Песах Амнуэль - Доверяйся своим парусам…

Жить после возвращения из Венгрии Шварцману оставалось меньше двух месяцев…

* * *

В.Ф.Шварцман, из дневника.

***

Оболгали тебя, обидели

Или просто в душе разлад —

Выходи из кельи — обители

И шагай по лугам наугад.

Все пройдет, и всему значение

Ты исчислить не можешь сам.

Если веруешь в Провидение —

Доверяйся своим парусам.

В.Ф.Шварцман, из тетради стихов.

Выступление на конференции "Горизонты астрономии и SETI", сентябрь 2005 год

Дамы и господа! Позвольте мне начать свое сообщение с нескольких замечаний общего порядка.

1.Название сообщения отличается от заявленного и звучит так – см. выше . Все претензии к Грише.

2.Авторы сообщения тоже не те – см.выше. Все претензии к Грише.

3.Оправдались наши худшие опасения – мы единственные не специалисты по SETI в этом зале. Претензий к Грише нет. Наше сообщение составлено в виде четырех небольших заметок, объединенных общим замыслом и самоиронией, к которой, я надеюсь, вы будете снисходительны. Отчаявшись уместить весь релевантный материал в текст доклада, я рассматриваю эти заметки лишь как приглашение к дискуссии.

Среди сидящих в этом зале, а, может быть, и во всех других залах этой планеты, я знаю Виктора Шварцмана дольше всех. Наша дружба сопровождает меня с детства. Сопровождает и раздражает! Говорят, это свойственно евреям.

Судите сами - с первого класса и до последнего своего дня Витя соревновался со мной во всем. Детям, людям вообще свойственно соревноваться, но чтобы соревнование было единственным содержанием общения... В отжимании и «на ручках», в стихосложении и в решении задач, в остроумии и в розыгрышах, в скромности и в хвастовстве, в дружбах и в ухаживаниях...

Меня это утомляло ужасно, но деваться было некуда. Соревнование прекращалось только тогда, когда преимущество той или иной стороны – как правило, той! - становилось неоспоримым.

И тогда начиналась учеба! Следовало учиться у той стороны, которая умела лучше– таковы были правила этой дружбы. Мы обменялись сотнями писем, исписали сотни страниц дневников; в записках Вити десятки раз встречается - «учиться у Бори - тому-то » или - «учить Борю - тому-то ». Я уверен в том, что и другие Витины дружбы протекали по той же схеме.

Соревнования возникали даже тогда, когда они не были запланированы. После первого вступительного экзамена на физфак МГУ – «математика письменно» - мы неожиданно встретились у длиннющей доски со списками результатов. Обрадовались: «И ты здесь?» - «И ты здесь?» - «Как написал?» - «Как написал?». Я ответил скромно: «Не ниже четырех» - Он ответил гордо: «Не больше трех». Я искал свою фамилию, начиная с лучших, он - с худших. Он получил «пять», я – «два».

Это была встроенная в него программа – соревноваться с друзьями, соревноваться со своими учителями, соревноваться с самим собой, добиваться высоких и значимых результатов...

Я являюсь держателем большого архива Шварцмана. Много лет я обещаю себе приступить к его детальному анализу и все недосуг. Важную часть этого архива составляют тетради с загадочной надписью ЧС на обложке. Это Честные Слова, которые Витя давал себе: выучить, написать, помочь, сделать... Честные Слова и отчеты об их выполнении. Даты, время, причина переноса, степень исполнения. Сухая бухгалтерия на многие сотни страниц.

Отчеты Кому? Далекий от еврейской традиции Витя не знал, как близок был его самоотчет, его требовательность к себе к таковым у еврейских ортодоксов. На вахте у Вечности.

Важно сказать несколько слов о Ревеке Моисеевне, маме Виктора. Прелестная добрая интеллигентная еврейская мама она, кажется, была главной пружиной Витиного перфекционизма. Из мещанской семьи, из бессарабских левых, отчаянная подпольщица в далекой румынской и французской юности, она пережила сына лет на десять, посвятив остаток дней подготовке, сортировке, копированию – и строгой цензуре! – архива своего мальчика.

Виктор никогда не интересовался переездом в Израиль. В этом состояло одно из наших непримиримых разногласий. Не хотел он жить в стране предков! Борец против шаблонов и стереотипов он и здесь видел, кажется, один из проторенных путей, по которому ему лично ходить не обязательно. К тому же провинция и захолустье – зачем же уезжать из Буково?

Я живу в Израиле с 1991 года. Конечно, там все иначе! И Витина борьба с шаблоном оказалось в свою очередь шаблоном, увы, часто повторяемым как в Израиле, так и в России.

Приведу слова выдающегося физика и очень критически настроенного человека, «русского израильтянина» Марка Азбеля: «В России мы любили повторять, что мы мировая держава – и нередко оказывались в дерьме. В Израиле все говорят, мы в дерьме, а на деле мы во многом мировая держава». Со всеми вытекающими отсюда недостатками, добавлю я от себя.

Известно и доказано на опыте, что образование – слабое место мировых держав. На международных соревнованиях все чаще побеждают школьники из восточных деспотий: Ирана, Китая... Хваленые еврейские дети, оказавшись на западе, в том числе и в Израиле, теряют всякий интерес к учебе. Еще хуже обстоит дело у еврейских старожилов Израиля. Арабские граждане учатся серьезней и нередко успешней. Похоже, что учебная мотивация мало связана с генами и сильно - с обстоятельствами.

Этот факт быстро был понят родителями – репатриантами и они подняли крик до неба. «Не для того мы приезжали сюда, чтобы наши дети вместо настоящего образования получали западную жвачку!!» Не помогли ни увещевания, ни уговоры дядь и теть из Минпроса, ни разъяснения, что на Западе на первом месте свобода личности, а на втором ... снова свобода и только потом учебные навыки, знания, дисциплина и пр. «Русские» родители были против – хоть убей.

В ответ на этот протест по всей стране возникли «русские» дополнительные послеобеденные школы. Речь идет чуть не о сотне школ, в которых работают тысячи учителей и учатся десятки тысяч детей – явление необыкновенно значительное для такой маленькой страны. Израиль во многих отношениях необыкновенная страна, но в отношении плотности «образовательных новообразований» - она, по моим оценкам, бьет все рекорды.