Маргарита Павлова - Писатель-Инспектор: Федор Сологуб и Ф. К. Тетерников

Вполне понятно, почему Сологуб усердно замалчивал свое прошлое — «редко говорил он о своем детстве, родителях, о годах своей юности. Вернее сказать, он почти никогда не касался этой поры своей жизни» [37] Черносвитова О. Н. Материалы к биографии Ф. Сологуба. — С. 227. .

Картины повседневного быта, свидетелем которых в детстве и юности нередко доводилось бывать будущему писателю, оставили в его душе неизгладимые впечатления и дали ему подлинное знание среды, из которой он вышел. Появление на страницах его рассказов и романов мастеровых всех мастей, кухарок, горничных, мелких чиновников и прочего городского люда было связано не только с желанием в полемической форме продолжить тему «маленького человека» у Пушкина, Гоголя, Достоевского, Лескова, но и не в меньшей степени стремлением изжить никогда не забываемое собственное прошлое.

Близкое участие в воспитании Федора принимала Галина Ивановна Агапова, вдова отставного коллежского асессора [38] Подробный очерк о семействе Агаповых см.: Мисникевич Т. В. «…Я имел достаточно „натуры“ вокруг себя». Новые материалы к ранней биографии Ф. Сологуба // Лица: Биографический альманах. — СПб.: Феникс, 2002. — Вып. 9. — С. 512. . Ан. Чеботаревская писала в биографическом очерке Сологуба:

Агаповы <���…> были люди интеллигентные, интересующиеся театром и музыкой; отношения с ними были сердечные; мальчика Федора крестила сама старушка Агапова, которую ребенок называл «бабушкой». В их доме приходилось слышать много рассказов о петербургской старине, начиная с 20-х годов <���…>. Брали в театр; у Агаповых был абонемент в оперу, хотя и наверху, и мальчику часто давали билет, если кто-либо из семьи не мог пойти. Таким образом, 10-летний Сологуб слушал Патти, пение которой произвело на него неотразимое впечатление [39] Чеботаревская Ан. Федор Сологуб: Биографический очерк. — С. 9. .

Одна из дочерей хозяйки, Галина Михайловна, была замужем за педагогом, историком литературы, инспектором Гатчинского Николаевского сиротского института Ф. А. Витбергом, сыном A. Л. Витберга — живописца и архитектора, автора неосуществленного проекта московского храма Христа Спасителя на Воробьевых горах. Ребенком Сологуб часто гостил у Витбергов в Гатчине «и здесь присутствовал при беседах историко-художественного характера, читал исторические книги» [40] Там же. .

Судьба одаренного мальчика Федора Тетерникова складывалась как будто благополучно: его природные склонности к гуманитарным знаниям и внутренний артистизм получили поддержку и поощрение. Вместе с тем с детских лет он испытывал постоянное унижение от своего двойственного положения («кухаркин сын», «между слуг и господ») — и одновременно задыхался в «затхлом гнете» «бабушки» [41] ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 1. Ед. хр. 539. Л. 173. . «Бабушка и мать были то ласковы, то очень строги. Часто наказывали розгами, ставили на голые колени, били по щекам, драли за уши. Униженное положение матери, ее постоянный страх перед невзгодами жизни <���…> взбалмошность бабушки и вообще нервная расхлябанность всей семьи не могли не влиять на складывающийся характер мальчика, от природы глубокого, склонного к анализу. <���…> Вся эта затаенная душевная работа делала его сдержанным, замкнутым и одиноким» [42] Черносвитова О. Н. Материалы к биографии Федора Сологуба. — С. 236. .

Среди первых замыслов Сологуба значился роман «Паразиты», прототипами которого были Агаповы, они же под фамилией Азадановы выведены в набросках к роману «Ночные росы». Галина Ивановна послужила также прообразом Варвары Павловны — тетки главного героя в его неоконченной юношеской поэме «Одиночество (история мальчика-онаниста)» [43] См.: Павлова М. «Одиночество» и «Об одиночестве» Ф. К. Тетерникова: ранняя поэма и психофизиологический очерк Федора Сологуба; Сологуб Федор. Начало поэмы «Одиночество» и некоторые отрывки // Новое литературное обозрение. — 2002. — № 3 (55). — С. 5–31. . В стихотворении, написанном во время предсмертной болезни Агаповой [44] 13 сентября 1883 г. М. М. Агапов сообщал Сологубу: «бабушка после страшных мучений в продолжение почти недели наконец сегодня 10 сентября в субботу в 5 часов утра скончалась. Помни, что она благословляла и вспоминала тебя» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 888. Л. 4). , Сологуб вспоминал:

Воспоминаниями о «бабушке», очевидно, была навеяна запись Сологуба от 14 июня 1885 года:

Посреди живых людей встречаются порою трупы, бесполезные и никому не нужные. Это тени прошлого, обломки разрушенных зданий. Они живут тем, что умерло с их молодостью и что давно бы уже пора хоронить. Да не всякий труп зарывается в землю, не всякая падаль выбрасывается далеко от селений живых. Оглядываясь на прошлое, они плачут о нем, бессильно брюзжат на настоящее, ненавидят будущее, где им уже нет места. Эти трупы не безвредны, как трупы на городских стогнах: они гниют и заражают воздух. И порою, прикована к этому трупу, чахнет и томится молодая душа, и ее живая сила вянет и пропитывается тем тлетворным дыханием смерти. — Мрак злобы, суеверия, душевной слабости и боязни царит вокруг этих трупов, — а эти язвы прилипчивы и заразительны.

Ф. А. Витберг в дневнике «Записки современного романтика» так отозвался о семье невесты: «К сожалению, та жизнь, которою живет ее семья, лишена решительно всякой поэзии — это какая-то мещански-кухарочная жизнь, с неизменным мужем-пьяницей, братом-дубиной, (сестрицу пропускаю) и, наконец, знаменитой матушкой Кукушкиной» [47] Персонаж комедии А. Н. Островского «Доходное место» (1857). ; «Гнет зависимости и несвободы, атмосфера пустоты, ничтожества, мелочности, пошлости, подлости и всяческой лжи и фальши — все это плохое подспорье для жизни. Пошлые, тупые и даже пьяные лица, зачастую исковерканные злостью и бешенством; чуть что не ежеминутная брань, ссора, крики, вой и вопль из-за пустяков; насилие, принуждение, капризы, упреки, мелочные, но колкие и чувствительные обиды; тупоумные, пошлые и подлые понятия обо всем, о самых святых и заветных сторонах человеческой жизни; решительное отсутствие всего хоть сколько-нибудь честного, благородного, чистого, прекрасного, целомудренного, высокого, прикрывающие все это, но видимые, ложь, фальшь и притворство; и в конце концов навязывание всей этой жизни насильно, против воли» [48] ИРЛИ. Ф. 52. Оп. 2. Ед. хр. 4. Л. 132. .