Николай Стариков - Сталин. Вспоминаем вместе

Государь император Александр III в одной из своих поездок согрешил с особой низкого звания, которую попросил сообщить ему, если родится ребенок. В означенный срок он получил телеграмму – родился мальчик. В ответ пришла высочайшая телеграмма: «Отроку дать имя Сергий, отчество мое, фамилия по прозвищу». Поскольку в царствование этого умнейшего царя Россия не участвовала в военных действиях, то прозвище его было – Миротворец. Так и получился Сергей Александрович Миротворцев. В 1930-е годы чекисты раскопали эту историю и готовились арестовать «наследника». Бумаги о нем поступили Сталину, который наложил следующую резолюцию: «Он не виноват, что его отец был такой бл*дун». С. А. Миротворцев стал профессором, имел заслуги и получил Сталинскую премию [441].

Когда наркома сельского хозяйства Украины вызвали на Политбюро, он спросил:

– Как я должен докладывать: коротко или подробно?

– Как хотите, можете коротко, можете подробно, но регламент три минуты, – ответил Сталин.

Молотов рассказывал, что над Сталиным, когда он плавал по Черному морю на пароходе «Троцкий», подшучивали на Политбюро:

– Долго ты еще будешь на Троцком ездить?

Зато из Одессы высланный из СССР Троцкий отплывал за рубеж на пароходе «Ильич».

Но до этого его сначала сослали в Алма-Ату. С огромным количеством багажа Лев Давыдович отправлялся на отдельном поезде малой скоростью [442].

Молотов тогда уточнил у Сталина:

– Тише едешь, дальше будешь?

– Дальше едешь, тише будешь, – уточнил Сталин [443].

Сталин ходил с первым секретарем ЦК Грузии Акакием Ивановичем Мгеладзе по аллеям кунцевской дачи и угощал его лимонами, которые вырастил сам в своем лимоннике:

– Хороший лимон?

– Хороший, товарищ Сталин.

– Сам выращивал.

Погуляли, поговорили. Сталин снова отрезает дольку:

– На, еще попробуй.

Приходится есть, хвалить.

– Сам вырастил и где – в Москве! – говорит Сталин.

Еще походили, он опять угощает:

– Смотри, даже в Москве растет!

Когда Мгеладзе уже стало невмоготу жевать этот лимон, его осенило:

– Товарищ Сталин, обязуюсь, что Грузия будет обеспечивать лимонами всю страну!

И назвал срок.

– Наконец-то додумался! – сказал Сталин [444].

По поводу любовных стихов Константина Симонова Сталин сказал так: «Надо было напечатать всего два экземпляра – один для нее, второй для него!» [445]

По воспоминаниям начальника охраны Сталина Н. С. Власика, Сталин очень любил детей и всегда охотно с ними разговаривал. Однажды, во время прогулки с Молотовым, Сталин встретил маленького мальчика лет шести, очень разговорчивого и смышленого. Он толково и обстоятельно отвечал на вопросы Иосифа Виссарионовича. Когда они знакомились, Сталин протянул руку и спросил:

– Как тебя зовут?

– Валька, – солидно ответил мальчик.

– Ну а меня – Оська рябой, – в тон ему сказал Сталин. – Ну вот, мы теперь с тобой знакомы [446].

В 1946 году началась работа над фильмом «Клятва», режиссером которого стал земляк Сталина Михаил Чаурели. На роль самого вождя им был предложен Михаил Геловани.

– Талантливый актер. Старается проникнуть в ваш образ. Готов прожить вашу жизнь, чтобы глубже почувствовать вас.

– Если уж очень хочет, могу помочь, – ответил Сталин. – Может, он начнет с туруханской ссылки?

Вот еще одна любопытная история. Ее часто приводят в книгах, она широко разошлась по просторам Всемирной паутины. В 1936 году в зарубежных странах прошла серия статей, в которых говорилось о тяжелой болезни, а позднее и о смерти Сталина. Чарльз Нигер, корреспондент «Ассошиэйтед Пресс» в Москве, немедленно направился в Кремль и передал для Сталина письмо, в котором просил его подтвердить или опровергнуть эти слухи.

Сталин немедленно ответил журналисту:

«Милостивый государь! Насколько мне известно из сообщений иностранной прессы, я давно уже оставил сей земной мир и переселился на тот свет. Так как к сообщениям иностранной прессы нельзя не относиться с доверием, если Вы не хотите быть вычеркнутым из списка цивилизованных людей, то прошу верить этим сообщениям и не нарушать моего покоя в тишине потустороннего мира.

26. Х.36 г. С уважением, И. Сталин» [447].

Подобного текста нет в прижизненном собрании сочинений Сталина. Говорит ли это о том, что история выдумана? Нет. Потому что очень похожая реакция Сталина на глупые вопросы западных журналистов реально опубликована в официальном собрании сочинений вождя. Истории эти очень похожи, но тем не менее разница все же есть.

«Ответ на письмо представителя телеграфного агентства “Ассошиэйтед Пресс” г. Ричардсона

Г-ну Ричардсону

Ложные слухи о моей болезни распространяются в буржуазной печати не впервые. Есть, очевидно, люди, заинтересованные в том, чтобы я заболел всерьез и надолго, если не хуже. Может быть, это и не совсем деликатно, но у меня нет, к сожалению, данных, могущих порадовать этих господ. Как это ни печально, а против фактов ничего не поделаешь: я вполне здоров. Что касается г. Цондека, он может заняться здоровьем других товарищей, для чего он и приглашен в СССР.

И. Сталин “Правда” № 93, 3 апреля 1932 г.» [448]

Адмирал И. Исаков с 1938 года был заместителем наркома Военно-морского флота. Однажды в 1946 году ему позвонил Сталин и сказал, что есть мнение назначить его начальником Главного морского штаба, в том году переименованного в Главный штаб ВМФ.

Исаков ответил:

– Товарищ Сталин, должен вам доложить, что у меня серьезный недостаток: ампутирована одна нога.

– Это единственный недостаток, о котором вы считаете необходимым доложить? – последовал вопрос.

– Да, – подтвердил адмирал.

– У нас раньше был начальник штаба без головы. Ничего, работал. У вас только ноги нет – это нестрашно, – заключил Сталин.

Это народная версия, гуляющая по Интернету. А вот как описывает эту сцену маршал Голованов, оставивший нам великолепные мемуары. Вероятнее всего, именно из его мемуаров эта история и шагнула в народ:

«Вспоминается такой случай: Верховный главнокомандующий был недоволен работой Главного штаба ВМФ и считал, что для пользы дела нужно заменить его начальника. Рекомендовали на эту должность адмирала Исакова. Наркомом Военно-морского флота был Н. Г. Кузнецов, который согласился с кандидатурой, но заметил, что Исакову трудно будет работать, так как ему ампутировали ногу.

– Я думаю, лучше работать с человеком без ноги, чем с человеком без головы, – сказал Сталин.

На том и порешили» [449].

А в завершение этой главы хочется вспомнить еще один анекдот. Он, как мне кажется, будет очень уместен именно как финальная точка.