Мария Куприна-Иорданская - Годы молодости

Три пародии А. И. Куприна: «Пироги с груздями», «Дружочки» и пародия на Скитальца — были в 1908 году напечатаны в собрании сочинений Куприна (Московское книгоиздательство, т. VI, стр. 87–92). Рукописный текст пародии на Скитальца хранится в ЦГАЛИ.

За отсутствием в московских книгохранилищах полного комплекта газеты «Понедельник», не удалось установить номера газет, в которых печатались пародии Куприна.

Летом 1906 года в Даниловском начался роман А. И. Куприна с Е. М. Гейнрих, из-за которого возник разлад в семье Куприных.

Кикин — Н. К. Давыдов.

Яков — Яков Антонович, слуга Н. К. Давыдова.

Евсей — Евсей Маркович Аспиз.

В ноябре 1906 года Ф. Д. Батюшков писал из Финляндии Е. П. Султановой: «…Надеюсь, что удастся провести вечерок в Вашем обществе и с Куприным… Никто лучше не оценит его „искрометность“ и неистощимое остроумие, когда он в ударе» (ЦГАЛИ).

Пьеса Л. Н. Андреева «Жизнь Человека» была поставлена в Московском Художественном театре 12 декабря 1907 года, режиссер К. С. Станиславский.

В 1921 году М. К. Куприна-Иорданская писала своей дочери Лидии: «…Я очень любила твоего отца, Лидинька, и решиться разойтись с ним было очень трудно, но когда я убедилась в том, что больше не могу служить ему опорой и поддержкой потому, что он сам же довел меня не только до острой неврастении… но даже и до более серьезного нервного расстройства, то я порвала с ним, и было действительно лучше для нас обоих, потому что каждый устроил свою дальнейшую жизнь по-своему, и мы перестали, наконец, мучить друг друга с ожесточением, на которое способны только страстно любящие люди» (Архив М. К. Куприной-Иорданской).

ИРЛИ, архив Ф. Д. Батюшкова.

Свое отношение к Батюшкову Куприн выразил в статье, написанной после его смерти: «Скончался Ф. Д. Батюшков, — писал А. И Куприн в январе 1921 года. — …Он не оставил после себя фундаментальных ученых трудов. Незамеченными прошли его работы о Ронсаре и о формировке средневекового шведского языка, а также и критические статьи о современной русской литературе… Достоинство — а если кому угодно, недостаток этого воистину человека — заключалось в его полной, органической неспособности лгать. Право, в этом смысле он был каким-то прекрасным уродом на пейзаже русской интеллигентной действительности. На его слово — не на „честное слово“, не на клятву, а на простое: да и нет, — можно было положиться тверже, чем на всякие временные законы и декреты. Иногда эта верность слову у него выходила трогательно-смешной. Так, в 1902 году, по поводу мартовского избиения студенческой сходки на Казанской площади, профессора Петербургского университета единодушно вышли в отставку. (В числе их и Ф. Д. Батюшков, читавший тогда курс „Западной литературы“. — Л. Д.) Потом они все постепенно опять заняли свои кафедры… Но Батюшкова так никто и не мог уговорить читать лекции. „Отставка есть отставка. Выйдет, что я не хозяин своему слову“.

Его очень любили простые люди. Соседние с его бездоходным имением в Устюженском уезде мужики из Тристенки, Бородина, Высотина и Никифоровской, конечно, поделили между собой его землю под влиянием какого-то идиотского министерского распоряжения… но все, как один, решили: „Усадьбу Федору Дмитриевичу оставить, старых лип не рубить, яблок не красть и, спаси господи, не трогать книг…“ Федор Дмитриевич был секретарем, казначеем и председателем Литературного фонда, он очень часто, оберегая кассу, помогал литераторам и журналистам из своего скудного кармана… Последняя моя встреча с Федором Дмитриевичем была в конце 19-го года, на углу Садовой и Инженерной. Он шел в Публичную библиотеку и остановился взять с лотка полугнилое яблоко. Я спросил — зачем? „Это мой завтрак…“ Он умер от истощения. Целую землю, под которой ты лежишь.

А. Куприн.

P. S. Может быть, меня спросят, какой он был партии. Никакой. Он был родной брат декабристам». (А. Куприн. «Памятная книжка», «Общее дело», Париж, 31 января 1921 г., № 200, стр. 2.)

Рассказ А. И. Куприна «Мелюзга» был напечатан в декабрьской книжке «Современного мира» за 1907 год.

В. Муромцева-Бунина, «Беседы с памятью» («Новый журнал», № 58, 1961, Нью-Йорк). Сообщено А. К. Бабореко.

«Шиповник» — петербургское книжное издательство (1906–1918), организованное С. Ю. Копельманом и З. И. Гржебиным.

Рассказ А. И. Куприна «Морская болезнь» был опубликован в сборнике «Жизнь» № 1, 1908. Сборник вышел из печати в конце февраля 1908 года.

Собрание сочинений А. И. Куприна выпускалось в «Московском книгоиздательстве» с 1908 по 1917 год.

Рукопись рассказа А. И. Куприна «Река жизни», а также его письма ко мне погибли в 1918 году. Чтобы сберечь свой архив от расхищения во время полицейских обысков, я в 1912 году два ящика с письмами и рукописями отвезла к моей приятельнице С. М. Ростовцевой — жене профессора М. И. Ростовцева, члена-корреспондента Академии наук, считая, что в этой благонадежной обстановке документы будут в полной сохранности. В 1918 году, во время моего временного отъезда из Петрограда, Ростовцевы уехали за границу. Когда я вернулась, то в их квартире застала других жильцов. Они сообщили мне, что, приводя в порядок помещение, сожгли много каких-то писем и бумаг (прим. М. Куприной-Иорданской).

Лейтенант Глан — герой романа К. Гамсуна «Пан».

Цитируется по книге Н. Н. Ходотова «Близкое-далекое» («Искусство», Л. — М. 1962, стр. 222).

А. И. Куприн в письме к старшей сестре С. И. Можаровой назвал Любовь Алексеевну «несправедливой бабушкой» (ЦГАЛИ).

«Каприйская школа» — антипартийная, фракционная школа, созданная в 1909 году на о. Капри. Просуществовала она всего четыре месяца.

Роман В. Винниченко «Честность с собой» был опубликован в 1911 году в сборнике «Земля».

Повесть И. А. Бунина «Деревня» была напечатана в журнале «Современный мир» (1910, №№ 3, 10, 11).

Рассказ Л. Н. Андреева «Тьма» был напечатан в альманахе «Шиповник», кн. 3, 1907. «Прототипом героя „Тьмы“ послужил видный эсер, инженер Петр Моисеевич Рутенберг. В мае 1907 года (под конспиративной кличкой „Василий Федоров“) приезжал на Капри, где, по-видимому, и познакомился с Андреевым. 23 или 24 октября того же года Горький, называя „Тьму“ отвратительной, грязной вещью, писал Пятницкому о Рутенберге: „Я предупреждал, я просил этого скота не говорить Леониду о революции и своем участии в ней, я прямо указывал ему, что Леонид немедленно постарается испачкать все, чего не поймет“» («Архив Горького», т. IV, стр. 208).