Дмитрий Табачник - Полководцы Украины: сражения и судьбы

Это последнее мнение на очереди в настоящую минуту; оно близко даже к осуществлению, и потому не лишено будет интереса для военной публики нашей уяснение вопроса – полезна или вредна военная игра; и если полезна, то в какой именно степени?

Со времени приведения в систему г. Кузьминским и доныне военная игра составляла не более как времяпровождение для офицеров, ознакомившихся основательно с военной историей, теорией тактики и с топографическим выражением местности; занимались ею преимущественно на картах; впрочем, в Академии генерального штаба последнее время стали заниматься ею и на моделях.

Теоретическая и в особенности историческая подготовка была делом первой важности при этой игре как предохранительное средство от принятия знания военной игры за знание военного дела. История, с той прихотливостью развития, с той неожиданностью разрешения, которая свойственна всему совершающемуся в действительности, предостерегала в особенности от подобного увлечения.

В начале нынешнего года г. Н. предложил распространить военную игру в войсках, заменяя карты моделями, как более удободоступными для понимания без предварительной топографической подготовки; он предлагает игру не как применение изученного предварительно, но как средство для изучения военного дела теми даже, которые им занимались прежде только с уставной, а не с тактической точки. Таким образом игра перестает быть игрою, а возводится уже на степень науки, что г. Н. и высказывает, определяя ее «наукой тактических и стратегических состязаний». Оставляя в стороне оригинальность подобного определения, в силу которого оказывается, что должна существовать также и наука состязаний, напр, в бегах, перехожу: 1) к усовершенствованиям, сделанным г. Н. в военной игре; 2) к значению, которое он дает этому приятному и невинному занятию; и 3) к пределам, которые ему полагает.

1) Главнейшие усовершенствования заключаются: а) в весьма прочной массе, из которой приготовляются модели, b) в прибавке крутизномера, необходимого на съемке и совершенно бесполезного при тактических упражнениях; c) в накладных, разрисованных различными местными предметами свинцовых листках, назначенных для видоизменения местности моделей. Улучшение, менее существенное, представляет вилочка, расстояние между концами которой определяет величину двухминутного хода пехоты (250 ш). По рекрутской школе скорость движения 220 ш. в две минуты; почему допущена г. изобретателем вилочки разница в 30 шагов от установленной нормы – объяснить трудно. В игре это тоже можно допустить, потому что там воля вольная предполагать даже летающие войска; но занятия обязательные должно стараться сообразовать друг с другом так, чтобы подобных противоречий не было.

2) Г. Н. придает военной игре значение, до такой степени важное, что полагает даже в унтер-офицеры производить не иначе, как по предварительном удостоверении в знании виц-унтер-офицером модельной тактики.

3) Пределов военной игре г. Н. не полагает: все чины должны играть в военную игру по обязанности; разыгрывать все боевые явления, не исключая даже штыковых свалок.

Уже давно известно, что всякое нововведение в занятия войск должно делать с крайней осмотрительностью, по зрелом обсуждении не только одной видимой, осязаемой стороны, но и влияния его на умственный склад солдат и офицеров. Г. H., конечно, имея в виду это обстоятельство, исчисляет вероятные, по его мнению, последствия распространения военной игры.

Вот они:

«1) Она возбуждает умственную деятельность и направляет ее к развитию (?) военных соображений; приучает вникать в смысл данного боевого поручения, дает навык обсуживать: трудности исполнения военного предприятия; принимать своевременно меры предосторожности, быстро и правильно соображать все (?) необходимые распоряжения при разных обстоятельствах для выигрыша боевого дела.

2) Военная игра приучает оценивать влияние местности на ход боя и к свойствам местности применять: расположение, движение и действия войск.

3) Военная игра обнаруживает теоретические познания в военном искусстве и боевую опытность играющих, способствуя при состязании (?) соображений выказать свою находчивость и военный взгляд (?).

Упражнения в военной игре подготовляют играющих быть начальниками, достойными своего звания (???)».

Надежды г. изобретателя так велики, что если бы хотя десятая доля их осуществилась, предложение его можно бы было причислить к благодетельнейшим из нововведений. К сожалению, они высказаны бездоказательно, и невольно представляется вопрос – дают ли право питать эти надежды как свойства самой игры, так и свойства человеческой природы?

…даже те стороны образования, которые прямо необходимы для достижения боевых целей (стрельба, фехтование, маневрирование), взятые отдельно, приводят к несообразностям, отрицающим боевое дело собственно и обнаруживаемым превратным складом понятий; военная игра к числу этих отделов не принадлежит: на практике ничего не приходится разрешать шашками и на модели; понятно, до какой степени должен быть велик вред от увлечения этой игрою.

Чтобы это показать, должно разобрать: 1) на какое место военная игра может претендовать в отделе маневрирования; 2) какого именно рода возбуждает она умственную деятельность в играющих; 3) кто из военных может безнаказанно заниматься ею, и какие военные явления подчиняются розыгрышу, какие нет.

1) Уже известно, что изучение всякого предмета начинается с разложения его на составные части, с изучения каждой порознь и кончается соединением их в одно целое. Маневрирование представляет три отдела: 1) Маневрирование на местности ровной без видимой цели (учение без применения к местности), имеющее целью одно приучение к стройности движения; 2) маневрирование на местности пересеченной также без видимой цели (учение с применением к местности); 3) наконец, маневрирование с противником (маневры). Известно, что каждый из этих отделов составляет особую науку, которые враждебны между собою: так, после маневров является необходимость подтянуть стойку, уравнять шаг и т. п., иначе не будет желаемой стройности на учениях без применения к местности… Переходя к учениям с применением к местности, приходится отучать людей от той неподвижности и однообразия поз, которых от них требовали на ученьях без применения к местности, и т. п.

А между тем эти отделы составляют совершенно естественные части одного целого и без изучения их обойтись невозможно. Остановка на маневрировании с противником, не соединенная со стрельбой, повела к системе мирно-военной тактики с ее боязнью обходов, преувеличенным значением численного перевеса, с остановкою от неприятеля в 50 шагах при атаке и проч., и проч., несмотря на то, что маневрирование составляет необходимую часть солдатской науки, целиком применимую к делу боевому; можно себе представить, до какой тактики должна довести военная игра, в которой нет ничего общего с делом действительным.