Геннадий Прашкевич - Жюль Верн

Где-то там, в южных морях, эта шхуна и пропала. Только иногда доходят до миссис Браникан неясные слухи о том, что ее несчастного мужа якобы видели то в Тиморском море, то у побережья Гоа, то где-то в южной части Аравийского моря. (Работая над романом, Жюль Верн, несомненно, не раз вспоминал общительную и разговорчивую госпожу Самбен — вдову нантского капитана дальнего плавания, действительно пропавшего где-то у берегов Индии.) Когда в Сан-Диего пришел корабль с очередным случайным вестником, спешащая миссис Браникан вместе с маленьким ребенком выпала из шлюпки в море — после случайного столкновения с буксиром. Ребенок погиб (правда, подсознание читателя не хочет мириться с этим), а несчастная мать потеряла рассудок. В такой ситуации, конечно, найдется человек, который без зазрения совести начнет извлекать пользу из случившегося…

Впрочем, Этцель-старший не зря приучал писателя к счастливым финалам.

Со временем выясняется, что мир не так уж и плох: и неизлечимые болезни излечиваются, добро побеждает зло, верные жены находят своих мужей, где бы они ни терялись. «Я вообще издал бы закон против романов с несчастливым окончанием, — писал в «Автобиографии» Чарлз Дарвин, можно сказать, объективный читатель. — Никакой роман на мой вкус не подходит под категорию первоклассного, если в нем нет хоть одного лица, внушающего безусловную любовь, а если это к тому же хорошенькая женщина, то и того лучше» [49] Дарвин Ч. Автобиография // Происхождение видов. М.; Л.: ОГИЗ-СЕЛЬХОЗГИЗ, 1937. .

Годом раньше Жюль Верн напечатал в «Трудах Амьенской академии» фантастический рассказ «В XXIX веке. Один день из жизни американского журналиста в 2889 году».

И написал сказку — «Семья Ратон».

К сожалению, нездоровье все сильнее сказывается. И все чаще издатель напоминает: «Ищите новое, мэтр!» Этцель в общем прав. Современная публика давно избалована романами с продолжениями. Такие романы можно читать с любого места, а это, согласитесь, чрезвычайно удобно. «Учитесь конкурировать с молодыми, мэтр!»

«Труд для меня — источник единственного и подлинного счастья, — не раз повторял журналистам писатель. — Стоит мне закончить очередную книгу, как я чувствую себя несчастным. И не нахожу покоя до тех пор, пока не начну следующую.

Праздность для меня — пытка».

О романе «Замок в Карпатах» стоит поговорить.

«Это романтическая быль, — сразу предупреждает автор, — хотя кому-то описанные события могут показаться маловероятными. Но таков уж наш XIX век. То, что сегодня кажется загадочным и сложным, — завтра станет простым и понятным благодаря достижениям науки».

Молодость Жюля Верна прошла в парижских театрах.

Превосходный пианист и поэт, он сам написал множество стихов, либретто к опереттам и операм, водевилей, позже — пьес. Конечно, на романе лежит отблеск юности, в нем отсветы любви к Эстель. Свет ее освещает страницы романа. Потому, наверное, герои его не ищут потерявшихся в Мировом океане капитанов, не поднимаются в стратосферу на воздушных шарах, полярные медведи им не перебегают дорогу, и ужасные землетрясения не разрушают дома…

«В те годы в театре Сан-Карло выступала певица, чей изумительный голос и драматический талант приводили в восхищение истинных ценителей бельканто. Стилла (даже имя ее близко по звучанию к имени Эстель. — Г. П.) пела только на итальянской сцене и исполняла только итальянскую музыку. Театры "Кариньян" в Турине, "Ла Скала" в Милане, "Фениче" в Венеции, "Альфиери" во Флоренции, "Аполло" в Риме и "Сан-Карло" в Неаполе наперебой приглашали ее. Триумфы примадонны не оставляли места для сожалений, что она не появляется на сценах других стран Европы. Стилле исполнилось двадцать пять, красота ее была совершенна: золотистые волосы, глубокие черные глаза, в которых таинственными огоньками отражались огни рампы; правильные черты лица и нежный румянец, фигура, точно изваянная Праксителем. И сверх всего — высший артистизм…»

Когда-то Жюль Верн уже описывал эту героиню.

«Люси была восхитительна, сама свежесть, как едва раскрывшийся бутон, являющий взору образ чистого, хрупкого. Ее длинные светлые локоны свободно, по моде дня падали на плечи; ее глаза бездонной голубизны, полные наивности взгляд, кокетливый носик с маленькими прозрачными ноздрями, слегка увлажненный росой рот, чуть небрежная грация шеи, нежные, гибкие руки, элегантные линии талии — все это очаровывало юношу, от восторга он потерял дар речи. Девушка была живой поэзией, он воспринимал ее больше чувствами, ощущениями, нежели зрением, она скорее запечатлелась в его сердце, чем в глазах…»

Это из романа «Париж в XX веке» (не напечатанного при жизни Жюля Верна). Так он описывал — под именем Люси, «белокурой красавицы» — мадам Дюшен. А в романе «Замок в Карпатах» вновь вернулся к ней, теперь под именем Стиллы.

У неординарной героини и поклонники неординарные.

Прежде всего, это барон Рудольф фон Гортц — человек мрачный, нелюдимый.

«В каком бы городе ни выступала Стилла, в театре неизменно появлялся высокий мужчина в длинном темном пальто и широкополой шляпе, низко надвинутой на лоб. Таинственный незнакомец скрывался в забранной решеткой ложе, которую заранее специально заказывал для себя. Он сидел там, неподвижный и молчаливый, но как только заканчивалась финальная ария Стиллы, исчезал. Пение других певцов его не интересовало».

Личного знакомства с певицей барон фон Гортц не ищет.

Как истинный поклонник, он просто следует за ее концертами из города в город (как Мишель Верн следовал по городам Франции за концертами актрисы Терезы Дюгазон).

«Лет тридцати двух на вид, — так выглядит другой герой романа граф Франц де Телек, — высокий, черноглазый красавец, с правильными чертами лица, темно-каштановыми волосами и коротко подстриженной бородкой, с чуть грустным, но гордым выражением лица…»

Барон и граф.

Один жаждет души.

Другой жаждет тела.

Как это ни парадоксально, но мрачный барон фон Гортц и впрямь живет исключительно ради волшебного голоса Стиллы. Да пусть она выходит замуж, это ее личное дело, пусть она делает все, что угодно, лишь бы как можно дольше не покидала сцену. Барон ни одного укоряющего слова не сказал бы графу, если бы тот стал мужем певицы, — пусть только она не оставляет сцену! Но граф де Телек по-своему смотрит на происходящее в мире. Он собирается жениться на Стилле, собирается отнять ее у поклонников. К величайшему горю барона фон Гортца, певица отвечает графу взаимностью. Договоренность о свадьбе достигнута, и Стилла дает прощальный концерт. Никогда ее голос еще не был столь проникновенным и нежным. Но, исполняя заключительную сцену из оперы «Орландо» — («Innamorata, mio cuore tremane Voglio morire…»), — певица падает замертво…