Кристофер Андерсен - Мик Джаггер. Великий и ужасный

Джаггер в ответ предложил ей удовлетвориться суммой в сто тысяч долларов, а тем временем аннулировал кредитные карты Бьянки и вывез ее мебель из дома номер 48 по Чейни-Уок.

«Джаггер совершенно безжалостен и беспощаден, – говорил автор статей о «Роллингах» Кит Олтхэм. – Такое качество, как преданность, ему незнакомо. Люди приходят и уходят, и ими можно пожертвовать». Это относилось и к сотрудникам, проработавшим в компании много лет. «Мик довольно труслив – увольнять людей он поручает кому-то другому». Но от грубого отношения не был застрахован никто, даже бывший председатель «Декка Рекордз» сэр Эдвард Льюис. Когда Олтхэм попросил Мика публично выразить свое мнение по поводу смерти сэра Эдварда, Мик ответил: «Скажите, что я сказал – ему уже давно пора».

Во время американских гастролей 1978 года, когда группа переезжала с одного стадиона на другой, музыканты быстро вернулись к своему привычному времяпрепровождению. «Наркотики были повсюду, – говорил Дэниел Стюарт, один из руководителей охраны. – Буквально горы дури, и Джаггер от нее вовсе не отказывался».

Не отказывался от дури конечно же и Кит, хотя над ним все еще висело обвинение. Окончательное слушание по канадскому делу проходило в Торонто 24 октября 1978 года. Как и десятилетием ранее, когда Кита и Джаггера обвиняли по редландскому делу, за стенами зала суда столпились сотни фанатов, выкрикивающих: «Свободу Киту! Свободу Киту!» Впрочем, судья с самого начала дал понять, что не собирается отправлять «богатенького наркомана» за решетку. В обмен на признание вины он снял обвинения в незаконном распространении наркотиков и приговорил Кита к году условно. Кит же, тронутый слепой фанаткой по имени Рита, которая следовала за группой повсюду, согласился дать благотворительный концерт в пользу Канадского национального института слепых.

После этого Мик смог вздохнуть с облегчением. Печатный станок купюр по имени Rolling Stones продолжал свою работу в прежнем режиме – по крайней мере какое-то время. В поисках отдыха и развлечений Мик иногда возвращался в Нью-Йорк – порой в обществе Холл, а то и один.

«Где бы он ни появлялся, на него до сих пор бросались женщины и мужчины, – говорил Олтхэм. – Джерри сохраняла спокойствие – в какой-то степени». Мику было легче оттягиваться, когда Джерри отдыхала в каком-нибудь экзотичном месте. Но даже когда они оба регистрировались в «Карлайле» под псевдонимами «мистер и миссис Филлипс», Мик всегда находил все, что ему было нужно, в проверенной и надежной «Плазе».

Зная, где и когда появится Джаггер, фанатки «Роллингов» научились проникать в отель «Плаза», минуя охрану. В конце 1978 года среди них появилась новенькая: невысокая, жующая жвачку брюнетка двадцати одного года, которая, как и нью-йоркский модельер Кевин, какое-то время выступала на подтанцовке в труппе Элвина Эйли.

Эта молодая женщина, питавшая слабость к лосинам в обтяжку пятнистой расцветки, не стеснялась петь во весь голос, когда ей вздумается. «Я подумал: „Уберите от меня эту наглую девицу! Она же сейчас меня засветит!“» – вспоминал Кевин. И он же быстро догадался, что единственный, кто интересует эту новую фанатку, это Мик, и что она «вбила себе в голову, будто он поможет ей в карьере».

По какой-то причине эта бойкая новенькая заинтересовала и самого Мика, который несколько раз приглашал ее к себе наверх. «Она вела себя как настоящая дикарка, и это его заводило», – говорил Кевин. Или, возможно, его привлекло ее сценическое имя – Мадонна.

Но, разумеется, никакая фанатка не могла привлечь Мика настолько, как подружка другой рок-звезды. А тем более юная дочь рок-звезды – в данном случае давнего приятеля Мика и «коллеги» Кита по пристрастию к героину Джона Филлипса из The Mamas and The Papas .

«Я с детства знала Мика – с тех пор, как мне исполнилось восемь, он и еще Кит часто тусовались с папой», – говорила дочь Филлипса Макензи. В шестнадцать лет она сама обрела некоторую славу, снявшись в популярном ситкоме «Однажды в то время». «Я была ребенком, но меня ужасно привлекал Мик. Он походил на кота. Он изгибался и двигался как кот, был таким привлекательным и чувственным».

Печальный факт состоял в том, что Филлипс познакомил свою дочь с марихуаной, когда ей было десять лет, а через четыре года подсадил и на кокаин. Когда ей исполнилось семнадцать, Филлипс лично вколол ей героин. Позже Макензи призналась, что у нее с отцом была долгая инцестная связь.

Учитывая такие семейные нравы, кажется вполне логичным то, что произошло между Миком и Макензи в 1978 году. В то время Филлипс жил в том же нью-йоркском квартале, что и Мик, а Джерри как раз удачно уехала по модельным делам. «Мы все были на вечеринке, когда Мик предложил отправиться к нему, отведать сэндвичей с тунцом», – вспоминала Макензи, которой на тот момент было восемнадцать лет. Когда они приехали к Мику, он вспомнил, что у него нет майонеза. Папа сказал, что у нас есть майонез, и пошел за ним домой, и тут Мик запер дверь».

Мик заключил Макензи в объятия и стал подталкивать ее к спальне. «Я ждал этого с тех пор, как тебе исполнилось десять», – сказал он. Через несколько минут Филлипс вернулся с майонезом и, как вспоминала Макензи, «начал громко стучать в дверь, но мы с Миком уже резвились в спальне. Он оказался фантастическим любовником, все было, как я и представляла, и даже лучше».

На следующее утро Мик угощал Макензи чаем с гренками и клубникой, когда зазвонил телефон. «Моя дочь у тебя?» – спросил Джон Филлипс.

«Да, – ответил Мик, который за десять лет до этого переспал с Мишель Филлипс, второй женой Джона и приемной матерью Макензи. – Но я обращаюсь с ней хорошо».

Макензи немного сердилась на Кита, что тот познакомил ее отца с тяжелыми наркотиками, но не имела ничего против Мика и испытывала к нему исключительно теплые чувства. «Мик может быть кем угодно, но он не извращенец. Когда он сказал, что ждал этого момента, он действительно имел в виду, что ждал, пока я стану совершеннолетней. Он спал со мной как с женщиной. И это было чудесно».

В тот период Макензи была не единственной юной любовницей Мика. Вскоре он начал встречаться с Наташей Фрэйзер, внучкой английского лорда Лонгфорда и дочерью писательницы леди Антонии Фрэйзер. Аристократическое семейство нисколько не оскорбилось такой связью и даже пригласило Мика на бракосочетание леди Антонии с драматургом Гарольдом Пинтером.

Тем временем у подраставшей дочери Мика дела шли далеко не так удачно. Восемнадцатилетняя Кэрис Хант жила в Лос-Анджелесе на пособие, а ее мать уже отчаялась выбить из Мика деньги. Обратившись за помощью к Бьянке, Марша Хант наняла Марвина Митчелсона и подала иск на скромные 2190 долларов в месяц на содержание ребенка.