Юрий Петров - Записки профессора

Конечно – надо прямо признать – энергии и интенсивности труда, доступных в молодости, уже не вернёшь, работать приходится медленнее, но помогает опыт. Он позволяет, прежде всего, выбрать значимую, крупную тему, не размениваться на мелочи, которые так часто увлекали в молодости, и он же – приобретенный с годами опыт – позволяет эту крупную (а значит и трудную) тему всё же решить.

Опыт помог мне интуитивно оценить значимость темы о решении систем алгебраических уравнений (хотя ранее я этой темой не занимался), и лишь потом, в монографии одного из ведущих специалистов по этим уравнениям и вообще по численным методам, я прочёл, что 70 % всех вычислений, которые приходится выполнять при решении технических задач, составляют решения систем алгебраических уравнений (что лучше всего говорит об их значимости), и в то же время хороших методов оценки погрешностей решений – как считал автор монографии, вышедшей в 2007 году, – на тот момент ещё не было. А ведь без методов оценки погрешности нельзя говорить о надёжности решений. Теперь методы точной оценки погрешностей есть, они описаны в книге «Как получать надёжные решения систем уравнений», которую издательство «БХВ-Петербург» опубликовало в 2009 году. Было бы очень интересно заглянуть в будущее и узнать – будет ли книга востребована, поможет ли людям, позволит ли повысить надёжность расчётов, уменьшить число аварий и катастроф или же не встретит понимания и канет в безвестности. Опыт прошлых лет показывает, что возможен и тот, и другой вариант. Посмотрим, что будет в этот раз.

В предыдущих главах речь шла о научных делах. До рубежа 1987–1991 годов монополия на решение всех вопросов жизни общества принадлежала руководству Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) и участвовать в обсуждении любых серьёзных общественных вопросов без приглашения было бессмысленно, а иногда и опасно. А приглашать меня не приглашали. После 1987 года обстановка стала меняться, но, конечно, не сразу. Помню происшествие на одном из собраний – кажется, в доме Научно-технической пропаганды. Шёл 1988 год, мы стали немного более смело обсуждать какой-то из тогдашних недостатков – и вдруг один из присутствующих вскочил и бросился к дверям, выкрикивая не ходу: «Я ничего не говорил! Вы все свидетели – я ничего не говорил. А вас всех посадят, вас завтра посадят. А я не виноват, я ничего не говорил – вы все свидетели!» – и он стремительно выскочил за дверь. Собрание продолжили, но впечатление, конечно, было не очень приятное.

Потом всё стало меняться – и очень быстро меняться. Уже через год-два я видел целые демонстрации, шедшие с плакатами: «Партия, дай порулить!». Появилась возможность обсуждения – и одной из обсуждаемых проблем стало сокращение заказов на проектирование и производство военной техники. Ленинград был тогда битком набит огромным количеством заводов и проектно-конструкторских организаций, проектирующих и производящих военную технику. Заказы на её проектирование и производство стали в те годы сокращаться, и это сразу стало сказываться на зарплате рабочих и служащих грандиозного военно-промышленного комплекса (ВПК) Ленинграда. Началось недовольство рабочих: «Зачем снижают военный заказ? Этого нельзя делать. СССР с таким трудом добился «военного паритета» с США и странами НАТО, а при снижении военного заказа паритет нарушится и нас завоюют». Такие настроения тревожили тогдашние власти города, и меня попросили выступить перед рабочими и служащими огромного предприятия ЛОМО (Ленинградское оптико-механическое объединение). Оно специализировалось тогда почти исключительно на военной оптике.

Я стал готовиться к выступлению. Помогло то, что я имел всё же высшее военное образование. В высшем военно-морском инженерном училище, которое я в своё время окончил, нам кроме чисто морских вопросов рассказывали и об общевойсковой стратегии и тактике, и мы хорошо знали, что для устойчивой обороны нет необходимости в «военном паритете». Достаточно, чтобы силы обороны составляли не менее одной трети сил нападающего. Поэтому за рассуждениями о необходимости «военного паритета» скрывается обычно желание получить военное превосходство и сохранить возможность внезапно напасть. Так было и в 1990 году. Когда были напечатаны данные о количестве танков в СССР, оказалось, что их насчитывается 69,5 тысяч единиц, то есть больше, чем в армиях всех остальных стран мира, вместе взятых. Это говорило о том, что тогдашнее военное руководство СССР готовило наступательную войну.

Этот вывод подтверждал опубликованный в те годы оперативный и обязательный для исполнения план военных действий войск Организации Варшавского договора. В эту организацию входили СССР, ГДР, Польша, Чехословакия, Болгария. Каждая страна имела в своих штабах по экземпляру общего военного плана, по которому обязаны были действовать войска, а когда произошло стремительное объединение Германии, объединение ФРГ и ГДР, то экземпляр военного плана, находившийся в ГДР, не успели уничтожить. Он был опубликован в объединённой Германии, а потом перепечатан и в российских газетах. Согласно этому плану (утверждённому в 1983 году), войска Варшавского договора должны были развернуть внезапное стремительное наступление на Западную Германию (ФРГ), а предварительно сбросить на неё 527 атомных бомб. После этого предполагалось в течение первых двух недель наступления оккупировать Западную Германию, Бельгию и Голландию, а за следующие две недели – оккупировать всю Западную Европу – вплоть до Испании и Португалии. Я пересказываю этот оперативный и обязательный к исполнению план потому, что после 1992 года он в российских газетах не перепечатывался и о нём забыли – и напрасно забыли, ибо этот план определял всю политику СССР в 1970–1990 годах, определял все его расходы. Конечно, подготовка к выполнению такого грандиозного наступательного плана требовала колоссальных расходов, разорявших государство и к 1990 году окончательно разоривших его. Сокращение расходов государства – и прежде всего чудовищно раздутых военных расходов – стало совершенно неизбежным.

Все эти факты привели меня к выводам, которые я и рассказал на большом собрании работников ЛОМО:

– большое сокращение военных расходов и военного заказа совершенно неизбежно. Его будет проводить любое правительство, каким бы оно ни было;

– сокращение военных расходов – даже сокращение втрое – не ослабит оборону России, а только укрепит её. Не нужно бояться, что «нас завоюют»;

– сокращение военного заказа надо компенсировать выпуском продукции гражданского назначения, провести «конверсию» военных цехов – и тогда зарплаты не уменьшатся.