Петр Григоренко - В подполье встретишь только крыс

Нет, не подрывал я престижа государства, но и сумасшедшим тоже не был. Я, вместе с моими друзьями, принимал участие в борьбе за правовое общество, боролся против лжи, которая наряду с террором является главным средством сохранения и укрепления власти партократии. Власть, родившаяся в подполье и вышедшая из него, любит в темноте творить свои черные дела. Мы же стремимся вынести их на свет, облучить их светом правды. Власть, стремясь уйти из-под света, изображает наши действия как нелегальные, подпольные, пытается загнать нас в подполье.

Но мы твердо знаем, что В ПОДПОЛЬЕ МОЖНО ВСТРЕТИТЬ ТОЛЬКО КРЫС. Из подполья вышли крысы, захватившие власть над людьми. В подполье растится культура еще более страшных грызунов. И как бы они ни назывались – красными ли бригадами, Ирландской армией, ЭТА, «Черный сентябрь» или еще как – это крысы, с которыми человечество сосуществовать не может. Крысы добились изгнания меня с Родины, как до того изгнали Солженицына, Чалидзе, Максимова, а после Ростроповича, Вишневскую. Рабина… Но будущего у крыс нет. Мы вернемся на Родину и увидим наш освобожденный от крысиной напасти народ.

Но пока что нам надо было искать политического убежища. Говорю «нам», хотя формально лишен советского гражданства один я. Но не могла же жена оставить меня одного на чужбине, как не мог я допустить, чтобы она отправилась без меня прямо в зубы тоталитарного чудовища. И мы остались, тяжко переживая вынужденный разрыв с родиной. Особенно болела душа за нашего тяжело больного, умственно неполноценного сына. Без знания языка и без друзей, которые остались в Москве, он стал совсем одиноким. Часто плакал, стараясь скрыть слезы от нас. Особенно частыми стали такие случаи после того, как Москва продемонстрировала, что изгнанным считает и его с мамой. Я имею в виду конфискацию нашей квартиры в Москве и изгнание из нее проживавших там наших родственников. После этого наш Олег постоянно жалуется: «Брежнев отнял у меня комнату».

Но без жилья мы не остались. Америка предоставила нам политическое убежище, кров и пищу.

Мы ей за это предельно благодарны. Мы многим восхищаемся в этой стране. И наверно, восхищались бы больше, если б была возможность в любой момент покинуть ее и возвратиться к своим друзьям.

Америка – страна чудес. Я не перестаю поражаться ее изобилием и организованностью. Здесь все в избытке – и продовольствие, и промышленные товары, и энергия. Ни за чем не надо ехать в «центр». Нет такого понятия, как «центр». Магазин самого дальнего от города поселка имеет все необходимые населению товары, как и первоклассный магазин огромного города, а жилье имеет все городские удобства, да плюс к тому преимущества чистоты воздуха и красот природы. Америка вся в огнях, море огня – ночь превращена в день. И еще потрясающая организованность. В магазинах всегда все есть, а когда подвозят – не поймешь. Фактически – непрерывный, никем специально не организуемый, высокоорганизованный конвейер.

В общем, мы попали не в другое государство, а на иную планету. Если же взглянуть на небоскребы, гигантские висячие мосты, фантастические дороги с развязкой в нескольких плоскостях, то мы увидим иную эпоху. «Догнать Америку» – глупый лозунг. Догнать нельзя. Сегодняшняя Америка – результат многолетней свободы. Чтобы и нам, в так называемом Советском Союзе, создать аналогичные условия, надо открыть дорогу для свободного развития. Тогда наш народ, учась у Америки, сумеет создать у себя… нет, не Америку… что-то иное, и я верю, более прекрасное.

Начиная жизнь, я мечтал о коммунизме, но знал о нем только то, что это «светлое будущее человечества». Несколько позже я затвердил основные черты этого общественного устройства. Я запомнил, что это общество, в котором:

– от каждого по способностям, каждому по потребностям,

– нет разницы между городом и деревней, между трудом умственным и физическим.

Америка всего этого достигла, хотя коммунистическим свое общество не называет. Но Америка достигла еще большего – уважения к правам человека. Проиллюстрирую это рассказом эмигранта из СССР М. Побереженского. В письме в «Новое русское слово» он рассказывает, что у него в Риме по пути в американское консульство, где ему предстояло получить разрешение на въезд в США, выкрали все документы. Несмотря на это, консул разрешение выдал, предложил только клятвенно подтвердить, что рассказанное им о краже документов – правда.

Далее Побереженский повествует, что без документов его пропустили через нью-йоркскую таможню и выдали справку, подтверждающую это. Служащая в учреждении социального обеспечения, куда через несколько дней Побереженский обратился за помощью, узнав, что у него нет никаких документов, удостоверяющих личность и возраст, кроме справки, выданной таможенником в аэропорту, «поверила мне на слово и за 15 минут оформила денежное пособие в связи с достижением 65-летнего возраста». Заключает он свой рассказ так: «… с тех пор я неоднократно убеждался, что Америка – не только другая страна, не имеющая аналогий с СССР почти во всем, но вроде бы другая планета, где человеческие отношения носят забытый было нами характер дружеского участия, улыбчивости и радушия».

Я еще много хорошего мог бы сказать об Америке и человеческих отношениях в ней. Я полюбил эту страну и ее добрый и гордый народ. Личность здесь действительно защищена, но я согласен с Солженицыным, чересчур защищена. Так защищена, что уже есть необходимость защищать общество от личности. Беру несколько случайно попавших на глаза газетных сообщений:

Высокий молодой негр вышел из только что остановившейся комфортабельной автомашины и, держа в одной руке пистолет, другой вытащил из той же машины отчаянно кричавшую и сопротивлявшуюся черную девушку, и потащил ее в заброшенный полуразрушенный дом напротив. Вскоре в доме раздался выстрел, а немного погодя негр вышел, спокойно сел в машину и уехал. Мимо все время шли люди. Все делали вид, что ничего не видят и не слышат.

Грабитель в вагоне сабвея (метро) пытается вырвать у женщины сумку. Она не дает. Тогда он ударяет ее ножом, вырывает сумку и уходит. Окровавленная женщина падает на пол. Пассажиры ничего «не видят и не слышат» а, выходя из вагона, старательно обходят лежащую в луже крови женщину.

Двое подростков вместо того, чтобы идти в школу, пили шампанское и «развлекались» стрельбой по прохожим через окно.

50-летняя Ингрид изнасилована и задушена в сабвее.

Бандит неожиданно напал на полицейского и бритвой перерезал ему горло. Полицейский чудом остался жив. Бандит пойман и предан суду, но судья находит основания для его оправдания и освобождает из зала суда.