Сергей Хрущев - Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

Знал ли обо всем этом отец? И да и нет. Он внимательно следил за развитием ракетной техники. Трезво оценивал ее реальные боевые возможности. С другой стороны, бальзамом на его душу ложились рассказы Королева и Глушко о том, как им удалось обогнать Америку.

Шум о превосходстве нашей страны в ракетных делах воспринимался американскими ракетчиками как подарок. Под него без споров и проволочек утверждались ассигнования, одобрялись проекты, о которых вчера не смели и мечтать. Чего стоит одна лунная программа! Если бы не наша «помощь», полет человека на Луну и по сей день, возможно, оставался бы уделом научной фантастики.

Как тут не вспомнить состоявшийся через два года разговор отца с президентом Дуайтом Эйзенхауэром в Кэмп-Дэвиде.

«Эйзенхауэр поднял следующий вопрос:

— Скажите, господин Хрущев, как вы принимаете решение о финансировании военных проектов?

Раньше, чем я успел что-нибудь сказать, он продолжил:

— Может быть, сначала я расскажу вам, как это происходит у нас.

— Хорошо, как это бывает?

Он улыбнулся, и я улыбнулся ему в ответ. Я догадывался, что он собирается рассказать:

— Обычно дело обстоит так. Наши военачальники приходят ко мне и говорят "Господин президент, нам нужны такие и такие суммы на такие и такие программы. Если мы не получим нужного финансирования, мы отстанем от Советского Союза". Я вынужден им давать. Так они вытаскивают из меня деньги. Они затем требуют еще, и я даю им. А теперь расскажите, как это происходит у вас?

— Точно так же. Люди из Министерства обороны приходят и говорят: "Товарищ Хрущев, посмотрите! Американцы разрабатывают такую-то и такую-то систему. Мы можем разработать такую же, но это будет стоить столько-то денег". Я отвечаю, что денег нет, они все уже распределены. Тогда они говорят: "Если вы не дадите денег, то в случае войны противник будет иметь преимущество". Разговор продолжается, я сопротивляюсь, как могу, но в конце концов приходится отдавать военным, что они просят. Тогда я ставлю вопрос в правительстве, и мы принимаем решение, рекомендованное военными.

— Да, — сказал он, — я так и думал. Вы знаете, хорошо бы заключить какое-то соглашение, чтобы остановить эти бесполезные, на самом деле пустые траты.

— Это наша мечта! Мы готовы приложить все наши усилия для достижения такого соглашения с вами, чтобы обуздать военные расходы.

Одной из причин моего приезда в Соединенные Штаты был поиск взаимопонимания. Но как мы можем достичь соглашения? На какой основе?

В этом была главная проблема мы не могли договориться тогда, не можем мы договориться и сейчас».

С друзьями отец готов был делиться самыми сокровенными секретами Китайской Народной Республике мы решились передать даже технологию изготовления ядерных зарядов. Для обеспечения доставки [43] В литературе, посвященной освоению ракетной техники в Китае, упоминается передача Китаю в 1957 году документации и двух образцов королевской Р 2, и ни слова о янгелевских Р 12 Однако я не ошибаюсь, Р 2 в конце 1950 х годов не рассматривалась как боевое оружие, а в моих разговорах с отцом речь шла об оружии Документация на Р 2 ушла в Китай в 1957 году, а в моей памяти история с Р 12 соотносится с 1958 м и позднейшими годами Как это следует из дальнейшего рассказа, речь шла о намерении передать документацию на Р 12, которое, возможно, так и не реализовалось и не нашло отражения в опубликованных историками документах Возможно, архивные свидетельства появятся в будущем. их к цели отец пообещал документацию на Р-12. Как только закончатся испытания. Предполагалось, что производство ракет в обеих странах начнется практически одновременно. Пока же им предстояло научиться работать с ракетами. Для этого им передали старенькие королёвские Р-2, послали инженеров-инструкторов.

Отдавали мы китайцам не только Р-12. В Китай ушли образцы самонаводящихся крылатых ракет: катерной П-15 и береговой обороны — «Сопка». Их собирались выпускать на вновь строящихся с нашей помощью заводах. Всего не перечислишь. К сожалению, идиллия вскоре кончилась. История нашего конфликта с Китаем выходит далеко за рамки моих воспоминаний. К тому же закулисная сторона событий мне просто неизвестна. Остановлюсь лишь на отдельных эпизодах.

Распахнув перед друзьями ворота наших арсеналов, отец искренне рассчитывал на взаимность: противник у нас один, империализм Соединенных Штатов Америки. На деле все получилось иначе.

Я описывал баталии, развернувшиеся вокруг Военно-морского флота. В соответствии с принятой новой стратегической концепцией на западных и восточных, северных и южных верфях день и ночь клепались, варились, собирались океанские подводные лодки. На первых порах дизельные. Здесь максимально использовался опыт строительства субмарин последних немецких проектов.

Заканчивались разработки суперсовременных атомных подводных кораблей, классических, вооруженных торпедами, и новых — с баллистическими и крылатыми ракетами.

Подводный флот становился океанским, отрывался от берегов, обеспечивая наше грозное присутствие на всех акваториях планеты. Для управления многочисленными кораблями требовалась связь. О спутниковых системах тогда и не мечтали. Обеспечить устойчивую связь со всеми океанами с собственной территории оказалось крайне затруднительным, требовались многомиллиардные затраты, а денег, как обычно, не хватало.

Проблему долго обсуждали в Главном морском штабе, один за другим отвергались различные варианты. С трудом увязанные предложения вынесли на обсуждение Совета обороны. Первый, более дорогой и менее эффективный вариант предусматривал использование только своей территории. По второму радиопередатчики выносились как можно ближе к побережью. Для южной части Тихого океана предлагался район острова Хайнань в Китае, для Индийского океана — оконечность полуострова Индостан.

Индийский вариант отец отверг с порога. Обращение с такой просьбой к Неру он считал совершенно невозможным: отец опасался, что подобное предложение может подорвать дружеские отношения между нашими странами. Не так много лет прошло после изгнания английских колонизаторов, а тут заявимся мы со своей военной базой.

— Какие у вас интересы в Индийском океане? — допытывался он у главнокомандующего Военно-морским флотом адмирала Горшкова. — С кем там собираетесь воевать?

Горшков не принял бой. Он пояснил, что в предложениях рассмотрен проект глобальной сети связи, ориентирующейся на весь Мировой океан. Планов развертывания крупных подводных сил в Индийском океане нет. Так что с использованием территории Индии можно повременить, а на организации станции на острове Хайнань он настаивал. Там чрезвычайно важный район: военно-морские базы США на Гавайских островах, на острове Мидуэй, не говоря уже о Филиппинах и Тайване. Одновременно предполагалось поставить вопрос о возможности базирования и ремонта лодок в портах Китая в случае возникновения угрожающей обстановки. Это резко сокращало время, затрачиваемое на переходы, позволяло повысить боевую эффективность флота. Свои базы располагались так далеко, что почти треть кораблей постоянно находилась или на пути домой, или из дома. Отец не предвидел затруднений — дружественный, строящий социализм Китай, без сомнения, пойдет навстречу, тем более что сами китайцы приступили к строительству подводных лодок. Естественно, по нашим чертежам и с нашей помощью. Так что предложение Горшкова выглядело заманчивым для обеих сторон: и радиостанцией, и ремонтными базами смогут пользоваться и китайские моряки. К тому же наше присутствие в портах КНР свяжет руки агрессору. Нападающему придется иметь дело с советскими вооруженными силами. На основе взаимности отец предложил предоставить право военно-морскому флоту Китая в случае необходимости пользоваться нашими базами. Отец попросил подготовить конкретные предложения за его подписью для отправки Мао Цзэдуну.