Иван Сытин - Жизни для книги

Пенсионная книжка И. Д. Сытина

Вновь приехавшего в Москву представителя Стиннеса — Фермана прошу продать бумаги для более быстрого развития дела. Он соглашается сделать это дешево и в короткий срок.

Я прошу ВСНХ дать нам разрешение, лицензию на 10 тысяч пудов бумаги. После больших хлопот получаем лицензию на право купить у Стиннеса бумагу.

— Еду в Берлин — опоздал: Стиннес к моменту моего приезда умер, и дела, к великому сожалению, изменились. Прихожу в наше советское торгпредство, встречаю там одного своего старого поставщика. Объясняю ему, он с большой охотой делает мне все, о чем я его прошу, дает бумагу на очень выгодных условиях: оплата через два месяца после получения бумаги на месте, в Москве. Эта хорошая помощь старых друзей дала возможность избежать больших потерь в деле. Некоторое время порученные мне типографии работали. Но дальше началась реорганизация: маленькие типографии объединяли, усиливали более крупные, и я понял, что мне пора отходить от дел. К тому же времени Советское правительство назначило мне пенсию, можно было идти на отдых.

Радовало же меня то, что дело, которому отдал много сил в жизни, получало хорошее развитие — книга при новой власти надежно пошла в народ.

Уважаемый Иван Дмитриевич.

Без лишних слов скажу, что для меня знакомство с Вами радостно и ценно, ценно без всякого отношения к «делам», а так, просто, само по себе. Хорошего русского человека, любящего свою родину, знающего ее и желающего служить посильно ее великим нуждам, — такого человека не часто встречаешь, а встретив — радуешься и уважаешь его. Вот мое отношение к Вам, и это отношение, это право любить и уважать человека — для меня дороже всех «дел».

А о делах, все-таки, поговоримте: ездил в разные места, нашел компанию людей, как будто способных взяться за работу по истории русского народа; окончательное суждение об их способностях отложу до поры, когда они представят программу работы и конспекты книг. Это будет в середине здешнего мая.

Получил от Вас С.-Х. энциклопедию и «Реформу» [87]— сердечное спасибо за прекрасный и ценный подарок. Чудеснейшее издание, Вы вправе смотреть на него как на серьезную услугу русскому обществу и я душевно поздравляю Вас с успехом. Славную работу осуществили, да будет так и впредь.

Константин Петрович Пятницкий все еще здесь, мои отношения с ним не улучшаются и надежд на улучшение их не питаю.

А мне приходится крутенько, и работать я должен как вол. Задач — масса, выполнять их принужден я один. Только удалось, кажется, организовать журнал, думаю о другом, необходимом, по нынешним временам.

Этот другой журнал — давняя моя мечта: его основная цель — всестороннее изучение России, а не проповедь каких-либо партийных взглядов. В нем должны быть совершенно новые отделы, например:

Обозрение торгово-промышленной и экономической жизни России.

Обозрение иностранной экономической политики и торговли.

Обозрение провинциальной жизни, поставленное на совершенно новых началах.

Это должен быть журнал, который читался бы с одинаковой пользой купцом и крестьянином, чиновником и интеллигентом.

Очень хотел бы поговорить с Вами подробно по поводу этой затеи, в необходимости осуществления которой убежден. Мы — все знаем, кроме России, которую всячески задергали, но знать ее не хотим. И вот надо Заставить людей учиться узнавать Русь.

Лучше других технически осуществить такое дело могли бы Вы, Иван Дмитриевич, и я прошу Вас, до времени личного нашего свидания, об этом деле ни с кем не говорить. Другие могут воспользоваться планом и — испортить его.

Пока до свидания, очень приятного мне и нетерпеливо ожидаемого мною.

Если Вас не затруднит, распорядитесь, чтобы мне возможно скорее выслали все изданные Вами книги по истории и все естественнонаучные, редакции Рубакина, а также книгу Ферворна [88]и Цингию-Тонга, обещанные Вами.

Мария Федоровна приветствует Вас.

Желаю Вам доброго здоровья и кланяюсь семье Вашей. Остаюсь с душевным к Вам уважением.

А. Пешков.

Печатается по оригиналу (Архив А. М. Горького)

Дорогой и уважаемый Иван Дмитриевич.

Сердечно благодарю Вас за Ваше доброе отношение ко мне, оно меня очень трогает, очень дорого мне.

Я уже сказал Вам, что буду рад работать с Вами и, мне кажется, что мы можем сделать немало хорошего.

Но относительно формы сотрудничества я, пока, не могу еще дать Вам сведений вполне определенных.

Сначала нам необходимо условиться о том, что нужно делать, затем уж мы подумаем о том, как лучше сделать.

В близком будущем я представлю Вам план ряда изданий, которые сразу могут поставить дело вполне солидно и морально и материально.

Затем я предложу Вам разработанную программу ежемесячника и еженедельника. Все это доставит Вам Иван Павлович [89], отлично знающий все намерения и посвященный в планы, которые я развивал пред Вами.

Я думаю, что к осени мы договоримся о главном.

А до той поры я искренно желаю Вам отдохнуть и освежить силы, дабы с большим успехом использовать их.

У меня к Вам определенное чувство симпатии и уважения, я очень рад, что знаю Вас, хорошего русского человека.

Будьте здоровы, да осуществятся все добрые желания Ваши.

Максим просит передать поклон сыну Вашему [90], я тоже кланяюсь ему и крепко жму руку.

23/VI 1913.

А. Пешков.

Печатается по оригиналу (Архив А. М. Горького)

Дорогой Иван Дмитриевич!

От всей души поздравляю вас, — от всей души. Проработать полстолетия в таком честном и важном деле, каково издание книг для страны, духовно голодной, для нашей несчастной страны, — это огромная культурная заслуга. Вам есть чем гордиться, есть за что уважать себя, а русский человек редко имеет случай гордиться собою, и мало у него причин для самоуважения. Вы — исключительный человек по энергии, обнаруженной Вами, и я очень люблю Вас за это. Будьте здоровы!

М. Горький.

Печатается по оригиналу (Архив А. М. Горького)

«…На днях я был у Сытина и знакомился с его делом. Интересно в высшей степени. Это настоящее народное дело. Пожалуй, это единственная в России издательская фирма, где русским духом пахнет и мужика-покупателя не толкают в шею. Сытин — умный человек и рассказывает интересно. Когда случится Вам быть в Москве, то побываем у него в складе, и в типографии, и в помещении, где ночуют покупатели…»