Тони Санчес - Я был драгдилером Rolling Stones

Ходили слухи, что однажды Шейла голыми руками задушила мужика, который пытался пробить себе дорогу на Джерард-стрит. Я считаю, что это чистая правда. Шейла также умудрилась дать отпор шизофреничным братьям-близнецам Крэй, когда те собрались было открыть игорное заведение в ее районе. Никто точно не знает, как ей удалось с ними справиться, однако в Сохо часто можно было встретить понимающую улыбку на лицах тех, кто слышал о том, что братья Крэй в итоге решили открыть свой игорный клуб «Барн» в Нэтерлэндс или Найтсбридже, поскольку там, по их словам, можно было заработать намного больше.

И вот в этот мир интриг, насилия и феодальной вражды попал Роберт Фрейзер. Однажды я в одиночестве пил эспрессо в баре на Флит-стрит в Сохо. Был ранний вечер, и я убивал там время перед работой в клубе.

Роберт подсел ко мне; у нас завязалась беседа. Он сообщил, что учился в Испании. Мои родители родом оттуда, и я знаю испанский так же хорошо, как и английский. Услышав об этом, Роберт пришел в восторг и тут же заговорил на испанском — оказалось, он тоже владеет им довольно прилично. Помню, около часа мы обсуждали испанскую политику и гражданскую войну, а затем Роберт отправился по делам. Я оставил ему телефон, и мы договорились встретиться. После этого Роберт часто заезжал в Сохо на машине, подбирал меня, и мы катались по району в поисках гашиша.

Раз или два он вскользь упоминал о неких беспокоивших его «проблемах». А как-то поздней ночью, когда мы напились с ним в маленьком уютном баре на Бервик-стрит, он, с трагическим лицом осушив свое виски, заявил:

— Похоже, Тони, мне конец.

История его бедствий была для того времени достаточно стандартной. Подобно сотням других богатых молодых людей, он был покорен перспективами, открывавшимися для обогащения после легализации азартных игр, и…

— В общем, я задолжал в клубе «Барн» двенадцать тысяч фунтов, — признался он. — Теперь они звонят мне ежедневно и даже присылают ко мне в галерею своих бандитов. Они мне угрожают, но у меня просто нет такой суммы.

Тут я не смог сдержать кривой улыбки. Мы в «Черном коте» вели себя с должниками подобным же образом, и в девяти случаях из десяти это отлично срабатывало. Однако я решил, что лучше не говорить об этом Роберту. Вместо этого я сказал, что у меня есть друзья в «Барне» и, быть может, я что-нибудь смогу сделать.

Спустя пару дней я встретил на улице Альберта Даймса. Я обрисовал ему ситуацию, но он не захотел вмешиваться.

— Если на этом сосунке висит долг, то это его проблемы. А если ты собираешься устроить разборки с близнецами, то это твое личное дело, — вот и все, что он мне сказал. И на последней фразе я почувствовал, что Альберт Даймс, человек, железной рукой державший весь Сохо, немного побаивается. Он не хотел мериться силами с молодыми и взрывными братьями хулиганами из Ист-Энда. Но я был в то время юн и опрометчив, и помочь Роберту казалось мне делом чести.

«Барн» был оформлен богато, безвкусно и пышно. Я с некоторой опаской постучал во входную дверь. К моему облегчению, меня встретил Курчавый Кинг, мелкая сошка, дезертировавшая из Сохо к Крэям. Он стоял за конторкой портье в черном костюме и галстуке-бабочке.

— Курчавый, скажи Ронни и Рэгги, что я хочу повидаться с ними, — проговорил я, надеясь, что мои слова звучат достаточно весомо. Я заметил подозрительную выпуклость у него под пиджаком, там было явно что-то спрятано, и выглядело это угрожающе.

— Извини, Тони, они довольно занятые люди, — проговорил он, как обычно, печально, — и мне четко сказано, что они не хотят никого видеть. А в особенности это касается всякой шантрапы вроде тебя.

— Слушай, Курчавый, передай им: либо мы увидимся здесь и сейчас, либо я приду к ним домой завтра. В любом случае я добьюсь встречи с ними.

Он смерил меня взглядом и затопал внутрь. Вернувшись через несколько минут, он проводил меня в совсем небольшой кабинет. За столом сидел Рэгги, выглядевший обычным респектабельным бизнесменом.

— Ну, Тони, что я могу для тебя сделать? — спросил он с дружелюбной улыбкой. — Друзья Альберта — и мои друзья.

Он угостил меня толстенной гавайской сигарой, и я рассказал ему, что произошло с Робертом. Когда я закончил, он сочувственно кивнул половой и поискал папку, касающуюся этого дела.

— Очень печально, — нахмурившись, сказал он, — когда джентльмен вроде него ведет себя нечестно. Посмотри-ка сюда, — он разложил передо мной веер не принятых чеков. — Этот человек выписал мне фальшивых чеков больше чем на пять штук. Но вот что я тебе скажу. Альберт мой друг, и поэтому я спишу часть долга, если этот парень заплатит мне три штуки прямо завтра, в это же время. Ничего лучшего я не могу тебе предложить.

Я возвращался обратно чуть ли не пританцовывая от радости и, увидев по дороге телефон-автомат, решил немедленно позвонить Роберту. Крутые братья Крэй, известные убийцы, которых боится даже Альберт Даймс, уступили мне! Я уже предвкушал, как буду рассказывать это брату. Когда я наконец дозвонился, Фрейзер несколько секунд молчал, ошеломленный новостями.

— Господи, Тони, — несколько раз говорил он мне потом, — ты же мне просто жизнь спас!

После этого мы сблизились. Я помог ему отыграть заплаченные деньги в «Черном Коте» в «железку» [3] Название карточной игры — Примеч. ред. . Я не чувствовал за собой из-за этого особой вины как крупье, потому что знал, что в большинстве игр есть некоторые хитрости, направленные на то, чтобы игрок проигрывал.

Роберт начал приглашать меня к себе, в богато обставленную квартиру на Маунт-стрит в Мэйфэйре. Друзьям он представлял меня как Испанца Тони. Однажды, когда у него в гостях были музыканты малоизвестной мидлэндской группы «Муди Блюз», он предложил нам всем покурить. Хотя мы часто говорили о наркотиках, однако на самом деле я еще ни разу не курил травы, и теперь с интересом наблюдал, как Роберт достал завернутую в фольгу марихуану и свернул из нее самокрутку.

Сидя на полу, мы пустили косяк по кругу и слушали блюзы Джона Ли Хукера. Когда настал мой черед, я глубоко вдохнул приятный травяной дым, от которого, казалось, начинает разрывать легкие. Грэхэма Эджа, барабанщика, вставило первым, и он, хихикая, откинулся на спину. Я поглядел на него с легким удивлением. Однако вскоре мы все заразились от него весельем и тоже принялись смеяться, а спустя некоторое время уже просто катались по полу, хохоча до слез. Я решил, что марихуана — это круто.

Понемногу я начал прикупать ее и сам. У меня в Сохо был друг по прозвищу Дилер. Его прозвали так потому, что он и вправду мог достать любые наркотики. Пакет травы стоил около пяти фунтов, и это была вполне доступная цена. Мы сдружились с музыкантами «Муди Блюз», и они часто заходили покурить ко мне в гости на Палмерстон-роуд в Килбурне.