Юлия Андреева - Многоточие сборки

На следующий день клуб был забит до отказа.

– Что делать? У нас никогда прежде не было шоу, зрители не знают, как следует давать чаевые! – влетел к нам Гриша. Из наших с ним питерских разговоров он твердо уяснил, что основной заработок танцовщиц составляют эти самые чаевые, и страшно боялся рассердить нас в первый же день.

– В зале тоже несколько раз меня спрашивали, как давать эти самые чаевые, – подал голос от дверей плечистый охранник с дубинкой и автоматом.

– Все просто, – я отвернулась от зеркала и подозвала к себе продюсера, – быстренько приведи сюда человек пять своих людей, не больше.

Всем пришедшим по моей просьбе Гриша раздал деньги. Задача была до изумления простой: вынуть из бумажника купюру, показать ее народу и засунуть в трусики или лифчик девочке. Затем танцовщица возвращала денежку Грише. Как известно, дурной пример заразителен, и можно было надеяться, что этот способ поможет изъять у населения лишнюю наличность.

Открывая шоу, я получила первый фальшивый взнос, после чего, стоя за сценой, с умилением наблюдала за тем, как постигают несложную науку не отбирать, а давать деньги серьезные надымские ребята. После пяти наших подставных, усвоившие урок досконально, начали подниматься «сурьезные» зрители. Точно исполняя какой-то замысловатый танец, они вынимали пухлые бумажники, доставали оттуда денежные банкноты, демонстрировали их всем четырем сторонам света, после чего подзывали к себе понравившуюся танцовщицу или танцовщика и засовывали деньги.

Все они действовали совершенно на один лад, и вскоре эта манера сделалась всеобщей.

Однажды один из наших охранников, Миша тайком вызвал меня из гримерки.

– У меня брат пришел на шоу, – воровато озираясь, сообщил он.

– Ну и прекрасно, ему что, билет?

– Да не в том дело, что я, родного брата не проведу? – Миша заметно краснеет. – Он хочет дать тебе чаевые, только тебе…

Пауза.

– Дать – не взять, никто не запрещает.

– Но ты должна подойти к нему. Ну, когда после номера по залу пойдешь.

– Хорошо. Подзовет, подойду.

– Не подзовет.

– Почему?

Миша мнется.

– Ладно, сама подойду. Где он будет сидеть?

– Вот спасибочки! Где первый столик знаешь?

– Конечно, знаю, самый большой посередине.

– Точняк, только он там будет не один. Вместе с ним еще человек семь.

– А как я его узнаю?

– Он будет в черном костюме.

– Договорились, – пытаюсь вернуться в гримерку.

– Но в черных костюмах будут все.

Вот незадача!

– А, придумал! Чтобы ты его сразу же вычислила, он положит ногу на ногу!

Как будто во всем зале только Мишин брательник имеет право положить ногу на ногу! Ладно, проехали. Скорее всего, у этого дурня и брат такой же. А значит, как-нибудь да себя выдаст. Все-таки деньги лишними никогда еще не были.

Поскольку про меня все знали, что я главная в группе, а местные жили по понятиям, мои чаевые были больше, чем у остальных, что радовало.

Впрочем, удача не могла длиться вечно, и вскоре разные группировки начали пытаться перетаскивать наше шоу к себе с тем, чтобы контролировать его лично.

Гриша поссорился со всеми, с кем только можно было поссориться в Надыме, и какое-то время мы сидели вообще без работы, пока он не договорился с местной столовой, где мы разместились еще лучше, чем в клубе.

Увы, наши мытарства не окончились. В какой-то момент Гриша пропал. А вместе с ним и его охранники. К нам же зачастили бандиты.

Поняв, что в этом городе нам больше ничего хорошего не светит, я связалась с друзьями Гриши и его девушкой, попросив, чтобы они помогли нам с билетами до Питера. Деньги на обратные билеты для всей труппы я получила с Гриши еще в Питере, и все это время они лежали у меня в сумочке как гарантия того, что мы все-таки выберемся.

Билеты были взяты, но накануне вылета к нам нагрянули накачанные мальчики, попросившие немедленно собрать свои костюмы и отправляться в личный клуб одного из местных паханов, с которым я до этого много раз встречалась на нашем шоу.

Неплохой, замечу, дядька, щедрый, спокойный. Он не пугал нас тем, что отвезет на сопки и пристрелит там и что наши косточки будут спокойно валяться там никому не нужные, пока лет через десять на них кто-нибудь случайно не наткнется. Другие паханы почему-то тоже обожали эту сказку, с удовольствием перетирая старую байку снова и снова.

Я тут же попросила посыльных, чтобы они дали мне поговорить с боссом. Пахан уверил меня в том, что мы уйдем с этого шоу живыми и невредимыми и что без нашего на то желания до нас никто пальцем не посмеет дотронуться.

Не знаю, всегда ли можно верить бандитам, но этот внушал доверие.

Когда мы подъехали к клубу, это оказался фитнесс-центр, здесь же выяснилось, что приглашение танцевать относится только к девушкам. Наши парни, несмотря на их возражения, были засунуты в машину и отправлены в съемную квартиру, а мы остались одни.

Впрочем, пока еще ничего страшного не произошло. Мы исполнили по номеру, после чего нас пригласили станцевать на столах, тоже не бог весть какие сложности. В крейзи-меню любого уважающего себя клубешника неизменно значатся танцы на столах.

Потом мы сели за этот самый стол, который богато накрыли сразу же после танцев.

Никаких приставаний не было. И я понимала почему: местный босс уже много раз говорил, как я ему нравлюсь, а добиваться взаимности женщины несколько трудно, если перед этим изнасиловать и избить ее подруг. Поэтому бандиты держались корректно. Не мешало даже то, что перед шоу они все попарились в бане и теперь сидели в шортах или простынях.

Но если «пацаны» в тот день были преисполнены ангельского терпения, этого никак нельзя было сказать о моих девицах. И во время шоу они так яростно флиртовали с пялящимеся на них бандитами, что невольно возникали мысли о безопасности последних?

Сильно соскучившаяся по мужикам Наташка приглядела себе до предела разукрашенного татуировками ухаря и, воспользовавшись паузой, утащила его в спортивный зал.

Это могло все испортить. Ежу понятно – в таком деле достаточно одной сделать первый шаг, и дальше на наши головы обрушится свальная лавина.

Но бывают же на свете чудеса – ничего не произошло! Выдав нам деньги за шоу, босс распорядился доставить нас до дома, сообщив своим, что лично он отправляется домой спать.

– Если хотя бы копейка из этих денег достанется этому хлюпику Грише, я лично приеду в аэропорт и разорву твой паспорт, – пригрозил он на прощанье. Мы по деловому пожали друг другу руки и быстро загрузились в машину.

– Вроде обошлось! – вздохнула с облегчением Танечка.