Борис Соколов - Рокоссовский

О разгроме гитлеровских войск в Праге уже, конечно, знали на той стороне Вислы. Но руководители повстанцев из лондонского лагеря продолжали держаться своей линии и ни шагу не сделали нам навстречу. Они по-прежнему молчали, не пытались установить связь, хотя, как сообщало английское правительство, население Варшавы испытывало невероятные трудности.

Руководители же отрядов Армии Людовой, добровольно присоединившихся к восстанию, чтобы в трудный час быть вместе с населением Варшавы, немедленно направили двух девушек-связных на другой берег Вислы, как только советские войска подошли к Праге. Рискуя жизнью, юные патриотки вышли в расположение нашей армии. От них-то советское и польское командование впервые и узнало подробности о характере восстания, положении в городе, расположении и состоянии сил повстанцев.

Теперь восставших варшавян, советские войска и Войско Польское разделяла, как мы тогда думали, только река. Но все оказалось значительно сложнее, и виной тому была хищная политическая расчетливость отребья панского государства. Но об этом несколько позже.

Днем 13 сентября мы с А. И. Антоновым доложили Верховному Главнокомандующему о положении на 1-м Белорусском фронте, и в частности в Варшаве. Он распорядился сделать все возможное для оказания помощи, в том числе улучшить снабжение восставших с воздуха оружием, боеприпасами и другими материальными средствами. Мы передали указания фронту и авиации. Предпринятые в ту же ночь попытки перебросить в Варшаву оружие и боеприпасы увенчались успехом, а через день началось регулярное снабжение восставших.

После нашего доклада И. В. Сталин снял трубку и переговорил по ВЧ с К. К. Рокоссовским. Командующий фронтом доложил, что его войска сейчас не в состоянии освободить Варшаву. И. В. Сталин отнесся к этим словам с пониманием и настаивать не стал. Нам с Антоновым он еще раз напомнил, что необходимо установить связь с повстанцами — действия в этом отношении уже начались. Кроме того, он приказал Г. К. Жукову, только что возвратившемуся с Украинских фронтов, снова вернуться на 1-й Белорусский: „Вы там свой человек. Разберитесь с Варшавой на месте и принимайте меры, какие нужно. Нельзя ли там провести частную операцию по форсированию Вислы именно войсками Берлинга… Было бы очень важно… Задачу полякам поставьте лично вместе с Рокоссовским и сами помогите им организовать дело. Они еще люди без опыта“. Практически польскую армию посылали на убой, чтобы, с одной стороны, пойти навстречу пожеланиям польских солдат и офицеров помочь своим братьям в Варшаве, а с другой стороны, продемонстрировать западным союзникам, что Варшаву не удается взять из-за слишком сильного немецкого сопротивления».

Получается, что лишь в середине сентября, через полтора месяца после начала восстания, Сталин разрешил сбрасывать грузы с советских самолетов. Возможно, он рассчитывал, что теперь варшавяне с большим сочувствием отнесутся к прокоммунистической Армии людовой, убедившись в «авантюризме» Бур-Комаровского. Но рассчитывать на это не приходилось. Скорее, Сталин надеялся, что показная попытка 1-й польской армии занять Варшаву, во-первых, продемонстрирует желание Советского Союза помочь повстанцам, а во-вторых, заставит немцев поторопиться с ликвидацией восстания. Не исключено, что немецкое командование не торопилось в этом вопросе, не без основания полагая, что, пока восстание будет продолжаться, у Сталина будет меньше стимулов овладеть Варшавой. Но теперь, когда советские войска заняли Прагу и появилась угроза их соединения с восставшими, медлить с ликвидацией восстания стало опасно. Захват же бойцами Берлинга плацдармов в левобережной части города, возможно, стал для немцев сигналом, что с повстанцами пора кончать.

13 сентября штаб 1-го Белорусского фронта издал боевое распоряжение о наступлении 47-й и 1-й польской армий на Прагу:

«1. Части 3-й тд СС „Тотенкопф“, 1-й кд (в) (венгерской. — Б. С .), 73-й пд, 19-й тд, 540-го штрафного батальона и 9-го штурмового батальона противника упорно обороняют рубеж Струга, вост. опушка леса (1 км зап. Мациолки), Марки, Зацише, вост. окраина Прага, Спаска Кемпа, стремясь удержать район Прага и не допустить дальнейшего продвижения наших войск в северо-западном и западном направлении.

2. 47-я армия, наступая на Прагу, в 17.00 13.9. 44 ведет бой на рубеже Надма, Мациолки, станция Древница, Бойня, Ельснерув, Утрата, Витолин, вдкч. (2 км юго-зап. Витолин).

Командующий войсками фронта приказал:

1. 1-й А (П) (польской. — Б. С.) 15.9.44 сменить части 47-й армии на участке Ельснерув, Утрату, Витолин вдкч. (2 км юго-зап. Витолин) и с утра 16.9.44 всеми силами армии перейти в решительное наступление с задачей овладеть городом и районом Прага и выйти на восточный берег реки Висла на участке Пельцовизна, Прага, Ляс.

С 12.00 15.9.44 установить разграничительную линию между 47-й А и 1-й А (П): Колбель, Горашка (9 км сев. Отвоцк), Милосна Стар, Ельснерув, Аннополь, все пункты для 1-й А (П) включительно.

2. Командующему 47-й армией сменившиеся части вывести в полосу армии и использовать их для наступления на главном направлении, а 1-ю ппд с ее боевым участком 15.9.44 передать в состав 1-й А (П)».

14 сентября Прага была освобождена частями 47-й и 1-й польской армии. Потери 1-й польской пехотной дивизии в боях за Прагу составили 1900 человек, в том числе 355 убитыми. Потери 1-го Белорусского фронта за вторую декаду сентября составили 17,5 тысячи человек, в том числе около трех тысяч убитыми.

11 сентября Бур-Комаровский через Лондон обратился к Рокоссовскому. В Москву его послание поступило 14 сентября. В нем говорилось:

«Полученная сегодня информация премьера Миколайчика о готовящемся сотрудничестве в деле оказания помощи сражающейся Варшаве позволяет мне обратиться к пану маршалу с просьбой о присылке нам помощи и согласовании наших усилий.

Прошу пана маршала приветствовать от моего имени и имени воинов АК приближающуюся к воротам Варшавы советскую армию и входящие в ее состав польские части.

Из телеграммы, посланной Вам 6 августа капитаном Калугиным и 8 августа полковником Монтером, Вы знаете в общих чертах наше положение…

Подкрепленные сбросами грузов с самолетов прошлой ночью продолжаем сражаться, однако нам требуется дальнейшая помощь путем сброса с самолетов немецких боеприпасов и оружия — о чем Вас и прошу…

Жители города очень страдают от обстрелов сверхтяжелой артиллерии, убедительно прошу пана маршала противодействовать ей. Ориентируясь в наших возможностях, Вы не можете ждать от нас решающего взаимодействия, поскольку из-за отсутствия у нас тяжелого вооружения у нас небольшие наступательные возможности. Тем не менее, если Вы нам укажете направление действий и подкрепите нас тяжелым оружием, мы сможем там сосредоточить все наши усилия в решающем ударе советских армий на Варшаву.