Петр Нечай - Звезда Егорова

А в доме лесника заседал «военный совет». Командир соединения собрал широкое совещание перед решающим броском. Здесь сам Федоров, комиссар Дружинин, начальник штаба, заместители Федорова, командиры отрядов. Душно в прокуренной горнице.

Неожиданный разлив Горыни спутал планы штаба соединения. Рассчитывали, снявшись с места, в два ночных перехода подойти к реке, а на третью ночь переправиться через реку, тут же перемахнуть железную дорогу на Лунинец и раствориться в Камень-Каширских лесах.

Все понимали: успех операции — в незаметном и неожиданном появлении батальонов на дорогах Ковельского узла. Да где уж тут незаметно, если трехтысячная армия партизан с сотнями подвод, кухнями и «продовольственным» стадом целый день топчется на одном месте, а на берегу гарцуют конники Карпуши.

Командиры ждали решения Федорова. Он сидел за столом под божницей, опершись на локоть и подперев ребром ладони лоб, словно заслонял утомленные глаза от света, сочившегося из окна. Наконец поднял голову, посмотрел на собравшихся и хлопнул ладонью по столу.

— Ну, вот что, начальник штаба, — обратился он к Рванову. — Прекратить бесполезную разведку, хватит собак баламутить. Будем строить переправу. Какую — решать строителям на месте, но чтобы послезавтра мы были на том берегу. Ясно, товарищ Егоров? Строить будет рота подрывников. Начальнику хозчасти, — Федоров строго посмотрел на заместителя по тылу, — обеспечить подрывников инструментами, транспортом и подсобной рабочей силой.

Федоров поднялся из-за стола. Встали и остальные.

— Все, товарищи, по местам.

Уже когда почти все разошлись, генерал остановил Егорова и обнял за плечи.

— Запомни, Алексей Семенович: послезавтра, не позже. Нашумели мы тут, понимаешь?

— Постараемся, Алексей Федорович, — ответил Егоров, но, заметив, что командир соединения нахмурился, спохватился и поправил себя: — Будет сделано, товарищ генерал!

— То-то, — засмеялся Федоров. — Действуйте!

Легко сказать «будет сделано», да не так просто за двое суток построить мост, не имея ни строительных материалов, ни необходимых инструментов. Да и минеры — добрая половина — взрывать научились, а небось в жизни топора в руках не держали.

— Отныне все вы — строители, — с места в карьер начал Егоров, собрав по тревоге роту подрывников. — Приказано за двое суток навести через Горынь переправу. Транспортом и людьми помогут, а остальное за нами. Подрывать мосты мы умеем, теперь надо доказать, что и строить можем не хуже. Руководство работами возлагаю на командира роты.

Егоров повернулся к Садиленко.

— Действуй, командир. На тебя, как на бывшего сапера, вся надежда. Кого возьмешь главным инженером, прораб?

— Думаю, Клокова.

Скоро Егоров, Садиленко, Клоков, Павел Строганов и Петр Николаев, уже побывавший в разведке у реки, ехали верхом к Горыни. Чавкала размокшая земля под ногами лошадей, не переставая лил дождик. Еле заметной лесной дорогой Николаев вывел всадников к реке. Здесь лес углом подходил очень близко к воде. Разбухшая Горынь несла на грязной спине все, что смывала по дороге: ветви и деревья, траву и глину с обрушившихся откосов.

Садиленко и Клоков внимательно осматривали место переправы, о чем-то вполголоса переговариваясь. Здесь в засушливое время, наверное, был брод — на той стороне виднелись чуть заметные следы проезжей дороги. Сейчас же место казалось пустынным — можно переправиться незамеченными, а там — ищи ветра в поле.

Подошли Садиленко с Клоковым.

— Пожалуй, и искать больше нечего, Алексей Семенович. Вот и Всеволод согласен. — Садиленко кивнул в сторону Клокова. — Мы посоветовались с ним и хотим предложить смешанный мост построить: на мелком месте на сваях, а на глыби — понтонный.

— А где же мы понтоны найдем? — удивился Егоров.

— Пошлем людей вверх по реке, соберем десятка полтора лодок, пригоним, свяжем вместе, немножко для прочности подтопим и накроем настилом. — Садиленко так убежденно говорил, словно уже видел готовый мост. — Повозки и людей выдержит, а танков у нас нет. Да и не поспеть нам, если весь на сваях…

Поехали по лесу искать, где удобнее валить деревья на сваи и настил. Возле реки ельник оказался молодым, мелковатым, разве что на слеги, а коренной лес был в такой болотине, что не вытащить срубленных деревьев на истомленных лошадях. Выручил Николаев.

— Давеча в разведке наткнулись мы с ребятами на делянку, там видели штабеля отборного леса, длинника метра по три, выдержанного, даже ошкуренного, должно, для рудничной стойки приготовлен. — Николаев с надеждой посмотрел на товарищей. — Только он охраняется объездчиками, да неподалеку железнодорожный мост.

— А кто мост охраняет? — спросил Клоков.

— Словаки.

— Ну, эти пальцем не шевельнут, если мост не тронем.

— Мост нам пока не нужен, — сказал Егоров, — а вот лес необходим. Займитесь этим вы, Николаев. Только надо действовать наверняка. Подводы возьмите у хозяйственников, им дано указание.

Под вечер неподалеку от железнодорожного моста, где лежал обнаруженный Николаевым лес, появилось несколько подвод. Партизаны-возчики, отложив оружие, споро грузили сухие лесины, выбирая те, что потолще. Распоряжался, поторапливая возчиков, Петр Николаев. Закончив погрузку, уже хотели выезжать на дорогу, как вдруг на поляну влетел верховой.

— Кто здесь старший? — закричал объездчик, осаживая лошадь.

— Ну, я. — Николаев подошел к верховому.

— Куда везете лес? — Полицай-объездчик наехал на Николаева так, что тому пришлось взять коня под уздцы.

— Куда надо, туда и везем, — обозлившись, оборвал объездчика Николаев.

— С чьего разрешения? — прицепился полицай.

— С разрешения властей, — уклонился от прямого ответа Николаев, махнув рукой возчикам, чтобы те выезжали.

— Стой! Ты не шуткуй. С чьего разрешения? Лес принадлежит германскому рейху!

— Я и не шучу.

— Отвечай, мать твою!.. — Полицай занес руку с нагайкой над Петром. Возчики с тревогой наблюдали за происходящим, готовые в любую минуту прийти на помощь минеру. Николаев же был спокоен.

— Ну, если ты так настаиваешь, пан полицай, отвечу: партизанам лес нужен.

— Что?! Каким партизанам? — даже в лице переменился объездчик.

— А вот этим, — показал Николаев на партизан, стоящих у подвод.

Полицай испуганно переводил взгляд с Николаева на партизан. Он хотел повернуть лошадь, но Николаев крепко держал ее под уздцы.

— Не балуй. — Петр насмешливо сузил глаза. — Лучше слезай с лошади.

Объездчик безвольно свалился с лошади на ватные ноги.

Петр отобрал у него карабин и нагайку, обыскал и спросил:

— Ну, а теперь что с тобой делать?

Объездчик молчал.

— Ладно, иди с нами, да только спокойно, не бегать. А в особом отделе разберутся, что с тобой делать.