Эндель Пусэп - Тревожное небо

День клонился уже к вечеру, но в столовой посольства нас угостили настоящим русским обедом, с борщом вначале и клюквенным киселем на десерт.

Теперь можно было отправляться в гостиницу, на этот раз в «Пикадилли», на улицу, славившуюся в те годы всем чем угодно, кроме человеческой добродетели…

Выспавшись еще в поезде, я с интересом осмотрел отведенные мне апартаменты. Именно апартаменты, а не номер гостиницы. Передняя, гостиная, столовая, кабинет, спальня, еще кабинет-будуар, еще спальня, две ванных с громадными зеркалами на стенах… Белый мрамор, позолоченная мебель, обитая ситцем времени Людовиков… надцатых, на полу толстые ковры. На стенах живопись: охота, лошади, еще раз охота, натюрморт из охотничьих трофеев. И как везде в Англии, громадный, отделанный отполированными плитами мрамора камин и ведро с углем и дровами для растопки. Хорошо, что все это за счет короля…

Ванные заставили вспомнить одно из помещений Екатерины II: куда ни повернись, отовсюду видишь сам себя в зеркалах в первозданном виде…

Кое-что из всех этих «излишеств» было безусловно весьма приятным. После генерального осмотра своих временных владений принять горячую ванну было совсем неплохо, а юркнуть оттуда под прохладные, шуршащие, голландского полотна простыни еще лучше.

Утром раскрыл глаза — непроглядная темнота. Рано? Однако, щелкнув выключателем, обнаружил, что время подходит к восьми часам. Затемнение. Все окна закрыты толстыми занавесками, как и у нас в Москве. Далеко не лишняя предосторожность, если вспомнить виденное еще в прошлый раз в Сити. Правда, теперь на Лондон геринговские молодчики уже не летают, им сейчас не до Англии. Воздушный флот фашистов скован на многотысячекилометровом фронте, от Черного до Баренцова моря, так что наши союзники могли свободно предаваться заботам о шелковых чулках и цветной капусте… Должно быть до них дошло и значение декабрьского разгрома под Москвой, где, несмотря на зиму и мороз, земля под ногами сотен тысяч фашистских вояк так перегрелась, что им пришлось драпать к западу на сотни километров. Операция «Морской лев» {16} 16 «Морской лев» — название плана вторжения в Англию. лежала под сукном.

Одеваясь, обнаружил, что голенища моих сапог блестят, как зеркало. Неплохо. А вот как попал в спальню небольшой столик, на колесиках, на котором стояло серебряное ведро, заполненное доверху льдом, этого я уразуметь не мог. Запустив туда руку, извлек знакомого вида посудину: «Белая русская столовая водка», — прочитал я на этикетке. Интересно! Зачем это мне! Да еще с раннего утра. Не иначе, как понятия наших хозяев отстали на четверть века, и меня перепутали с царскими белопогонниками «голубых» кровей.

Нашел штурманов (надо отдать справедливость: их жилье было значительно скромнее…), и мы поехали все вместе в министерство королевских воздушных сил. Там нас принял колонель-лейтенант {17} 17 Воинское звание в Англии, соответствующее нашему подполковнику. Булстроед.

Угостив нас кофе, он рассказал, что сам он тоже летчик, но несчастный случай — раскаленная частица падающей иллюминационной ракеты попала во время праздника в глаз — заставил перейти на штабную работу. Колонель-лейтенант быстро разрешил все наши вопросы, снабдил необходимыми справочниками и информацией, и к полудню все наши дела были закончены.

Нас попросили еще раз к столу. Там наша беседа скоро склонилась к самому животрепещущему вопросу — открытию второго фронта.

— Почему союзники так долго тянут с организацией наступления через Ламанш?

— Как это, почему тянут? — искренне удивился хозяин. — Ведь наши летчики чуть не ежедневно бомбят промышленные центры Германии!

— Это, разумеется, очень хорошо, но бомбардировка Кельна или Гамбурга с воздуха не отвлекли с Восточного фронта еще ни одной дивизии вермахта. Целый год наша Красная Армия отражает натиск главных сил фашистских головорезов один на один…

Булстроед нахмурился:

— Кроме авиационных налетов, — мы помогаем вам оружием. Только что по всей Англии проходил двухнедельник помощи Советскому Союзу.

Об этой «помощи» мы вскоре узнали любопытные детали. Рабочий класс Англии, действительно желавший сделать все возможное для поддержки титанических усилий советского народа, работал в те дни с максимальной отдачей. Зная, что продукция, изготовленная в течение этих двух недель, предназначается Советскому Союзу, рабочие трудились изо всех сил, значительно подпяли производительность труда и увеличили количество выпускаемых изделий.

Совсем иначе смотрели на это предприниматели. Они использовали энтузиазм рабочих в целях получения дополнительной прибыли. В результате этого Советский Союз получил лишь то, что было изготовлено сверх обычного, основную же продукцию спустили по спекулятивным ценам тем, кто больше платил…

Мы уже собирались распроститься, когда вошла стройная девушка-офицер и передала Булстроеду объемистую книгу.

— В этом атласе имеются карты, схемы и кроки, а также описания всех существующих аэродромов по предстоящему вам маршруту полета, — сообщил через переводчика Булстроед. — Если мистер майор соблаговолит дать свою подпись в том, что обещает при возвращении вернуть нам этот материал, то он может захватить его с собой.

«Мистер майор» «соблаговолил» дать свою подпись и захватил объемистый том под мышку. Просматривая позже сложенные в нем аккуратно карты и схемы, мы нашли в них весьма нужные в пути сведения: расположение аэродромов и радиомаяков, размеры взлетно-посадочных полос, доминирующие направления ветра и многое другое, без чего очень трудно лететь по незнакомым воздушным трассам.

В советском посольстве нас ожидал атташе Военно-Воздушных сил СССР в Англии полковник Стукалов. С напряженным вниманием выслушали мы его рассказ о подробностях катастрофы, унесшей из жизни Асямова. Комиссия, расследуя на месте обстоятельства гибели английского самолета, выяснила, что причиной явилась авария правого мотора. Оборвавшийся шатун пробил картер мотора, в котором мгновенно взорвались пары перегретого масла. Горячие осколки картера и шатуна пробили бензиновый бак… Произошел второй, еще более мощный взрыв. Самолет развалился в воздухе.

К сожалению, ни экипаж, ни пассажиры не удосужились одеть парашюты.

Молча посидели мы в гнетущей тишине некоторое время. Как живой стоял Сергей передо мной: жизнерадостный, веселый, общительный.

Вздохнув, полковник продолжил беседу:

— Завтра вам предстоит перегнать самолет на аэродром Прествик. Мне уже рассказывали, — тут полковник усмехнулся, — как вы взлетели с Тилинга, еле-еле… Прествик — это аэродром, откуда стартуют все самолеты, направляющиеся через океан. Длина полосы там более чем достаточная. Там находится командующий воздушными силами США в Англии полковник Джон Хиллс.