Константин Сапожников - Уго Чавес

В Мирафлоресе сразу отметили, что Микелена ревниво относится к тем, кто оспаривал у него право «эксклюзивного доступа» к президенту. Среди них был, несомненно, Рауль Бадуэль, назначенный Чавесом личным секретарём. «Восточные манеры» Бадуэля раздражали Микелену: «Никогда не поймёшь, что у него на уме, что скрывается за двусмысленными улыбками и китайскими изречениями». Однако подкопов под Бадуэля он не вёл, помня о его давней дружбе с Чавесом. Впрочем, страдания Микелены вскоре прекратились: соперник покинул Мирафлорес «по собственному желанию», поскольку стала вакантной должность командира 42-й бригады парашютистов в Маракае. Возглавить бригаду было заветной мечтой Бадуэля. Чавес подписал приказ о назначении, считая, что самым боеспособным подразделением в армии должен командовать преданный ему человек. Бадуэль покинул пост личного секретаря президента с облегчением, хотя старался не показывать этого. Он был привычен к максимальным нагрузкам, но Чавес работал 24 часа в сутки! Соответствовать его требованиям было крайне тяжело.

Министром обороны Чавес назначил генерала Рауля Саласара Родригеса(Рауль Саласар Родригес (р. 1950) был порученцем в Casa Militдr (1980–1981), начальником службы адъютантов при Главном командовании армии (1991–1993), командиром Третьей пехотной дивизии (1994–1995).), бывшего начальника Объединённого командования национальных вооружённых сил. В порядке «региональной очерёдности» как представитель Венесуэлы Саласар возглавлял Межамериканскую хунту обороны в Вашингтоне. Он имел тесные связи с Пентагоном, был в тамошних кругах на хорошем счету, «конструктивно решая вопросы двусторонних военных отношений». Чавес проникся доверием к Саласару после его своевременной информации о том, что в Каракасе зреет заговор по срыву инаугурации. Оказалось, что один из бывших армейских начальников обратился с таким предложением к уходящему президенту Кальдере: «У нас всё готово, требуется только ваше согласие». Разумеется, Кальдера, уставший от жизни вообще и неистребимого венесуэльского прожектёрства в частности, отправил его восвояси.

Предложение стать министром Саласар воспринял с нескрываемым удовлетворением. В Вашингтоне его назначение также было встречено с одобрением. Чавес должен был бы насторожиться: почему так? Ведь многие его решения того периода критиковались американцами. Видимо, под прессингом неотложных дел «начинающему» президенту было не до тщательного анализа нюансов политики США. Истинное своё лицо Саласар показал в дни апрельского переворота 2002 года.

Выдвижение на пост министра иностранных дел Хосе Висенте Ранхеля оппозиция встретила в штыки. Для неё Ранхель был неисправимым «леваком», его близость к Чавесу могла предвещать только одно: нейтрализацию представителей правого крыла в кабинете. Нужно заметить, что Ранхель вначале отказался от должности: «Я журналист и не хочу уходить из этой профессии». Однако Чавес через Анну Авалос, жену Ранхеля, и Микелену, его старого друга, добился своего.

Новый министр, как и Микелена, был «возрастным», но его энергетике и способности к политическому выживанию завидовали многие. До «эпохи Чавеса» он пять сроков подряд избирался депутатом в парламент, где возглавлял комиссию по внутренним делам. Ранхель в разное время трижды выдвигался левыми партиями {MAS, PCV и другими) кандидатом в президенты. Будучи адвокатом, боролся за соблюдение прав человека в стране, разоблачал внесудебные расправы, а в качестве журналиста всегда выступал с позиций социальной справедливости. Это не нравилось правящей элите. В отместку о Ранхеле распространялись всякие компрометирующие слухи, в том числе о «подковёрных» финансовых операциях с помощью «друзей-банкиров», о дружбе с олигархами и даже о давних связях с КГБ.

В министерство энергетики и горнодобывающей промышленности пришёл Али Родригес Араке(Али Родригес Араке (р. 1937) в 1960—1970-х годах принимал участие в партизанском движении в Венесуэле. Окончил Центральный университет Венесуэлы, по профессии экономист-нефтяник.). Это был, несомненно, «левый кадр», который в кругах правых считался более опасным, чем Ранхель. Достаточно сказать, что Али Родригес — один из бывших партизанских командиров (псевдоним «Команданте Фаусто»), являлся близким помощником Дугласа Браво. В разное время был членом Партии Венесуэльской революции (PRV), «Causa R», «РРТ» («Отечество для всех»). Родригес принимал участие в подготовке выступления военных во главе с Чавесом 4 февраля 1992 года и в дальнейшем поддерживал его политический курс. Родригес принципиально отвергал идею приватизации нефтяной промышленности, чем снискал себе ненависть венесуэльской олигархии.

Журналист Альфредо Пенья(Альфредо Пенья (р. 1944) перед министерским назначением работал комментатором и редактором в журналах правоконсервативной тенденции «Semana» и «Resumen», а также в газете «El Nacional». Один из организаторов переворота 2002 года.) возглавил министерство секретариата президента (то есть президентский аппарат). Это была важнейшая позиция в правительстве: такой «доступ к телу» президента из министров имел только Микелена. Как журналист Пенья специализировался на разоблачительной проблематике. Сенсационные выступления по проблеме коррупции в Четвёртой республике создали ему имя. В молодые годы был членом компартии, редактировал её орган — газету «Трибуна популар», но потом, разочаровавшись в коммунистической идеологии, «остепенился». Мнения о перспективе Пеньи в правительстве были противоречивыми. «Он сумеет быть полезным и станет правой рукой Чавеса», — оптимистично говорили одни. «Чавес скоро разочаруется в этом профессиональном мастере клеветы», — предвещали другие.

Огромность задач, которые поставил перед собой Чавес, его натура трудоголика, работающего часто в штурмовом порядке, нередкая противоречивость поручений (простительная для новичка-президента) — всё это Пенья переваривал с трудом. Несколько раз он срывался, вступал в полемику с Чавесом и с облегчением покинул президентский дворец, когда возник подходящий предлог: подготовка проекта новой конституции. В 2000 году Альфредо Пенья был избран столичным алькальдом.

Разработку экономической программы правительства ещё до президентских выборов Чавес поручил Хорхе Джордани(Хорхе Джордани — инженер-электрик по профессии, эксперт в области планирования. Учился в Италии и Англии.), который был его частым гостем в тюрьме. Джордани возглавил министерство координирования и планирования (Cordiplan). По мнению сторонников Чавеса, это был удачный выбор. Перед Джордани стояла сложная задача: с ограниченными финансовыми средствами в казне и низкими доходами от продажи нефти стабилизировать экономику, сломать «рентистскую» традицию государства, предотвратить угрозу платёжного дефицита, уменьшить инфляцию, рефинансировать внешний долг и т. д. Чавесу и его экономической команде предстояла капитальная починка (или полная замена) разболтанного до критического предела финансово-экономического «движка» страны, за что несли ответственность прежние «механики» — Кампинс, Лусинчи, Перес и Кальдера. Но этот очевидный вопрос — кто виноват? — недруги Чавеса оставляли за скобками. Зато множились насмешливые комментарии по поводу «экономических талантов» Чавеса и Джордани.