Андрей Венков - Атаман Войска Донского Платов
- Название:Атаман Войска Донского Платов
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече
- Год:2008
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9533-2868-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Венков - Атаман Войска Донского Платов краткое содержание
Герой Дона, генерал от кавалерии, атаман Войска Донского Матвей Иванович Платов прожил жизнь, полную опасностей и необыкновенных побед. Сподвижник Суворова, он участвовал во взятии Очакова и Измаила. Герой Отечественной войны, Платов осенью и зимой 1812 года во главе казачьей кавалерии преследовал и разбивал французские войска вдоль Смоленской дороги, вел успешные бои под Вязьмой, Смоленском, Красным. В 1813 году все значительные заграничные операции русской армии проходили при активном участии казачьего корпуса Платова. После победного сражения за польский город Данциг Кутузов писал Платову: «Услуги, оказанные Вами отечеству в продолжении нынешней кампании, не имеют примеров! Вы доказали целой Европе могущество и силу обитателей благословенного Дона».
Книга историка А. В. Венкова живо и увлекательно рассказывает о жизни и подвигах легендарного Атамана Вихря — Матвея Платова.
Атаман Войска Донского Платов - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Почту за честь, Ваше Величество, — склонил голову Платов. — Хотя мы люди скромные, рассказывать особо нечего. Живем по старинке…
— Однако ж князь Таврический много рассказывал о самых диковинных вещах, которые встречаются в вашем краю. Покойник был блестящий рассказчик… Мы все с удовольствием послушаем вас, генерал. Завтра в Павловске мы устраиваем конную прогулку, если погода будет хорошая, — она оглянулась на окно, задержала на нем взгляд, как будто потеряла нить разговора и вспоминала что-то, потом подняла глаза на высокого Платова и с самой наивной улыбкой спросила:
— Вы ездите верхом, генерал?
— О, матушка!.. — только и сказал Матвей Иванович.
Долго прожил Платов в Петербурге, чуть ли не год. Сказочный год. Иногда он даже забывал о цели своего приезда. Обворожительно-женственная и вместе с тем властная Императрица милостиво позволяла служить себе. Она видела в нем какого-то «паладина», грубого, неотесанного, но благородного и верного рыцаря, явно отличала его, и все знали это, и смотрели как на должное, потому что ее воля была в этом кругу непререкаемым законом. Зато она позволяла ему говорить о самом личном, самом сокровенном и выслушивала, как выслушивала бы равного. И вот это ее сочувственное молчание, взгляд в землю, пока он говорил, мягкие замечания и искренние, серьезные советы Платов ценил выше всего, иногда ему казалось, что дороже жизни.
Император Александр заметил это и, заехав как-то к матери, спросил ее:
— Не кажется ли вам, матушка, что атаман Платов стал совсем петербуржец? Еще немного, и он потеряет свое обаяние казака и станет обычным генералом вашей свиты, матушка.
— Ах, он так забавен. А как ездит верхом! Вы бы видели, что он делает в седле, это что-то вроде итальянского акробата, но гораздо благороднее, и, заметьте, в его возрасте это просто удивительно.
В это время объявили, что атаман Платов просит доложить о себе Ее Величеству.
— Да, конечно. Я хочу его видеть, — сказала Мария Федоровна и, пока атаман не появился, заметила сыну: — Мне кажется, что этому казаку лучше быть здесь, у нас, а не среди верного ему народа.
— «Верного ему народа»? Льщу себя надеждой, что казаки прежде всего верны России, а не Платову. Впрочем, вы преувеличиваете, матушка. Если б все было так, как вам видится, я велел бы посадить его в крепость.
— Он уже сидел в крепости, и тем не менее именно его рекомендовали вам как самого верного из всех казаков.
— Я достаточно вознаградил его, — суховато сказал Александр.
— Никто и никогда не считает себя вознагражденным достаточно… А вот и наш атаман, здравствуйте, Матвей Иванович! — прервала она разговор с сыном, увидев входившего Платова.
Платов знал, что царь здесь, но притворился, что остолбенел, растерялся.
— Здравствуйте, Матвей Иванович, — повторил за матерью Царь; сам великий артист и притворщик, он прекрасно понял Платова. — Ее Величество сейчас говорили мне, как хорошо вы ездите верхом.
— У нас, Ваше Величество, малые дети так ездют. Я, сказать по правде, отяжелел последнее время, кости уже не те, а в молодости, бывало… — улыбнулся Платов.
Они говорили об обычных вещах, и Платов сразу сделался простым, домашним.
— И все же, где лучше жить, на Дону или здесь? — спросил Александр.
— Дома дешевле, — усмехнулся Платов. Но прогнал усмешку и добавил: — Но здесь не в пример красивше.
— Мой добрый Матвей Иванович, — вмешалась Императрица, — скажите мне всю правду: что вам недостает и не надо ли чего.
— Нет, Ваше Величество, благодарствуйте, пока выкручиваюсь. Мне еще при Ее Величестве Екатерине Великой нарезали девять тысяч десятин под Херсоном, но за неимением времени я эти земли не заселил. Теперь вот забрали у меня эту землю, но зато дали по рублю за десятину. На девять тысяч я еще поживу, еще надоем вам, Ваше Величество.
— Ну что вы такое говорите! Поверьте, мы умеем ценить ваше общество. Пойдемте в диванную, там вы расскажите нам о ваших любимых казаках. Надеюсь, что мы услышим много новенького, — пригласила Мария Федоровна, направляясь в диванную и делая какие-то распоряжения графине Ливен, показавшейся навстречу.
Александр и Платов пошли вслед за ней.
— А отчего, Матвей Иванович, на вас галстук белый? — вполголоса спросил царь, так, чтоб не слышала мать.
Вся российская армия и вся гвардия носили черные шелковые галстуки. Но Платов не мог выглядеть, как все, в глазах императрицы, поэтому он демонстративно повязывал белый.
— Белый опрятнее, — с простодушием ответил Платов царю. — А запачкается, так вымыть можно…
Александр невольно улыбнулся, но сказал:
— Сделайте мне удовольствие, даже в гости ходите одетым по форме.
— Слушаюсь, Государь.
Император знал, что мать создала свой кружок из людей, заведомо не причастных к прошлому заговору, и ему неприятно было бывать здесь, постоянно чувствовался намек, что он, царь, либо недостаточно силен, чтобы расправиться с заговорщиками, либо сам причастен к заговору, лишившему жизни его отца Павла Петровича. А то, что в этот кружок был допущен Платов (Император знал, что его принимали в самом тесном кругу, за ужином на двенадцать кувертов), старый «екатерининский» генерал, пострадавший от покойного Павла, показывало всем — нет, не павловские любимчики, обиженные новой властью, собрались вокруг вдовствующей императрицы, а просто люди благородные, рыцарственные, верные самой идее трона, верные России, их не сбить милостями и подачками.
— В прошлый раз Матвей Иванович рассказывал нам об ужасных наводнениях.
— Здесь, в Петербурге? — спросил царь, усаживаясь напротив матери и готовясь играть роль слушателя.
— Нет, Ваше Величество, оказывается, заливает не только Петербург, по Черкасску тоже каждый год ездят в лодках, — ответила Императрица и указала на Платова. — Матвей Иванович и приехал к нам в Петербург, чтоб как-то помочь бедным жителям в их беде.
— Да, я слышал об этом деле, — сказал Александр и успокоительно покивал, не то обещая, что поможет, не то показывая матери, что не стоит рассказывать дальше. — Так что же ваши казаки, Матвей Иванович? Довольны службой?
— Казаки, Ваше Величество, разные бывают, — начал Платов просто и естественно, не так, как начальник, докладывающий о вверенной ему части, а как путешественник, вернувшийся из увлекательнейшей поездки. — Одни служат и о службе только и думают, другие каким-то промыслом занимаются. Казаки донские — целый народ и делятся на классы людей, в обществе необходимо нужных. Есть торговые, есть, что ремеслом владеют, есть, рыбу ловят. Но по большей части — на все руки; народ У нас, Ваше Величество, развитой, казак и служит, и рыбу ловит, и скотину держит, и торговать по своим паспортам выезжает, потом опять на службу ходит…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: