолепен, как за шесть лет своей работы я офицерской школе еще не встречал, еще не было у него и т. д. и т. п. Короче, упаковал я свои вещи и в последний раз покинул базу.

• • •

Очень немногие из парашютистов возвращаются после офицерских курсов служить в парашютные войска. Каждая часть в армии шлет на курсы определенное число людей, в соответствии с необходимым ей числом офицеров, но так велик отсев, что кончает курсы меньше людей, чем требуется частям. Нехватку восполняют парашютисты. Так как наш чеповеческий материал лучшей среди парашютистов почти нет отсева, то для затыкания прорех армии парашютным войскам приходится слать на курсы больше людей. Наш батальон, например, послал на курсы человек двадцать хороших парашютистов, исходя из расчета , что в батальон вернутся 4-5 офицеров. Так как большинство хотят вернуться, то армия требует, чтобы каждый вернувшийся обязался отслужить минимум год, кроме тех четырех месяцев, что уже обязался ранее. Без такого обязательства никто в парашютные войска не возвращается. Условие это обычно выполняется, т. к. лучшие из нас – это в большинстве кибуцники, которые соглашаются на требование армии без особых колебаний (но среди соглашающихся есть немало и городских). Какое- то число из окончивших курсы становятся инструкторами в офицерской школе. Я этой работой не интересуюсь. Так как я окончил курсы отличником роты, то между школой и парашютными войсками разгорелась за меня битва. В момент поступления на курсы мы из парашютных войск перешли в распоряжение Управления командными кадрами, которое распределяет окончивших курсы офицеров по разным частям. Короче, я возвращаюсь в парашютные войска командиром взвода, не обязавшись прослужить ни одного лишнего дня.

Со дня окончания курсов (прошлого четверга) дали нам до следующей среды отпуск. Тогда нам надлежит явиться на одну из парашютных баз для прохождения специальной подготовки для офицеров парашютных войск. Я слышал, что это один из самых (если не самый) интересный курс в израильской армии.

Как я провожу эти 6 дней отпуска? Это мой третий отпуск, и на этот раз я решил to take it easy. Я хочу отдохнуть после долгих курсов. Я привык так мало спать, что одна из самых трудных вещей сейчас – это хорошо выспаться, а это – весьма желательно. Сегодня утром (в воскресенье) я встал в 8 часов, съел хороший завтрак и в отличном настроении сел писать вам это письмо. В настоящий момент, перед ужином, продолжаю писать. У Дани Литани, которого вы знаете, тоже отпуск, и, узнав, что я остался в Иерусалиме и намерен целый день упражняться в беге на стадионе, он решил ко мне присоединиться. Явился около 10-ти часов утра, и мы вдвоем отправились в университет. Дни стоят сейчас в Иерусалиме великолеп- ные. Не жарко и не холодно. Трудно поверить, что время года – зима. И если крестьянин не слишком радуется солнцу, то пусть ответственные за его блеск знают, что не все так неблагодарны.