Полина Жеребцова - Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.)

За мной взялся ухаживать валютчик — Беслан. Я записала номер его машины, отдала маме.

Богат. Значит, ненаказуем. Я в заботах и делах. Я никого не хочу!

Мне некогда! Я ничья!

Царевна

Вчера, уже в четвертый раз, именно на нашей остановке «шарахнул» фугас.

Пострадала машина с военными. Думаю, за дорогой наблюдали…

От машины остались «рожки да ножки»!

Потом был обстрел. Или бой, не знаю, так как находилась в стенах родного дома.

Снился довоенный школьный друг, моя симпатия — Магомед (Мага).

Патошка-Будур

Одноклассник по школе снился мне не зря!

Я встретила Заиру (Зарему). Ту девочку, с которой я училась в школе № 50. «Делила» одноклассника Магомеда… Именно с нею мы дрались и… продолжали дружить!

Дорогая моя школа! Мой 8-й класс! Я рассказала подруге все свои новости. Вот она удивилась!

На рынке от «тетушки» я узнала: у Кусум умерла мама и брат.

Вчера вернулась Валя — дочь бабушки Нины. Привезла домой младшего сына.

Сразу вижу: изменились тетя Валя и ее сын.

Обрусели?

Нет, просто испортились в «беженцах», на сытной жизни.

Тут ведь было значительно хуже!

Стрельба ужасная! Пушечные снаряды попали в наш двор. И в сады — много! Горят деревья и остатки дачных домиков. Дым и осколки летят в окна. Из автомата стрелял человек в маске, под нашим окном. Он целился куда — то в сады.

Снайперы кричат на заре: чей он?! кто он?!

Кто-то подорвал два танка и машину…

Мы слышали их разговор. На чисто русском языке (!), без малейшего акцента!

У нас в гостях дочь Золины. Это Зара. Ей исполнилось 11 лет!

Девочка не знает, что ее отца нашли среди расстрелянных. Они с матерью приехали за своими вещами. Думали, наша соседка Марьям здесь, в городе Грозном, и поможет.

Но Марьям нет! Мать и дочь натерпелись за это утро страху. Говорят:

— Здесь жить невозможно!

Они уезжают. Срочно! Назад! В лагерь беженцев в Республике Ингушетия.

Вчера я встретила в районе рынка Кусум! Она постарела и потолстела. Изменилась. Но не

беременна. Сказала мне твердо, глядя прямо в глаза:

— Аладдин — мой! Моя собственность…

Ну что ж…

Только мне удивительно. Эта женщина даже не знает, был ли он ранен? У Кусум новая дорогая одежда. Мы попросили ее о помощи для Нади с новорожденным ребенком.

— Надя сейчас не может торговать. Ее мать без работы, — рассказала моя мама.

Кусум надменно и грубо заявила:

— Много вас таких! Всем дай! Я сама должна денег… Купила дом!

Мы опешили и промолчали… Но я поняла, ей самой неловко за свой ответ.

Она не сможет не помочь. Здесь торгуют ее родственницы.

Хитрая моя соперница за несколько минут присутствия у нашего стола успела поругаться с его основной хозяйкой. Хозяйка терпеливо дождалась ухода Кусум и в отместку подстроила мне каверзу с продажей воды.

Когда мы возмутились, она заявила:

— Не нравится — уходите!

Я расплакалась. Хозяйке стало стыдно. Она хорошо знала, что прогоняет меня — наполовину сироту и раненную ракетой. И вокруг многие люди хорошо знают об этом…

Хозяйка мигом перестроилась. Начала шутить, успокаивать меня.

Дома мама подвела итог сегодняшнего дня:

— Место искать надо. Уходить придется. Остались мы временно!

К нам домой вечером зашли русские солдаты с умной собакой.

Нашли мою гранату в шкафу, за вторым рядом книг. Ее на прощанье оставил мне Аладдин.

Для самообороны от грабителей и в случае попытки надругательства над нами.

Натерпелись мы страху! Нам военные поверили. Поняли нашу беззащитность и нашу правду… Но боевую гранату изъяли. Так я лишилась предмета, которого касалась его рука.

Я ее даже Машеньке не отдала! Берегла, как последнюю память.

Царевна Будур

Повторно, в наше отсутствие, в квартире были российские военные. Нам выбили дверь. А соседям дверь взорвали, (она не выбивалась). Спасибо, что с ними в нашу квартиру заскочила соседка Нура со второго этажа и бесстрашный дядя Валера.

У нас ничего кроме плоскогубцев и одеколона не пропало.

Мы в это время были в очереди за пособием. Получили 350 рублей.

Сразу раздали долги. Нам осталось 50 рублей. Мы пошли в кафе, лопали суп.

Кусум видели издали. «Бедная» женщина покупала большую, дорогую дыню.

Патошка-Будур

Пришли домой, а в двери нас ждет записка от Маши. О прочитанных книгах. О том, что у нее пока все хорошо. В первой половине дня мы были в районной комендатуре. Получали новый паспорт маме, по возрасту.

На рынке мы подружились с валютчиками. Они меняют и продают доллары. Я просила показать мне американскую денежку. Все смеялись. В руках вот такие деньги мы никогда не держали. Отстали! Долларщики — люди шумные и веселые. Но не пошлые!

Просто шутят. Один из них — симпатичный!

Вечер.

Мы дома.

Дождит. Мелко и по — осеннему противно.

Царевна

7–8–9 августа прошли нормально. Правда, было несколько взрывов.

Сегодня военные устроили проверку на дороге. Всем: мужчинам, женщинам и детям. Такого раньше не было. Наш автобус держали два часа! Обидно, так как ехать от нас до рынка всего пятнадцать минут! Никому выходить не разрешили. Мы хотели ускорить свой путь, пройтись пешком, не удалось.

Вчера увидела Надю — молодую мамашу. Я едва узнала ее! Она в новом, отличном платье! Покупала самый дорогой торт! Сказала таинственно, что ей помогли с условием: что с нами она общаться не будет… И не зная, что мы от ее матери слышали имя ребенка — «Миша», она бойко соврала, что сделала документы. Что ее сын — Магомет.

Мама подумала и сказала, что в нашей республике надо иметь два паспорта, два имени, две национальности. Чтобы выжить…

Надя смолчала в ответ.

Еще новость: старая родственница Кусум, которая всегда носила узкую полосочку на волосах и твердила: «Я современная женщина!» — вдруг надела очень большой платок! Раньше ей это не нравилось… Впервые, весной 2000 года, мы встретили «тетушку»

на остановке «Автобаза». Она была усталой, но радушной. Стояла на перекрестке двух дорог и кричала: «Пирожки! Пирожки!»

Продавала пирожки собственного приготовления. С картошкой. Угостила нас. Вкусные!

Тогда на ней был надет старый голубой халат из ситца. Теперь в торговле у нее произошли перемены: появился отличный стол. Большой, с навесом. И дорогущий товар в огромном количестве. Импортная косметика, духи.

Каждый день мы с мамой ищем, где стать? Кто не вышел на свое место?

От этого торговля — плохая. На еду, на проезд деньги есть. Но только на один день!

Пока я торгую, мама ищет бутылки от воды и от пива. Она тут же, недалеко, их сдает. Товар, почти весь, взят нами в долг. Газеты я приобрела за наши личные деньги, но толку нет.