Сюзанн Варга - Лопе де Вега

Стоит ли уточнять, какие чаяния питал епископ Авильский относительно церковной карьеры своего талантливого протеже, которому он открыл доступ в университет Алькала-де-Энарес. Лопе сам это признáет, когда напишет в своей «Филомене»: «Сколь ни старались там сделать из меня священнослужителя, я сей участи благополучно избежал».

Хотя университет Алькала-де-Энарес и называли также Комплутенсе из-за того, что сам город был основан римлянами и носил тогда название Комплутум Траяна, то все же напрасно в развалинах старого города или в тиши дворцов и монастырей, среди монументальных зданий с еще сохранившими красоту фасадами, за которыми скрываются внутренние дворики-патио и покинутые амфитеатры, стали бы мы искать следы далекого славного прошлого и знаки великой судьбы. Этот город с его университетом был прежде всего блестящим центром гуманизма, гуманитарных знаний, и в первую очередь стоит упомянуть, что он стал местом создания ценнейшего документа: по инициативе кардинала Сиснероса была издана многоязычная Библия, над которой совместно трудились Антонио де Небриха и Диего де Суньига. Гуманитарные науки расцветали там благодаря преподаванию древних языков и истории Античности, и если сама наука, опыты и вообще структура преподавания еще несли на себе отпечаток Средневековья, то соперничество умов, выражавшееся в азартной борьбе между разными колледжами, способствовало получению все новых и новых знаний, университет был своеобразным горнилом, где выплавлялись мысли, где умы уже открывались навстречу идеям грядущей эпохи барокко, к чему Лопе конечно же не остался равнодушен; мы еще увидим, насколько ярко и глубоко этот человек театра в своем образе жизни и в своем творчестве станет воплощением этого охватившего его в молодые годы вихря духовных, художественных и умственных исканий.

Не опасаясь допустить ошибку, можно смело утверждать, что Лопе в университете значительно приумножил тот капитал знаний, что потом будет рассыпан по всем его бесчисленным произведениям. И если согласиться с тем фактом, который сегодня признают даже самые скептически настроенные и склонные к самым тщательным исследованиям критики, а именно что «Доротея» во многом является автобиографическим произведением, то мы сможем по достоинству оценить тот итог, что подводит автор в этой преисполненной как вымысла, так и правды драме о приобретенном в университете опыте устами ее главного героя: «В том возрасте, о котором идет речь, я проявлял трезвость и здравость рассудка, а также способность к постижению всех наук, но в особенности к сочинению стихов, так что все тетради служили мне черновиками для записи моих мыслей, и чаще всего я излагал их на латыни или на кастильском наречии. Затем я начал собирать книги на разных языках; после овладения основами греческого языка и глубокого изучения латыни я хорошо освоил тосканский диалект и стал изучать французский язык». Если при чтении этого текста, представляющего собой своеобразное подведение итогов, можно было бы высказать сожаление по поводу некоторой неполноты и отвлеченности сведений, продиктованных законами драматургического произведения, то следует все же обратить внимание на то, что Лопе оставляет здесь место для описания процесса совершенствования своих знаний и развития способностей, а также надобно заметить, что все его труды всегда подталкивали его к созданию поэтических произведений, ведь поэзия была средоточием всех его благоговейных чаяний. Из этого обзорного описания опыта, обретенного в стенах университета, не исключены и описания красочных праздничных зрелищ, которые разворачивались перед его взором и впоследствии будут представлены в виде чрезвычайно живых и живописных сцен в его комедиях; в его пьесах то тут, то там будут возникать образы крепких, здоровых, веселых юношей, облаченных в легко узнаваемые одеяния, то есть в традиционную «униформу» студентов золотого века Испании, в которой обязательными были широкополая шляпа и просторный плащ, скрывающий колет и воротник. Эти молодые люди повсюду бродили группами, они были веселы и оживлены, смелы, любезны, красноречивы, искусны в риторике и всегда готовы как отпустить самую неожиданную и остроумную шутку, так и парировать ее. Эти весельчаки пели и играли на гитарах, а в награду за серенады и комплименты им с балконов сыпались реалы и пистоли.

Никто не может нам запретить рассмотреть и возможность того, что Лопе, продолжая делать такие же открытия, какие он делал во время учебы в Королевском колледже иезуитов, теперь вместе со своими соучениками по университету мог принимать участие и в других развлечениях, в частности в представлениях бродячего театра, а ведь это была своеобразная удача для него, так как он мог сквозь призму собственных идей рассмотреть «при свете дня» драматургию, зажатую в тиски примитивности и грубости, парализованную слишком строгими правилами, драматургию, по канонам которой и сам Лопе прежде писал свои пьесы. И вот теперь он получил возможность сделать пока еще робкую попытку реформировать эти каноны… Вполне возможно, что Лопе, уступая просьбам друзей принять активное участие в забаве, сам поднялся на сцену. В некоторых пасквилях, в которых высмеивался уже ставший взрослым и знаменитым Лопе де Вега, говорилось, что он играл женские роли. «Когда он был комедиантом, — утверждали авторы, — еще до того, как он перешел к поэзии, ему доверяли роли дам». Действительно, вплоть до 1581 года, когда на подмостках театров Испании появились женщины, чье присутствие там было формально запрещено, роли девушек и женщин исполняли мальчики, у которых еще не произошла ломка голоса, и надо помнить, что Лопе в тот период был как раз в таком возрасте, так что вполне мог участвовать в спектаклях.

Короче говоря, учитывая исключительно высокое качество образования, которое давал студентам университет, перед Лопе де Вега открылись богатейшие залежи знаний, чем молодой человек, в котором так и кипели бурные страсти, не преминул воспользоваться, так же как и иными предоставившимися ему не менее богатыми возможностями наслаждаться щедротами культуры и развлечениями, а также завязывать новые связи с представителями самых разных слоев общества. Разумеется, он извлек из своего положения наибольшую пользу для себя. Он умел черпать сведения, знания и идеи отовсюду: из споров, и просто постигая разворачивавшуюся перед его взором жизнь. Но вдруг, словно оказавшись под воздействием суровой необходимости, принял решение все в своей жизни изменить. Вообще на протяжении всего жизненного пути Лопе будет попеременно оказываться во власти двух противоположных сил, двух крайностей: желанием исполнять свой долг и жаждой свободы, и борьба этих противоречий искушала его, чередование столь противоположных чувств и стремлений, соответствовавшее идее «совпадения противоположностей», получившей такое распространение в эпоху расцвета барокко, составляло основу его личности и сейчас заставило его решительно распрощаться с университетом, учебой, преподавателями и соучениками.