Игорь Русый - Время надежд (Книга 1)

Женщина, принимавшая телеграммы, даже не глянув на него, выписала квитанцию Выйдя снова на улицу, он разорвал эту квитанцию, бросил в железный ящик с песком и направился к дому Тюхина.

Шор еще лежал на своей кушетке.

- Ну как? - равнодушно поинтересовался он.

- Можно было и не ходить, - сказал Волков.

- Давай тогда спать. Завтра пораньше встанем.

Шор повернулся к стене и вскоре захрапел.

В другой комнате что-то неразборчиво бубнил Тюхин, очевидно ругая жену.

Ночью Волков проснулся от легкого шороха. Луна торчала в окне углом свежевьгструганной доски, и мерцающий свет падал на кушетку Федора. Но его там не было. Дверь осталась приоткрытой, и слышался храп Тюхина. Босиком, чтобы не греметь сапогами, Волков пробрался на кухню: если заметят, можно объяснить желанием напиться. И вторая дверь была открыта.

- ...Феденька, что же мне?.. - донесся слабый говор. - Измаялась я... Мочи нет. Семь лет маюсь, хотела и руки наложить. Девчонкой ведь замуж пошла. Голод был... А теперь с постылым как жить?

- Ты погоди еще немного, - отвечал Шор.

- Я и в армию уйду. Стирать буду. Прачки в армии нужны. А смерти не боюсь. И смерть приму.

- Настасья! - вдруг крикнул из глубины дома проснувшийся Тюхин.

- Здесь я, - ответила с крыльца она. - К скотине выходила.

- А чего холода напустила? - проворчал Тюхин. - Иди сюда.

Волков пробежал в комнатку и улегся на свою лежанку.

XV

На станцию Волков шел мимо почты, однако его никто здесь не ждал. Только у вокзала какой-то человек обогнал его, задев локтем. Лицо этого человека в брезентовом плаще и рваной шапке показалось Волкову знакомым. И, как бы для того, чтобы Волков мог лучше разглядеть его, тот остановился, прикуривая.

"Это же Комзев, - узнал его Волков. - Старший лейтенант..."

В памяти его на миг всплыли осыпавшиеся траншеи, ломаная цепь автоматчиков, стук пулемета, разрывы гранат и атака...

А Комзев подмигнул ему одним глазом, точно хотел сказать: "Удивился, брат?"

Не оглядываясь, Волков пересек вокзальную площадь, где стояло много повозок. На перроне толпились мобилизованные, все остриженные наголо, но еще в своей домашней одежде. Это были уже не молодые парни, а степенные пожилые люди. Молча, с закушенными губами, стояли жены. Лишь некоторые всхлипывали, что-то тихо говорили напоследок мужьям.

Волков нырнул под состав открытых платформ, нагруженных станками эвакуированных заводов, обгорелыми танками. Из другого подошедшего состава выпрыгивали бойцы с котелками, торопясь набрать воды.

Комзев догнал Волкова. Они присели у товарного вагона, сброшенного с насыпи.

- Что не удивляешься? - весело играя глазами, спросил Комзев.

- Я теперь ничему не удивляюсь, - ответил Волков. - Значит, вы тогда пробились?

- Четверо... И комбрига дотащили.

Комзев мало изменился: та же широкая заразительная улыбка, румянец во всю щеку. Лишь одет иначе, а вместо щегольских сапог на ногах какие-то грязные ботинки, перетянутые шнуром.

- Меня с фронта отозвали две недели назад и говорят: "Лейтенанта Волкова из десантной бригады помнишь? ." "Помню, - отвечаю. - Убит на моих глазах".

"Тогда, - говорят, - надо встретить мертвеца". "Есть, - отвечаю. Когда двигаться на тот свет?" "Пока немного ближе", - говорят А вчера телеграмму приносят. .

Дома у тебя все живы, здоровы. Папаша из газет сводки аккуратно вырезает. Решил подсчитывать, сколько фрицев ухлопали. На его счетах война через месяц должна кончиться. А мамаша грозилась тебя выпороть, как домой заявишься. Мамаше надо бы полководцем стать. Ну, вообще беспокоятся... Как тебя называть?

- Виктор Никифоров, - сказал Волков.

- Ясненько.

- Что-нибудь известно про лейтенанта Жаркового?

- Жарковой?

- Его выбрасывали тогда с группой на парашютах.

- Дружок твой, - вспомнил Комзев. - Нет... О нем ничего не знаю. Четвертый месяц воюем, а сколько всего было.

Волков оглянулся. Два железнодорожника шли мимо них.

- Ты не беспокойся, - сказал Комзев. - Наблюдают. Если появится любопытный, аккуратненько уберут.

Ну, давай рассказывай.

Он записал имена, которые сообщил Волков,

- Можно брать их сегодня, - добавил Волков. - Надоело мне уже...

Комзев хмыкнул:

- В этом районе передатчик действует. Шифровки лупит ночью. И отыскать его не могут. Шор, конечно, тут не один. Возможно, и не он руководит. Я думаю, с тобой генерал захочет повидаться. Когда бы лучше?

- Лучше завтра, - ответил Волков. - Неизвестно, что будет потом.

- Пожалуй, - согласился Комзев. - А сейчас двигай в Раменск, как тебе приказано. Мы что-нибудь организуем. И все аккуратненько Шору доложи. По непроверенным данным, войска отводят с фронта на пополнение. Чтобы проверить, надо еще съездить разок.

Понятно? Завтра, как вернешься, тут буду ждать. Теперь расходимся...

К Раменску Волков доехал на товарняке. Станцию ночью бомбили. В тупике догорал санитарный поезд.

Мокрый снег кружился над разбитыми дымящимися вагонами, над глубокими воронками, над зенитками, у которых стояли, накрывшись плащ-палатками, бойцы.

Купив газету, Волков узнал, что немцы подошли к Можайску. Их наступление развертывалось по всему фронту тремя гигантскими уступами.

На станции из вагонов поезда, прибывшего из Москвы, высаживали старух и детей. Шумливая суета, крики создавали паническую неразбериху. Подальше разгружался воинский эшелон: с платформ скатывали гаубицы, из теплушек по дощатым лазам выводили коней. Два молодых артиллерийских лейтенанта в новеньком обмундировании уговаривали девушку с миловидным лицом, измазанным паровозной копотью, и масленкой в руках, назначить им свидание.

- Утром здесь проезжали, - говорил один из них, - думали, уже на фронт. И вернули oj Москвы.

- Неразбериха, - сказал другой.

Волков подошел к этой девушке и спросил, когда будет поезд на Коломну.

- Вот, - кивнула она на состав. - Разгрузят - и уйдет порожняком.

Оба лейтенанта с недовольным видом уставились на Волкова.

- А ну шагай отсюда! - проговорил один, у которого из-под сдвинутой набекрень фуражки выглядывал рыжий чуб.

- Человеку же ехать надо, - заступилась девушка, рассматривая Волкова голубыми, какими-то очень ясными на чумазом лице глазами.

- Шпаки гражданские еще ходят, - сказал лейтенант. - Эшелон воинский.

У состава выкрикнули команду.

- Адрес, Надя, адрес, - проговорил другой лейтенант. - Эх, не успел записать...

И оба побежали к пушкам.

- Знакомлюсь каждый час, - вздохнула девушка, - на три минуты. Вы глядите, поезда тут долго не стоят. Ночью бомба прямо на вагон с ранеными упала.

Вчера и днем бомбили...

- А вы тут живете?

- Я из Москвы, училась в консерватории, - ничуть не удивляясь его любопытству, ответила она.

- И Машу Галицыну знаете?