Вальтер Запашный - Риск, борьба, любовь

— Любовь! — не задумываясь, ответил я.

— Любовь к чему? К риску? К славе?

— Ко всему перечисленному, но главным образом — к животным.

— К животным?! А если они вас сожрут?

— Подавятся, я костлявый.

— Не сказал бы, — врач покосился на рельефную мускулатуру, которой я так гордился.

— Все равно не сожрут!

— Вы, как я понял, намерены и дальше с ними встречаться?

— Конечно.

— А я где-то слышал или читал, что если хищник почует запах крови или хоть раз набросится на человека — с ним уже не справиться. Он будет все время бросаться. Разве не так?

— В принципе, так, — морщась от боли, отвечал я, — но пока что на меня не все бросались. Вернее, не все сумели достать.

— Стало быть; есть еще надежда? — мрачно пошутил хирург.

А я вдруг забеспокоился:

— Доктор, разве вы не сумели отремонтировать так, чтобы я встал?

— Отремонтировать? — рассмеялся он. — Неплохо сказано! — И хлопнув меня по ягодице, добавил: — Не пугайтесь, будете как новенький.

Меня еще долго бинтовали, обтирали спиртом, смазывали раны… На шею наложили гипс. Когда закончили, подкатили к столу каталку и переложили меня на холодные и показавшиеся сыроватыми простыни. Один санитар встал впереди, другой сзади.

Меня повезли по бесконечным коридорам и тоннелям. Помню, я удивился количеству больных, попадавшихся на нашем пути. И все как один таращили на меня глаза. Проехав стеклянные двери, я увидел братьев, Иониса, директора Николаева, Афанасьева и многих других. В холл набилось столько народу, что стало тесно.

Все смотрели на меня, как на диковину. Задние поднялись на носки, высовывая головы из-за плеч впереди стоящих, и кто-то изумленно произнес:

— А ноги-то ему не ампутировали!

Славик подошел почти вплотную к носилкам и остановил санитаров.

— Скажите, как прошла операция? — В глазах брата стояли слезы.

— Вам все расскажет хирург А наше дело — возить. Кого в морг, кого в палату, кого в реанимацию.

— Как ты, брат?

Я ободряюще подмигнул и сказал как можно бодрее:

— Жив…

Все заулыбались, а Мстислав пояснил:

— Тебя зашивали три часа десять минут.

— Все нормально? — поинтересовался Сергей.

— Все прекрасно, — ответил за меня вошедший хирург. — Операция прошла благополучно, больному теперь нужен лишь покой.

Любопытствующие поняли, что пора расходиться. Те, кто не успел промолвить ни слова, изо всех сил старались показать свою преданность и стремились пройти к выходу так, чтобы я заметил их присутствие.

Кто-то подобострастно прошептал:

— Бледный какой, словно святой.

— Какой там святой! — заржал санитар. — Обескровленный.

Плотная стена родных и друзей, знакомых и незнакомых медленно редела. По-детски всхлипывая, за что-то быстро и невнятно извинялся Николаев. Я слышал отдельные слова, но смысла не понимал.

Сообразив, что никого пока не выгоняют, толпа остановилась и потекла обратно. Все вдруг загалдели, обсуждая, буду ли я работать.

— Если начнется заражение, ему отнимут ногу. А какой артист без ноги?!

— Видал, какая рана у него в паху? Разве такая зарастет!

— Что делать… Даст Бог, поправится.

— Лишь бы кураж не потерял, а то вылечиться вылечится, а в клетку войти побоится.

— Товарищи, тише! Дайте дорогу санитарам, — сказал хирург и подмигнул мне.

Но его никто не слушал. Все продолжали переговариваться. А, главное, все — и родные, и знакомые, и даже те, кто не знал меня, дружески улыбались мне, желали здоровья. Посылали воздушные поцелуи.

— Крепись, брат! — услышал я голос Мстислава.

Афанасьев молча стоял рядом и как-то виновато улыбался. Из-под его лохматых бровей на меня смотрели требовательные глаза. Старик словно спрашивал, вернусь ли я, буду ли продолжать работу, не потерял ли кураж. Я прочитал его мысли, и в душе внезапно вспыхнул огонь, окрепла вера в то, что я всё смогу, всё преодолею. Приподняв голову, я почти выкрикнул:

— Эта полосатая стерва дождалась-таки реванша. Просто сегодня не мой день. Но и я возьму реванш. Я победил людей — добился разрешения работать с хищниками, получил группу, выпустил аттракцион. Так неужели теперь отступлю из-за какой-то полосатой гадины?! Жив буду — буду работать! Буду всем чертям назло! Буду!

— Во дает! — изумился кто-то.

— Поехали, ребята! — повысив голос, приказал хирург.

Прошли годы.

За эти годы случилось многое. У меня родилась дочь, Марица-младшая. Но наш цирковой, «династический» брак с Марицей все же развалился — я встретил девушку, которую безумно полюбил. И хотя Таня ответила мне взаимностью, отношения наши складывались не совсем просто. Да и реакция окружающих была неоднозначной — все-таки я старше Татьяны на 28 лет! К тому же в какой-то момент обстоятельства сложились так, что мы едва не потеряли друг друга. Тяжело заболел мой старший брат Сергей — у него случился инфаркт. Срочно нужны были дорогие импортные лекарства. Забыв обо всем на свете, я бросился в Москву (дело происходило на гастролях в Калинине), буквально на коленях вымолил эти лекарства у знакомого врача в Кремлевке и в течение двух часов доставил в больницу. Но через три дня Сергей, не приходя в сознание, умер. И к своему ужасу и отчаянию я узнал, что привезенных мною лекарств он не получил — кто-то подменил их на отечественные!

Горе, гнев и отвращение душили меня. Я не мог есть, спать, не мог репетировать. Я был неуправляем. Рабочие боялись меня, а вот звери… Звери очень тонко чувствовали мое состояние и уступали мне.

Кстати сказать, мерзавца, убившего моего брата, так и не нашли. Может, это и к лучшему — я бы его обязательно уничтожил. И сел бы в тюрьму. А от Божьего суда ему все равно не уйти.

Однако время лечит. Когда я немного пришел в себя, кинулся к Татьяне. И узнал, что она, в отчаянии от моего исчезновения, бросила институт, родителей, уехала в Москву и никто не знает, где она. Я тут же отправился следом, вооружившись адресами всех ее подруг. И буквально чудом нашел свою Таню! С тех пор мы неразлучны.

Не откажу себе в удовольствии вспомнить один замечательный эпизод. Еще до всехпечальных событий я пообещал Тане и ее друзьям-студентам устроить у них в Политехническом институте вечер и привести на поводке тигра. Когда мы с Татьяной вернулись из Москвы в Калинин, она напомнила мне об этом обещании.

— Без проблем! — ответил я. — И сам приеду, и Тайфуна привезу.

— А на чем? — заинтересовалась Татьяна. — На грузовике?

— Зачем на грузовике? Сядем в мою «Волгу» — я за рулем, тигр рядом — и порядок!

Таня явно мне не поверила. Не поверил в «тигра на поводке» и декан ее института и на всякий случай вызвал роту солдат с боевым оружием.

В день моей встречи со студентами актовый зал института был набит битком. Я оставил Тайфуна в помещении рядом с залом, которое присмотрел заранее, и начал свое выступление с рассказа о цирке, о его артистах, о дрессуре вообще и о своих выступлениях в разных странах.