Сергей Нечаев - Марко Поло

Короче говоря, если наши путешественники хотели произвести впечатление, то им это очень даже удалось. Их показательное выступление ошеломило гостей и, главное, произвело должное впечатление.

«Те, в ком они прежде сомневались, — пишет Джованни Баггиста Рамузио, — на самом деле оказались почтенными и достойными господами из рода Поло, и им воздали великую честь и почтение. И когда об этом стало известно во всей Венеции, так же стали поступать все — и простолюдины, и благородные люди начали стекаться к их дому, чтобы обнять их, осыпать ласками и продемонстрировать привязанность и почтение, какие только можно вообразить» {400} 400 Ibid. .

Как видим, рассказ Джованни Баггиста Рамузио заканчивается вполне благополучно. После этой «демонстрации» Никколо, Маттео и Марко Поло стали пользоваться заслуженным уважением своих сограждан, но при этом особенное внимание доставалось Марко. «Все молодые люди каждый день приходили к нему и беседовали с мессиром Марко, — утверждает Джованни Баггиста Рамузио, — а тот был со всеми обаятелен и милостив. Его расспрашивали о Катае и великом хане, а он отвечал с такой добротой и вежливостью, что все чувствовали себя ему в какой-то мере обязанными» {401} 401 Ibid. P. 131. .

К тому времени, когда наши путешественники вернулись домой, в Венеции, ставшей образцом крупной морской державы, далеко вышедшей за пределы города, под покровом мирной жизни скопилось довольно сильное напряжение.

Историк Джон Норвич в своей «Истории Венецианской республики» пишет: «При такой мучительно сложной системе кажется странным, что вообще кого-то выбирали, но 13 июля 1268 года, всего через шестнадцать дней после смерти предшественника, был избран Лоренцо Тьеполо» {402} 402 Норвич Дж. История Венецианской республики (http:// www.litmir.net/br/?b= 135326&р=44). . Он стал 46-м дожем Венеции. И при этом он был сыном 43-го дожа Джакопо Тьеполо.

На этот счет мы имеем свидетельство Мартино да Канале, автора «Венецианской хроники» и очевидца тех событий; так вот он не упустил случая описать перезвон колоколов на соборе Сан-Марко и толпу народа, собравшуюся на центральной площади города. Люди окружили нового дожа и «срывали одежду с его спины» — традиция разрешала это им делать (так дожу давали понять, что он «лицо подчиненное и милосердное»). Дож босиком подошел к алтарю, дал клятву, и ему вручили знамя Святого Марка, покровителя Венеции. Затем на него надели новое платье и торжественно пронесли вокруг площади. Новый дож при этом разбрасывал монеты и обращался к своим подданным…

Тем не менее правление Лоренцо Тьеполо, бывшего дожем, когда Марко Поло отправлялся в путешествие, ознаменовалось множеством несчастий: сначала, в 1268 году, Венецию охватил голод, и резко подскочили цены на все продукты питания, затем начались проблемы с соседями. Примерно в то же время республика ввязалась в трехлетнюю войну с Болоньей, и эта война быстро поглотила многие более мелкие города и сельские районы. Неудивительно, что отношения Венеции со всей северной частью Италии сильно испортились.

Дополнительный ущерб нанес отказ Венеции помочь церкви в войне «Сицилийской вечерни», то есть в продолжительной борьбе сицилийцев против власти Карла Анжуйского, брата французского короля Людовика IX Святого. В этой борьбе, длившейся с 1282 по 1302 год, погибло много людей [40] Существует легенда, будто лозунгом восстания была фраза «Morte Alia Francia. Italia Anela» («Смерть Франции. Италия вздохни»), аббревиатура которой послужила появлению слова «мафия». .

В отместку за это церковь в 1284 году приняла жестокие меры — отлучение. И в соборе Святого Марка замолчали колокола, а все религиозные обряды венецианской жизни (венчание, отпевание и даже крещение) были запрещены. «Зима прошла без празднования Рождества. Затихшая, покаянная Венеция, казалось, волей Бога была превращена в мрачное чистилище» {403} 403 Bergreen L. Marco Polo. De Veneza a Xanadu. Rio de Janeiro, 2009. P. 359. .

Но, как отмечает Джон Норвич, всего «за семьдесят лет XIII века Венеция заявила о себе как о мировой державе. Сначала республика обрела огромные территории на Востоке, разбогатела и укрепилась, затем утратила эти земли и, наконец, снова их вернула. Более важным было то, что за эти десятилетия пришли в упадок обе империи — Восточная и Западная. Византийская империя Палеологов, хотя и просуществовала еще почти два столетия, но так и осталась государством, из последних сил отбивавшимся от врагов» {404} 404 Норвич Дж. История Венецианской республики (http:// www.litmir.net//?b=135326&p=43). .

Большую часть времени из тех семидесяти лет Венеция сражалась. Она потеряла очень много людей и кораблей. И вот теперь получилось так, что соседи, от которых она зависела и в плане торговли, оказались «настроены в большей или меньшей степени недружелюбно» {405} 405 Там же. (http://www.litmir.net/br/?b=135326&p=45). .

Короче говоря, для республики начались тяжелые времена.

Простые венецианцы винили в упадке всех и вся, но прежде всего несколько высокопоставленных семейств, которые еще больше обогатились в годы обрушившихся на Венецию испытаний. В первую очередь ответственность возлагали на клан Дандоло, представитель которого — Джованни Дандоло — был 48-м дожем в период с 1280 по 1289 год.

В промежутке дожем был Джакопо Контарини, и в период его правления стало особенно очевидным ошибочное поведение Венеции по отношению к другим крупным городам. К тому же в 1274 году, на церковном соборе в Лионе, папа Григорий X, избранный за два с половиной года до этого, провозгласил Михаила VIII Палеолога, захватившего Константинополь и изгнавшего оттуда Балдуина II, императором, а тот, в свою очередь, признал папскую власть.

В конечном итоге Венеция дорого заплатила за свою гордыню, и в марте 1280 года Джакопо Контарини вышел в отставку — или, если точнее, его отправили на пенсию.

Преемник Контарини, Джованни Дандоло, представляет собой одну сплошную загадку. Несмотря на знаменитое имя, никто ничего не сообщает о его прошлом, за исключением того, что он много воевал и на момент выборов находился за границей.

Джованни Дандоло, 48-й венецианский дож, правил девять лет и умер 2 ноября 1289 года, оставив в память о себе золотой дукат, впервые выпущенный в обращение в 1284 году.

В «Истории Венецианской республики» Джона Норвича читаем: «Но как бы ярко ни сияли его дукаты, глаза венецианцев они не ослепили: те видели, что прошедшие двадцать лет не были для них удачными. Венецианцы потерпели несколько поражений на суше и на море, потеряли много кораблей и людей. Им довелось в бессилии наблюдать, как враг подошел к самой лагуне. <���…> Главная колония, Крит, снова бунтовала. Венеция пострадала от церковного отлучения, от ужасов землетрясения и наводнения, и, хотя преемник папы Мартина в 1285 году снял отлучение и последствия, вызванные природными катаклизмами, были в значительной степени устранены, надежд на лучшие времена венецианцы не питали» {406} 406 Там же. .