Владимир Листенгартен - Рассказы

Я вспоминал эту историю в Америке. Нам была необходима тумбочка под телевизор, и я отправился покупать ее в магазин «Таргет». Мебель там продают в разобранном виде, и дома приходится ее собирать. Но я плохой столяр, и, завинчивая шуруп, сломал одну из частей тумбочки. Что было делать? Махнуть на это рукой я не мог, уж слишком мало денег у нас было. Кто-то посоветовал вернуть тумбочку в магазин. Я так и сделал, сказав, что тумбочка сломана. В сервисе магазина мне предложили взять взамен другую тумбочку, а когда оформляли эту замену, то выдали мне пять долларов. Я удивился:

— А деньги-то за что?

— Сегодня на эти тумбочки скидка, они стоят на пять долларов дешевле, вот мы вам и возвращаем разницу, — сказала работница магазина.

«Да, — подумал я, — это тебе не Советский Союз, где вообще практически невозможно было вернуть купленный товар, и даже не Италия, где за мной бегали с ножом при попытке обменять рукавицы!»

Но вернемся к нашему пребыванию в Италии. Все, что удавалось сэкономить из денег, которые мы получали от еврейских организаций, все, что удавалось заработать, все доходы от продажи привезенных из СССР вещей складывались и, когда накапливалась тысяча «миле лире» (примерно 800 долларов США), я ехал в Рим, чтобы в банке обменять их на доллары. Только один банк менял деньги без комиссионных и по хорошему курсу. Рано утром перед входом в него выстраивалась очередь эмигрантов. Важно было занять очередь как можно раньше, так как деньги на таких условиях обменивали только первым десяти лицам.

И вот настал день, когда мы, наконец, получили «гарант» и документы на вылет в Америку. Я последний раз поехал на свою «работу». В этот день, обменивая заработанную мелочь на бумажные деньги, я попрощался с официантами ресторана, поблагодарил их за помощь. К моему удивлению, они проявили ко мне неожиданное участие: долго поздравляли меня, желали счастья в Новом Свете, а один из них принес бутылку вина и подарил ее мне, чтобы я мог в этот день отпраздновать свою удачу с семьей. Это внимание меня так растрогало, что я в течение многих лет после этого, да еще и сейчас, с большой теплотой вспоминаю Италию и итальянцев.

Ира была видной и красивой девушкой. У нее были приятные черты лица, смуглая кожа, красивые карие глаза, полные розовые губы, тонкая талия. В 16 лет она решила узнать свою судьбу. Гадалка спросила у нее, кто она по гороскопу, долго раскладывала карты, читала что-то по линиям ее руки, смотрела в какую-то чашу и, наконец, сказала:

— У тебя все будет хорошо, ты выйдешь замуж за любимого человека, у тебя будет много детей, ты проживешь счастливую жизнь. И хотя вся твоя жизнь будет связана с водой, бойся ее, берегись, рано или поздно вода тебя погубит!

Предсказание произвело на Иру большое впечатление. С тех пор, когда сверстники ехали на пляж, она ехать категорически отказывалась. Ира закончила школу, поступила в институт: она решила учиться на геолога. Документы она подала на отделение «Разведка и эксплуатация нефтяных и газовых месторождений», но там был очень большой конкурс, и она на это отделение не прошла. Ей предложили учиться на другом отделении факультета — «Гидрогеология». Ира вспомнила предсказание и испугалась: оно начало сбываться, ведь гадалка сказала, что ее жизнь будет связана с водой, а гидрогеология это наука о подземных водах.

Когда она перешла на второй курс, надо было летом пройти учебную практику. Недалеко от Баку располагается Ясамальская долина — это выжженная солнцем, открытая к югу неширокая впадина, покрытая местами небольшими солеными озерами и заросшая низкой пустынной растительностью. С обеих сторон долина ограничена обрывами, где выходят на поверхность породы различного возраста — от самых древних до современных. Туда обычно и возят студентов. Не была исключением и группа, в которой училась Ира. Целый день она и ее сокурсники ходили по долине, смотрели разрезы горных пород, измеряли углы падения пластов. Солнце палило нещадно, было очень жарко. Вода, которую они взяли с собой, давно кончилась. Все хотели пить, все были покрыты потом, у многих кожа на солнце обгорела.

И вот они подошли к водоему. Это был старый карьер, в котором когда-то добывали известняк для строительных работ. Позже карьер был заброшен и со временем заполнился дождевой водой.

Ребята были счастливы: можно было хоть немного охладиться после целого дня проведенного на солнце. Все быстро разделись, и, хотя ни у кого не было с собой купальных костюмов и плавок, кто в чем был все полезли в воду. Оказалось, что этот искусственный бассейн достаточно глубок: лишь в одном месте вода доходила до груди, дальше шли глубины порядка двух метров и более.

Только одна Ира осталась сидеть на краю карьера и не пошла купаться. Все стали ее уговаривать:

— Давай, иди к нам, вода теплая, шикарная!

— Не могу, мне гадалка предсказала, что я утону.

— Ну что за глупости, неужели ты такая суеверная? Быстро раздевайся и спускайся в воду.

Иру уговорили. Она осторожно спустилась в водоем там, где было достаточно мелко. Однако оказалось, что дно водоема не ровное. В естественных условиях, например на морских пляжах, глубины увеличиваются обычно постепенно, хотя иногда встречаются мели и ямы. В искусственных водоемах, таких как заброшенные карьеры, рельеф дна часто ступенчатый, что отражает историю добычи строительного камня, которая здесь когда-то велась. Сделав несколько шагов, Ира оказалась на глубоком месте и сразу же ушла с головой под воду. Плавать она не умела и стала тонуть.

Однокурсник Иры, Борис, кинулся на помощь. Он нырнул, подплыл под тонущую Иру, посадил ее себе на плечи так, что ее голова оказалась над водой и, задержав дыхание, стал медленно идти по дну, нащупывая ступеньку, чтобы подняться на мелкое место. Это ему удалось, и вскоре Ира была на берегу.

Она плакала и причитала:

— Я же вам говорила, что мне нельзя лезть в воду, что я могу утонуть!

Прошли годы. Ира вышла замуж, родила и вырастила трех детей, причем младшей дочери, которая была «поздним» ребенком, было уже 12 лет. Старшие дети закончили вузы, сын женился, дочь вышла замуж. Жили они уже отдельно, каждый в своей квартире. Муж Иры, с которым она прожила эти годы, тяжело заболел и умер. С ней теперь жила только младшая дочь. За прошедшие годы Ира много раз бывала на пляже, но в воду никогда не заходила — только отдыхала и загорала на берегу, пока ее муж и дети плавали и плескались в воде.

Как-то бакинское лето выдалось особенно жарким. Работать было тяжело, многие взяли отпуска и уехали кто куда, но в основном на Северный Кавказ и на Черноморское побережье — на Минеральные воды, в Сочи, Сухуми, а некоторые в Прибалтику, на Рижское взморье или в Пярну. Те, кто остался в городе, каждую субботу и воскресение устремлялись на один из пляжей, которые окружают город. Ближайший пляж, Шихово, не пользовался большой популярностью, при ветре с моря на него нагонялась пленка нефти, и купальщики потом долго отмывались от нее. Из более дальних пляжей наибольшей популярностью пользовались Бузовнинские и Мардакянские, где можно было далеко уйти в море, не теряя под ногами дна. Пляж в Пиршагах славился своими замечательными кварцевыми песками, а Загульбинский — был зажат между кромкой воды и скалами. Хотя приоритеты менялись, но в те времена, о которых мы рассказываем, Загульбинский пляж привлекал к себе большое количество тех, кто хотел окунуться в море, поплавать, полежать на песке, попрыгать со скал в горы сухого песка у их подножия, погружаясь в него почти до колен.