Владимир Листенгартен - Рассказы

— Ну, если будет мальчик, отметим это в ресторане.

После этого разговора прошло два месяца, но, как оказалось, никто из ребят об этом не забыл. И когда они узнали, что у меня родился сын, стали настойчиво спрашивать, когда же мы пойдем в ресторан?

Выхода не было, да я и не хотел отказываться от своего слова. И, в один из моих приездов в Ленкорань, мы отправились в ресторан. Надо сказать, что в те годы в Ленкорани было всего три ресторана. Нас было пять человек, и гуляли мы весь вечер на славу. Мы перекочевывали из одного ресторана в другой, пока в десять часов с трудом не добрались до дому — благо наш водитель не пил, посадил нас всех в машину и довез до базы партии, где мы жили.

Помню, что мы с Бахманом сели играть в шахматы. Но почему-то фигуры и пешки у нас постоянно падали на пол и приходилось их подымать. Вскоре все они лежали на полу и играть дальше не было уже ни сил, ни желания. В это время я вспомнил, что должен ехать на поезде в Баку: мне надо было отвезти зарплату тем сотрудникам, которые работали в камералке.

— Сегодня тебе ехать не стоит, — сказал Бахман, — я тебе советую отложить отъезд на завтра. Тем более, что ты везешь с собой такую большую сумму денег. Давай лучше сейчас ляжем спать, мы все выпили больше, чем надо!

— Но у меня билет на поезд сегодня вечером!

— Не может быть, а ну-ка покажи!

Я извлек из кармана билет и показал ему. Все знали время отправления бакинского поезда и стали смотреть на часы: оставалось всего полчаса. А машину, как оказалось, Бахман, не зная, что я должен ехать на вокзал, отпустил: шофер был местным и жил на другом конце города.

Мы, все пятеро, поддерживая друг друга, чтобы не упасть, побежали по улице к вокзалу. Еле успели. Ребята меня буквально в последнюю минуту впихнули в вагон, и поезд сразу же тронулся.

Есть такой анекдот:

За поездом бегут трое. Двое догнали последний вагон, а один так и отстал. Он остановился и начал смеяться. Его спрашивают, что тут смешного, ведь вы отстали от поезда?

— Вы видели тех двоих, что догнали поезд и сели в него?

— Да, видели.

— Ну так они меня провожать пришли!

Хотя мы все были «под градусом», но с нами этого, к счастью, не случилось. В вагоне оказался я, который и должен был ехать. Держась за стены коридора, я добрался до своего купе. Там уже сидели мои попутчики: мужчина лет сорока с двумя детьми: мальчиком, лет 10–12, и девочкой, которой на вид было не больше 7–8 лет. Я взглянул на них и не поверли своим глазам: все трое были косыми. «Но ведь этого не может быть! — подумал я, — Ну и ну, как же я напился, если мне все вокруг кажутся косыми!» Я посмотрел в зеркало на двери купе, и мне показалось, что я тоже окосел. Взглянул еще раз: нет, вроде бы, со мной все в порядке. Я ощупал пакет с деньгами, который заранее засунул во внутренний карман пиджака, свернул пиджак, подложил его себе под голову и мгновенно уснул, несмотря на грохот и тряску, с которыми вагон катился по рельсам.

Проснувшись на утро, первое, что я сделал, это, конечно, убедился, что пакет с деньгами на месте. Затем я вспомнил, что вечером спьяну все мои попутчики, да и я сам в какой-то момент показались мне косыми. Я повернулся к ним и вздохнул с облегчением: они все действительно были косыми — и отец, и сын, и дочь. Я никогда не думал, что косоглазие может передаваться по наследству от родителей к детям. Но передо мной было живое свидетельство этого. Я понял, что вчера вечером все-таки не был пьян «в стельку», во всяком случае не настолько, чтобы галлюцинировать!

Хотя дело закончилось благополучно, но вся эта история произвела на меня большое впечатление. Я понимал, что мог лишится денег, которые вез, а сумма была такой, что мне понадобился бы год, чтобы расплатиться. Больше во время визитов в Ленкорань, независимо от их продолжительности (а надо было не только деньги раздавать, но и работать, а поэтому мне иногда приходилось проводить в Ленкорани по неделе и больше), пить я категорически отказывался и, будучи начальником партии, запретил пить и сотрудникам. Конечно, я понимал, что в мое отсутствие они сухой закон не соблюдают, но при мне они больше не пили.

Маша и Даша были подругами. Жили они в небольшом провинциальном городке недалеко друг от друга. Учились в одном классе в школе, а когда закончили ее, вместе поехали в Ленинград, где поступили в институт и устроились жить в женском общежитии.

Нравы среди девушек в общежитии были весьма свободными. Некоторые имели постоянных партнеров, парней, которые, несмотря на строгости при входе в общежитие, умудрялись как-то просочиться в него и часто покидали подруг только под утро. Другие придерживались мнения, что иметь постоянного партнера еще рано — молодость дана человеку один только раз и надо ее провести так, «чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы!» Большинству девушек было 19–25 лет, и они считали, что замуж, конечно, рано или поздно выходить придется, но пока еще не время, еще кипит кровь и хочется погулять.

Среди молодежи существовал неписаный закон. Если парень приглашал девушку в ресторан и она соглашалась, это значило, что вечер продолжится на квартире у парня или у нее в общежитии. Как в анекдоте:

Девушка идет по улице в чрезвычайно узких обтягивающих джинсах. Парень смотрит на нее с удивлением:

— Как можно влезть в такие джинсы?

— Можно, но только после ресторана!

Маша и Даша, как и все другие девушки, придерживались приведенного выше правила — перефразируя известную поговорку — «кто девушку танцует, того она и любить будет!». Но в то же время они считали, что еще интереснее и приятнее, когда можно «приколоться» — сделать так, чтобы парни сами были вынуждены отказаться от продолжения вечера. Достигалось это очень простым способом: в ресторане, когда ребята почему-либо не могли этого видеть, в их бокалы с вином девушки добавляли сильно действующее слабительное. После этого они с интересом наблюдали за тем, как ребята начинали все чаще отлучаться, а потом говорили, что у них появилось очень важное дело, из-за которого они должны срочно уйти, извинялись, что не могут девушек проводить. Чаще всего девушки поступали так в тех случаях, когда парни им не очень нравились, но упускать случай провести время в ресторане они тоже не хотели.

Однажды в магазине, где Маша примеряла новые туфли, ее обслуживал молодой парень. От представился, сказал, что зовут его Федором и что Маша ему очень понравилась, он хотел бы пригласить ее в ресторан. Маша была не против, но сказала, что у нее есть подруга, Даша, и они обычно гуляют вместе. Федор сообщил, что и у него есть близкий приятель, Миша, который будет рад составить им компанию.