Элизабет Хереш - Цесаревич Алексей

На Пасху царской семье дозволено посетить дворцовую церковь. Придворный священник, Васильев, якобы болен, и заменен другим попом. Когда пастырь доходит в литургии до того места, где по традиции про-износятся молитвы за всех членов царской семьи, что после перехода власти к Временному правительству запрещено, он замолкает. В завершение он, как обычно, подает всем членам семьи крест для поцелуя. Когда подходит очередь Алексея, поп незаметно целует его в лоб. В конце Николай хочет лично его поблагодарить и поинтересоваться самочувствием Васильева — но путь ему преграждают солдаты.

Николай пытается как-то скрасить будни: он использует каждое мгновение «выходов» в парк для физической деятельности. Вскоре к нему присоединяется Алексей. Пока лежит снег, отец и сын расчищают дорожки; позднее колют дрова. С приходом тепла царская семья разбивает грядку. В этом помогает прислуга — иногда даже караульные солдаты. По вечерам Николай вслух читает своим детям из французской, английской и русской литературы. Больше всего Алеше нравится слушать английские детективные истории. Иногда играют в карты. Алексей играет в «Naine Jaune», его мать предпочитает «безик». Когда в газетах, попадающих во дворец, есть сводки с фронта, Николай читает их вместе с сыном. При этом он не перестает сокрушаться о развале армии; она, зараженная революционной пропагандой, кажется, совершенно теряет боевой дух.

Относительно спокойный день не исключает придирок на следующий — все зависит от настроения солдат. Некоторым из них нравится смотреть, как Николай падает — для этого они тыкают штыками в колеса его велосипеда. Один случай очень огорчает Алешу. Он играет в парке со своим игрушечным ружьем, которое еще Николай получил от своего отца. Один солдат решает отобрать его. Жильяр объясняет, что это всего лишь безобидная детская игрушка. Безрезультатно. Алексей безутешен. Когда об этом узнает офицер, он приходит извиниться — но по новому уставу, наделяющему солдат правом голоса, офицеры обязаны подчиняться воле солдат. Вскоре после этого по распоряжению коменданта Алеша получает свою винтовку обратно, в разобранном виде, по деталям: в конце концов ею снова можно играть, впрочем, больше он не решается выносить ее из комнаты.

Отъезд в Англию затягивается. Выясняется, что король Георг V, кузен Николая и Александры, вначале выразивший Временному правительству готовность принять в Англии царскую семью, взял свое приглашение обратно. Как писал в своем письме британскому министру иностранных дел секретарь Георга V Стамфордем, король якобы из-за протестов населения счел вынужденным «еще раз обдумать» столь серьезный шаг. Стамфордем отмечает этот факт в меморандуме от 28 марта 1917 года.

«Видел премьер-министра на Даунинг-стрит, 10, и попытался передать ему твердое убеждение короля, что император и императрица России не могут приехать в эту страну, и необходимо информировать правительство г-на Милюкова [142] Русский министр иностранных дел. , что со времени согласия на этот приезд […] общественное мнение так сильно реагирует ма эту новость, что правительство Ее Величества вынуждено взять обратно свое приглашение […].

Премьер-министр также полагает, что Южная Франция была бы наилучшим местом для Их Императорских Величеств. Так как при этом присутствовал французский военный министр Пенлеве, мы попросили его присоединиться к обсуждению этой темы. И он высказал мнение, что против приезда семьи не было бы никаких возражений, никто не имеет ничего против царя — скорее против царицы (Николай многие годы является союзником Франции), но он подчеркнул, что Англия все-таки монархия, и Его Величество родственник Их Императорских Величеств. […]

Премьер-министр встречается завтра с г-ном Рибо [143] Французский министр иностранных дел. и делится с ним этими соображениями в надежде на то, что французское правительство предложит русскому императору и императрице убежище на своей территории…».

Куда девались «узы дружбы», в которых так часто клялись друг другу русский и английский монархи? В последний раз это было по случаю перехода престола к королю Георгу в 1910 году, который на просьбу царя: «1 beg you dearest Georgie to continue our old friendship and to show my country the same interest as your father did [144] Прошу тебя, дорогой Жорж, продолжать нашу дружбу и проявлять к нашей стране такой же интерес, как и твой отец (англ.). …» 14.05.1910 года ответил: «Yes, dearest Nicky, I hope we shall always continue our old friendship to dne another, you know change and I have always been fond of you [145] Да, дорогой Ники, надеюсь мы всегда будем продолжать дружить друг с другом, знаешь, я совсем не изменился, а тебя я всегда любил (англ.). ».

И где союз с Францией, зримым символом которого является Александровский мост, подаренный некогда царем Александром III Парижу? Где союз, скрепленный поддержкой, ведь Франция была России обязана за «чудо на Марне» и спасение столицы?

И где родственные узы с домами Дании, Норвегии, Испании, Греции и Португалии?

Керенский предлагает царской семье отправить детей в Крым к царице-матери, Марии Федоровне: это было бы их спасением. Однако дети отказались разлучаться с родителями — и те, видимо, не стали настаивать на отъезде. Однако вскоре Керенский оказался под столь сильным нажимом революционного крыла; что ни о чем подобном даже не могло быть больше и речи.

Но события стремительно убыстряют свой бег. В апреле в Россию приезжает Владимир Ильич, называемый Лениным. До этого момента революционер находился в эмиграции. Его возвращение становится возможным благодаря Февральской революции, открывшей не только ворота политических тюрем, но и дорогу домой политическим эмигрантам. Германское правительство организовывает проезд Ленина по своей (вражеской) территории в специально сформированном «экстерриториальном» поезде (в так называемом «пломбированном вагоне»). Еще с 1915 года, когда конца войны с Россией не видно даже в самой далекой перспективе, оно начинает финансировать Ленина и других революционеров, будучи заинтересованным в ослаблении позиций русского правительства. Теперь речь идет о его свержении.

Внутренний крах мог также подорвать боеготовность войск на фронте. К тому же Ленин заявляет о готовности заключить с Германией сепаратный мир, который царь всегда отклонял, помня о своем союзническом долге. Для Ленина финансовая поддержка необходима для наращивания революционного движения в России, куда относилось и распространение революционной печати. При взятии власти Временным правительством он послал из Цюриха революционному крылу, Советам рабочих и солдатских депутатов, следующую телеграмму: «Наша тактика должна быть: никакого сотрудничества и выражать недоверие».