Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Происшествие в Бухаре было предопределено врачами. Сохра­нились два медицинских документа. Согласно первому, Высоцкий еще в 78-м году обращался в поликлинику с жалобой на боли в серд­це. Там установили, что с сердцем у него дела явно не в порядке, и направили на специальное обследование. Самочувствие улучши­лось, и обследование Высоцкий сам перенес до худших времен.

Обследование, проведенное на этот раз, определило предын­фарктное состояние. Рекомендовалось взять два месяца отпуска и немедленно приступить к курсу лечения. И на этот раз он игнори­рует советы врачей...

Сценарист Игорь Шевцов предлагает Высоцкому сняться в фильме о разведчиках «"Мерседес" уходит от погони» и написать туда несколько песен. Высоцкий отвечает:

— Нет, знаете, я вообще сейчас отказываюсь от всех предло­жений —хочу год отдохнуть, не сниматься. Потом я только что сделал роль в «Эре милосердия» — это похоже. Нет смысла повто­ряться...

— Владимир Семенович, ну а песни напишете?

— Нет-нет, ничего писать не буду. А вот у меня есть «Песня о конце войны». Если подойдет, берите...

В фильм Высоцкий предложил также песню «Почему все не так? Вроде — все...», написанную в 69-м году.

В августе Высоцкий навещает Янкловича, который отдыхает в сочинском санатории «Актер». 13 августа в номер, где они жили, залезли воры. Украли зонт, джинсы и куртку Высоцкого. А в курт­ке у него были паспорт, водительское удостоверение, ключи от мо­сковской квартиры... Пришлось идти в милицию за справкой, что­бы можно было выехать в Москву. Когда возвратились в номер, на кровати лежала куртка и письмо: «Дорогой Владимир Семенович! Прости, не знали, чьи это вещи. К сожалению, джинсы уже прода­ли. Возвращаем куртку и документы».

В сентябре театр гастролирует в Тбилиси. У Высоцкого было несколько поводов для испорченного настроения. Один из них ка­сался собственно гастролей.

Высоцкий вместе с В.Золотухиным, Л.Филатовым и Д.Межевичем прилетел в Тбилиси раньше остальной труппы. Предполага­лось, что в течение пяти дней они будут по два раза в день играть спектакль «В поисках жанра».

Рассказывает В.Янклович: «Мы приехали в Тбилиси, и неожи­данно выясняется, что зритель во Дворец спорта не идет. Все би­леты на «Гамлета», на «Мастера и Маргариту» давно проданы, а на «Поиски жанра» — практически на Высоцкого — никаких аншла­гов. Вместо десяти спектаклей, прошло всего пять. А вот на концер­тах — в институтах и других залах — битковые сборы. Это несколь­ко приободрило Володю, а то он очень переживал... Ему стало ка­заться, что публика к нему равнодушна, что он никому не нужен. И только позже мы узнали, что тбилисцы вообще не любят ходить в свой Дворец спорта из-за плохой акустики».

Несколько сольных концертов Высоцкий дал в переполненном клубе «Строитель», а спектакли «Таганки» с успехом проходили в Доме профсоюзов.

Гостеприимные грузины зазывали Высоцкого к себе. Приятно и необыкновенно интересно было у Сергея Параджанова, который пригласил к себе в дом на улице Котэ Месхи весь театр. «Вино ли­лось рекой, песни струились, балконы ломились от фруктов... С Вы­соцким у него была отдельная встреча», — вспоминал В.Смехов.

Высоцкий был приглашен также к народной артистке СССР Верико Ивлиановне Анджапаридзе (критики включали актрису в де­сятку лучших трагедийных актрис XX века) по случаю присвоения ей звания Героя Соцтруда. Высоцкий, увидев десятки магнитофо­нов, подготовленных к записи его песен, ушел с половины вечера.

21 сентября в номер гостиницы «Аджария», где проживал Вы­соцкий, пришел тбилисский фотограф Алик Сааков. Он сделал не­сколько снимков Высоцкого и присутствующих в номере В.Золо­тухина и Л.Филатова. На фотографиях явно видно, что у Высоцко­го плохое настроение. Один из снимков Саакова будет главным на траурной церемонии поэта...

Второй повод для плохого настроения — Высоцкий узнает о последствиях гастролей в Ижевске и об аресте группы Кондакова.

В Тбилиси вслед за театром приехал следователь из Ижевска, чтобы допросить Высоцкого и Янкловича. Допрос состоялся 25 сен­тября в гостинице «Аджария». Следователем оказался молодой и то­гда мало кому известный Михаил Воробьев (впоследствии 1-й за­меститель министра МВД Удмуртской республики). Высоцкий пре­красно понимал, что раз его фамилия фигурирует в материалах дела, то протокол с его показаниями должен там присутствовать.

Из протокола допроса: «Перед поездкой в Удмуртию со мной никакого разговора о выплате мне дополнительного вознагражде­ния не было. Мне зачитаны показания Абаева, где он говорит, что в Глазове он вместе с Янкловичем передал мне 5000 рублей. Я ника­ких денег от него не получал... Думаю, что он и другие обвиняемые по делу просто хотят облегчить свою участь, сыграть на моем име­ни, его популярности».

Следователь высказал предположение, что Высоцкий на про­цессе будет выступать только как свидетель. Но ему очень не хоте­лось присутствовать там даже в качестве свидетеля.

— Ты понимаешь , — говорил он следователю, — вот букваль­но заканчиваются мои съемки в фильме «Место встречи изменить нельзя», где я сыграл роль следователя. Как же я, сыгравший такую роль, окажусь в судебном заседании в противоположной роли?..

При расставании следователь показал фотографию фрагмен­тов переписки администраторов Шиманского и Абаева на стенках тюремного прогулочного дворика: «Вали все на Высоцкого. Он тебя вытащит».

В Тбилиси Высоцкого случайно находит Генрих Падва.

Это в конце 80-х годов Г.Падва станет человеком адвокат­ской элиты, вице-президентом Международного союза адвокатов, имеющим громкую славу и известные на всю страну дела: ГКПЧ, дело Д.Якубовского, убийство Александра Меня, дела олигархов от ЮКОСа... А тогда, в 1979 году, Падва только недавно объявился в Москве, имея за собой большую провинциальную практику: защи­щал бытовых убийц, мелких воришек, хулиганов, вступался за «со­циально чуждых» спекулянтов...

Г.Падва вместе со своим товарищем путешествовал на автомо­биле по Закавказью. Они приехали в Тбилиси как раз во время гаст­ролей «Таганки». Адвокат, узнав о гастролях, стал разыскивать Янкловича и Высоцкого, которых до этого уже хорошо знал. Их еще в Москве познакомил В.Абдулов.

На ловца и зверь:

— Ну, туда-растуда! Вот это да! Это же чудеса! Мы с Валери­ем идем и решаем: где бы нам найти Генриха — и вдруг ты!

— А что такое?

— Да понимаешь, вчера прилетел следователь из Ижевска...

Высоцкий с Янкловичем рассказывают адвокату суть дела и уговаривают взять на себя защиту главного обвиняемого Конда­кова.

Г.Падва: «Да, вот что меня еще поразило в Тбилиси... Володя, когда мне все это рассказывал, то очень беспокоился и за Кондако­ва, и за Любимова, и за Янкловича. В общем, я понял, что он боль­ше озабочен судьбой других, чем своей собственной. Володя гово­рил, что все надо хорошо продумать, чем он сам может помочь, кто еще может вмешаться, что могу сделать я... Говорил очень заинтере­сованно, очень активно и очень, скажем так, альтруистически».