Чарльз Рууд - Русский предприниматель московский издатель Иван Сытин

Узнав о захвате, Сытин в сопровождении Дорошевича, Благова и Петрова отправился в печатный цех, и все четверо оказались под «почетным» арестом именем Совета. На возражение Сытина, что только он волен распоряжаться здесь как полновластный хозяин типографии, незваные гости ответили: «Нет, раз вы у нас под арестом, значит, хозяева – мы». Инцидент был исчерпан, когда печатники закончили свою работу, а спустя три дня вторжение повторилось, судя по всему, при поддержке его сына Василия, и Сытин уже не вмешивался [267] Там же, с. 62. За участие в печатании «Известий» Василия ненадолго приговорили к административной ссылке за 50-ю версту от Москвы. Поэтому он жил в загородном имении Сытина. .

Книжная типография Сытина превратилась в один из очагов революционной деятельности. Она была расположена как раз в центре Замоскворечья, где рабочие воздвигали баррикады, опоясывавшие центральную часть города. В течение 11 декабря между солдатами и рабочими там то и дело вспыхивала перестрелка, а ночью, пока Сытин ехал в поезде на Петербург, пожар почти целиком уничтожил главный четырехэтажный корпус комбината, включая печатный и наборный цеха, а также часть переплетного. Сытин считал, что кто-то из высоких чинов приказал поджечь типографию или, по крайней мере, запретил пожарным тушить огонь. «Я не могу отрицать, что рабочие нашего Товарищества принимали участие во всех крупнейших событиях революции 1905 года. Это бесспорно, – писал Сытин. – Но почему адмирал Ф.В. Дубасов, стоявший во главе московской администрации, решил наказать Товарищество и даже просто фабричное здание, этого я до сих пор не могу взять в толк» [268] И.Д. Сытин «Жизнь для книги», с. 168. .

Похоже, тут не обошлось без участия властей, во всяком случае, низших звеньев, так как многие чиновники были согласны с полицией, причислявшей сытинцев к главным возмутителям спокойствия. Один высокопоставленный офицер так и сказал Сытину как раз в ночь пожара. Сытин тогда, по его собственному признанию, бежал из Москвы, «спасаясь от возможного ареста и от очень возможного убийства», – вероятно, от рук правых черносотенных элементов; и вот в ночном поезде на Петербург он случайно повстречал заместителя Дубасова генерала П.М. Баранова, который ехал в столицу с докладом о московских беспорядках. Баранов без обиняков заявил Сытину, что считает сытинцев «передовой шайкой во всей московской массе.» Когда Сытин ответил, что такие настроения царят среди всех московских рабочих, Баранов возразил: «Ну нет… У вас особенные бунтари: на похоронах этого Баумана шли впереди всех» [269] Там же, с. 170. . Стало быть, Сытин плохо управляет своим предприятием.

На вокзале в Петербурге Сытина поджидали пятеро репортеров. Когда они сообщили ему о пожаре и спросили, что он об этом думает, Сытин тотчас позвонил жене, дабы выяснить подробности. Затем с видом именинника он пригласил репортеров в ресторан Палкина – «кутнуть». Он явно торжествовал и утверждал, что это происшествие сделает ему потрясающую рекламу.

Спустя три дня Сытин возвратился в Москву, на пожарище. Отрезвленный видом обугленных стен и покореженных «дорогих машин, моей гордости», расскажет издатель впоследствии в своих мемуарах, он с горечью подумал, что «всего несколько дней назад здесь ключом кипела жизнь. Гудели машины, работали станки, и, как муравьи, копошились рабочие» [270] Там же. с. 172. .

Сытин тотчас принялся хлопотать о получении страховки, и в протоколах судебного разбирательства по искам Сытина сохранились показания очевидцев о событиях, повлекших за собой пожар [271] «Сытинцы в 1905 году. Сборник воспоминаний рабочих Первой Образцовой типографии (б. Сытина)» под ред. Е. Румайло, Н.И. Мирецкого, Л. Малькова [Москва, 192?], с. 96-110. Кроме того, отрывки из копий этих документов приводятся в кн.: Мирецкий «Первая образцовая…», с. 65-68. Мирецкий, похоже, прочитал рассказ печатников, принимавших участие в событиях (ред. А. Борщевский, С. Решетов и Н. Чистов «Московские печатники в 1905 году» [Москва, 1925], с. 86), для своей статьи «От Сытина к Первой Образцовой тип.(1876-1931)», «Борьба классов» № 5 (1932), где утверждается, что пожар устроили солдаты. . Одним из таких очевидцев был полицейский Иван Телков, который жил в квартире, выходящей окнами на типографию. Он показал, что в воскресенье 11 декабря в 8 часов утра в типографию явились человек двести, и среди них он узнал печатников и конторских служащих Сытина. В 2 часа дня они разошлись, но затем вернулись с камнями и досками и соорудили четыре баррикады, перекрывшие подходы к типографии с улицы. Войска прибыли часа в 3-4, продолжал Телков, и тогда же, по его мнению, ученики выстрелили раз пять с фабричного двора и из соседних домов. В течение пятнадцати минут солдаты отвечали ружейным огнем, а после разобрали баррикады; возле типографии они стояли до 2 часов ночи. Телков показал также, что пожарные вошли во двор горящего здания не раньше 4 часов утра в понедельник [272] Мирецкий «Первая образцовая…», с. 66-67. .

Важно было, как именно начался пожар, и трое свидетелей, симпатизирующих Сытину, заявили, что видели, как поджог совершили солдаты. Один из них был фабричный сторож Н.А. Закревский, который сказал что они с братом Сытина Сергеем в течение двадцати минут пытались потушить пламя [273] «Сытинцы в 1905 году…», с. 96 Сергей Дмитриевич Сытин (ок. 1863—ок. 1915) – младший брат издателя, чье рождение, по-видимому, заставило Ивана бросить школу и с двенадцати лет пойти в работники. После распутной юности он в середине 80-х (Сытин приступил к изданию книг «Посредника» в 1885 г.) увлекся Толстым и под влиянием этого увлечения вступил в сельскую коммуну, о благотворном воздействии которой написал Толстому в 1886 г. На следующий год он объявился в усадьбе Толстого и выразил намерение работать по соседству и присоединиться к толстовскому «Договору против пьянства». В письме 1888 г. Толстой признался жене, что Сергей «тяжел», но «надо стараться и с Сытиным вести себя разумно и добро». В конце 80-х Сергей уехал в Смоленскую губернию, чтобы открыть там школу; это ему не удалось, и он перебрался в Москву, где жил с братом и присматривал за работой типографии. См. тт. 50, 64, 84 и 85 Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого в 91-м т. (Москва, 1928—1978). ; второй – семнадцатилетний Н.С. Семенов, вероятно, ученик [274] Мирецкий «Первая образцовая…», с. 98. . Самые подробные показания дал некий П. Егоров, рассказавший, как солдаты телеграфным столбом высадили окна, чтобы попасть в здание типографии. Оказавшись внутри, поведал свидетель, они факелами подожгли нижние этажи. Ночью не раз приезжали пожарные, но, по словам Егорова, им приказали не вмешиваться [275] Там же, с. 66; «Сытинцы в 1905 году…», с. 96-97. .