Евгений Муляров - Джуна

Рука ее тут же уловила нужный сигнал. Джуна спросила у присутствующих:

— Этот человек глух?

Присутствующие были удивлены, однако подтвердили: «Этот восьмидесятилетний старик давно почти ничего не слышит. Оглох лет двад­цать назад».

«Предупредите его, пусть он не слишком удивляется. Я его попробую вылечить», — ска­зала Джуна.

Изумленные доброхоты закричали на все го­лоса прямо в тугие уши старику. Тот, вероятно, все же что-то расслышал из этого страшного ора и теперь не ведал, насмехаются над ним или го­ворят правду.

Джуна попыталась все объяснить присутст­вующим. У старика нет органических нарушений. Нужно попытаться активизировать кровообра­щение, и слух, вполне возможно, вернется.

Она стала манипулировать руками, вложив кончики указательных пальцев в уши старика. Сигнал. Еще сигнал. Еще.

И старик стал слышать!

Чудо или простой лечебный сеанс происходи­ли в эту священную пятницу в пределах древней мечети? Присутствующие восприняли это как чудо. Кто аплодировал, кто молился.

Это было уже не кино. Это было подлинное исцеление, подобное древним исцелениям, что совершали маги. Наложение рук, подобно опи­санным в старинных книгах. И страждущий ис­целился!

Потрясены были и кинематографисты, и участники массовки, и режиссер. Он снял весь эпизод. Прекрасная сцена, достойное украшение фильма. Так и действовали прежде врачеватели.

Но решал не режиссер, судьбу фильма реша­ли совсем другие люди, порою неизмеримо дале­кие от искусства. Основное возражение на пер­вый взгляд абсурдное и тем не менее чрезвычай­но действенное и опасное: разве можно пропа­гандировать методы, не одобренные Академией медицинских наук? Авиценна — великий врач, а кто его наставляет? Какая-то загадочная целительница! Нет-нет, помилуйте, никто не возра­жает ни против удачно сделанной сценаристом роли, ни против исполнительницы! Но только измените занятие вашей героини. Никаких целительниц... Ратуете за экзотику? Сделайте вашу Юну ясновидящей.

Результат очевиден — превосходный эпизод в картину не вошел.

А как были бы потрясены кинематографичес­кие начальники, если бы узнали, что их предло­жение, им самим казавшееся фантастическим, в действительности недалеко от истины. Джуна в очередной раз продемонстрировала и эту сторону своего дарования. Тут же, на съемках, которые продолжались.

Теперь многие из тех, кто присутствовал при исцелении больного или только слышал о том от очевидцев, смотрели на Джуну со страхом и бла­гоговением! Рассказы о происшедшем передава­лись из уст в уста, обрастая по дороге дополни­тельными подробностями.

И было чему удивиться не только участво­вавшим в массовке старикам из дома престаре­лых, но и людям образованным, достаточно по­видавшим и, казалось бы, не предрасположен­ным к удивлению. Так удивлялся Батыр Закиров, народный артист и певец, сопровождавший Джуну в мавзолей Гури-Эмир, где находится надгробие Тамерлана, сделанное из нефрита.

Для магов нет ни мертвых, ни чужих куль­тур. Есть разные миры, разнесенные по време­нам и пространствам, забытые в прошлом или заброшенные в будущее. Маг преодолевает время и расстояние. Он с равным уважением от­носится к культуре других народов (если, разу­меется, нет причины для раздора, вражды). И то, что в святом для множества людей месте Джуна сняла обувь и ходила по камням, охра­нявшим прошлое, босая, не было пренебрежения. Напротив, в этом жесте концентрировалось глу­бокое преклонение перед теми, кто был погребен в мавзолее. А нашел там последнее пристанище не один Тамерлан, хотя поначалу Джуна ощути­ла лишь его присутствие.

Она сказала сопровождающему, что чувству­ет руками странные сигналы. Само прошлое бе­седовало с ней. И спутник был поражен тем, что она почувствовала, где расположено захороне­ние, — Тамерлан погребен очень глубоко.

И это не все. В подземном зале, куда они потом проникли, Джуна опять ощутила сигналы прошлого. «Мертвых двое, — сказала она. — Им тяжко рядом друг с другом. Притом один мертвец хром, а у другого что-то с шеей».

В могиле рядом лежали хромец Тамерлан и великий Улугбек, его внук. Его убил фанатик, отрубив ему голову.

Ясновидящая снова оказалась права.

А съемки продолжались, и теперь люди убе­дились, что Джуна способна не только вслуши­ваться в прошлое, она способна заглядывать в будущее, прочитывая наперед людские судьбы.

Роль повзрослевшего Авиценны играл сын Батыра Закирова — Бахтияр. Перед самым на­чалом съемок, где он должен был скакать на ло­шади, Джуна почувствовала неладное. Огромная волна тревоги накатила на нее.

Могла произойти трагедия. Следовало что-то делать, а съемку начнут с минуты на минуту. Актеры одеты в соответствующие костюмы и тщательно загримированы, ассистенты режиссе­ра и осветители застыли на своих местах, опера­тор прильнул к визиру кинокамеры. Сейчас раз­дастся сигнал, щелкнет хлопушка и...

Джуна подошла к актеру и тихо, но очень се­рьезно сказала ему: «Нельзя сегодня снимать­ся». И такое убеждение слышалось в ее голосе, что актер послушался. Он уступил свое место дублеру.

Хлопушка щелкнула, кинокамера заработала. Конь, на котором теперь сидел каскадер, рва­нулся вперед и вдруг обо что-то споткнулся, упал. Каскадер неподвижно застыл на земле.

Не пять и даже не десять минут прошли, пока Джуна смогла вывести его из шока.

Позднее каскадер рассказал, как обстояло дело. Вылетев из седла, он увидел самым краем глаза, почти догадался, что сейчас ударится со всего размаха головой об огромной камень. Но, на его счастье, одна нога осталась в стремени. Каскадер успел нырнуть под конское брюхо. И получил удар копытом в грудь, от которого по­терял сознание.

Не сразу понял каскадер смысл слов Джуны, которая благодарила его, — ведь он спас чужую жизнь. «А как же моя жизнь? — горько спро­сил каскадер. — Разве она ничего не стоит? Или моя жизнь дешевле жизни актера, которому помогала ясновидящая?»

«Провидеть судьбу и влиять на судьбы — две различные вещи, — ответила Джуна. — И если первое подвластно мне, второе, увы, я сделать не в силах». Она видела, что у актера не было никаких шансов справиться с гряду­щей опасностью, а вот у каскадера такой шанс был.

Что могла, Джуна сделала. Она предсказала надвигающуюся беду, использовав свой дар предсказателя, и, как врачевательница, вернула к жизни пострадавшего каскадера.

Собеседник понял ее объяснение. Понял и принял. Ибо потом, на просмотре фильма «Юность гения», который проходил в Цент­ральном Доме работников искусств в 1983 году, он вышел на сцену и рассказал о случившемся, обращаясь к залу. А Джуна использовала случай на киносъемках в рассказе «Я знаю — ты спа­сешь меня!», опубликованном журналом «Иска­тель».