Тур Хейердал - По следам Адама

Я оставил Ивонне дом в Кола Микери и снова налегке отправился в открытый мир.

На сей раз у меня не осталось никаких обязательств перед Ивонной, и я встретил Лилиану. Она вошла в мою жизнь на несколько лет, пока я не покинул Европу и не поселился в Перу. С теплыми южными глазами и волосами цвета воронова крыла, она ничуть не походила ни на одну из моих прежних жен. Ее прадед был индийским торговцем, водившим караваны от Калькутты в Индии до Карфагена в Тунисе. Его сын женился на дочери берберского вождя, и мать Лилианы родилась от этого брака. Она убежала из дома, поскольку ее отец, раввин, не разрешал ей выйти замуж за итальянца католика. Лилиана родилась в Италии и походила на героиню сказки из «Тысячи и одной ночи». Так считал не я один. Каролина, принцесса Монако, приблизив ее ко двору, говорила: «Ты — просто настоящая принцесса из сказки. У меня есть только титул».

В мою первую поездку на Кубу к Фиделю Кастро я взял с собой Лилиану.

По прибытии нас отвезли в дом, расположенный на окраине старой Гаваны, на берегу озера, окруженного роскошным садом. Раньше в этом районе жили богатые кубинцы, бежавшие из страны после прихода Кастро к власти. Теперь в оставленных ими домах селили важных иностранцев. Моя встреча с Фиделем была назначена на следующее утро.

Едва мы вошли в дом, как ветер снаружи усилился и вскоре превратился в сильный шторм. Сильный дождь застучал по крыше, в воздухе проносились обломки веток. Служители бросились заклеивать окна полосками бумаги — ожидался ураган. Лилиана ушла в спальню, легла на кровать и натянула на голову одеяло. Вдруг дверь распахнулась настежь, и на пороге возник огромный человек в плаще с поднятым капюшоном. Он назвал свое имя — Чоми — и передал, что Эль Команданте интересуется, не хотим ли мы посмотреть на ураган из машины. Я не знал, кто такой «Эль Команданте», но конечно предположил, что это сам Кастро. Поэтому я ответил, что если Эль Команданте считает, что это безопасно, иначе он, разумеется, не стал бы делать такое предложение, то я буду только рад. И мы поехали.

На Кубу обрушился страшной силы ураган по имени Кэт. Упавшие деревья перегораживали улицы, и нам постоянно приходилось искать объездные пути. Наконец мы достигли волнореза напротив Малекона, прогулочной набережной в старой части города. Но сегодня невозможно было различить, где кончался океан и начиналась суша: всюду неслись вспененные потоки воды. Машина то и дело застревала в грязи, и тогда мы вылезали под струи дождя и брызг и выталкивали ее. Наконец, Чоми сдался и предложил оставить бесполезные попытки и зайти к нему на чашку кофе. Мне стало интересно посмотреть, как живет кубинский шофер, и я согласился.

Ураган оборвал электрические провода и опрокинул столбы передач, поэтому во всем городе не светилось ни одного окна. Мы остановились перед кирпичным забором, окружавшим низенький дом, и бегом добежали до калитки. На наш стук вышла пожилая дама со свечой в руке. Она проводила нас в просторную комнату. Редко мне доводилось видеть столь странную обстановку. Огромные картины и фотографии Фиделя на стенах, подарки Фиделю из разных стран мира, антикварные гончарные изделия из Перу и Мексики. Все говорило о том, что здесь живет ученый.

— Нет, я не ученый. Я врач, личный врач Эль Команданте. Я сопровождаю его во всех поездках, а он хранит здесь сувениры, которые привозит из-за границы.

Пройдя через несколько темных комнат, мы оказались в небольшой, но уютной гостиной. Дама, оказавшаяся женой Чоми, предложила мне присесть в просторное, уютное кресло.

— Я промочу ваши кресла. Я мокрый с головы до ног, — ответил я.

— Хотите, я дам вам пару сухих брюк?

Меня проводили в тесную туалетную комнату и вручили фонарик и брюки хозяина. Я с наслаждением вылез из своей промокшей одежды и натянул штаны Чоми. Однако он был настолько крупнее меня, что его брюки не держались у меня на поясе. К тому же у меня не было ремня. Придерживая штаны рукой и чувствуя себя довольно нелепо, я вернулся в гостиную. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вошел сам Фидель Кастро, в форме, кепке и бороде, в точности как на фотографиях. Мы стояли лицом к лицу и смотрели друг на друга. Затем Фидель открыл мне объятия. Одной рукой придерживая сползающие брюки, второй я обнял лидера кубинской революции.

Так состоялась моя первая встреча с Фиделем.

Кастро спросил у Чоми, не пострадал ли ботанический сад. Поскольку телефоны не работали, Чоми не знал. Кастро приказал ему поехать и лично все выяснить и добавил, что я, если хочу, могу его сопровождать. Затем Эль Команданте резко повернулся и ушел.

Порывы ветра несколько стихли. Мы с Чоми долго ехали в темноте. Гавана осталась далеко позади. Наконец мы оказались в огромном то ли парке, то ли саду. Ни одно из здешних деревьев не пострадало — ураган прошел стороной.

— Он будет доволен, — заметил Чоми. — После научно-исследовательского корабля ботанический сад — его самое любимое увлечение.

Убедившись, что все в порядке, личный врач Фиделя отвез меня домой, а наутро он снова появился у наших дверей. Прошедшей ночью острову был нанесен значительный ущерб, поэтому утренняя аудиенция отменялась. Эль Команданте собирался лично оценить последствия урагана и интересовался, не захочу ли я составить ему компанию. «Берите зубную щетку и смену белья, и поехали».

Я пообещал Лилиане, что скоро вернусь.

Чоми сел за руль, и мы помчались. Всюду в глаза бросались страшные разрушения. В составе колонны из четырех машин мы отправились в печальную экскурсию. В первой машине сидела охрана, во второй — Фидель, третьими ехали мы, и замыкала колонну еще одна машина охраны. В последующие три дня я практически не разлучался с Фиделем Кастро. Ураган пронесся вдоль всего южного берега Кубы и не оставил неповрежденным ни одного поселка, ни одного завода.

Первую ночь мы провели в каких-то металлических военных ангарах. Наутро Фидель ждал нас у накрытого на улице длинного стола. Когда мы расселись, я обратил внимание, что перед каждым из нас стоит по одному стакану, а перед Фиделем целых пять. На мой недоуменный вопрос Кастро ответил, что сейчас нам подадут козье молоко с близлежащей фермы, и он должен определить, какая порода коз дает более вкусное молоко. Я не мог не припомнить, что в детстве тоже пил исключительно козье молоко.

— Тогда вы мне поможете, — тут же решил он, и мне тоже выдали пять стаканов.

Мы с Фиделем, словно винные дегустаторы, с торжественным выражением отпили из каждого. Разница была трудноуловима, но я все же сделал свой выбор. Как ни странно, наши вкусы совпали. После этого нам оставалось только побыстрее закончить завтрак и ехать дальше.