Евгений Балабин - Далекое и близкое, старое и новое

Как у нашей милой птицы

Разбежались все девицы,

И орали и шумели,

Очень громко песни пели...

Они так ужасно выли,

Всех и вся перебудили,

Повстречали молодца,

Что вы говорите... Ца-ца.

Тржебовских песен было немало. Это было как бы народное творчество. Обыкновенно на известный мотив сочинялся новый, на злобу дня, текст или же изменялся старый.

Пример на мотив «Ты мой единственный, мой ненаглядный».

Листья кленовые все опадают,

И ветры песни заунывные поют.

Правила новые душу терзают,

А воспитатели проходу не дают».

Гимназический хор всегда выступал в русских костюмах. У мальчиков были разных цветов рубашки-косоворотки, у девочек – разнообразные боярские костюмы. Кокошники разных цветов и форм были изготовлены и расшиты самоцветными камнями самими же девочками. Вид у хора был очень красивый и богатый.

Позже приобретены были музыкальные инструменты, быстро составился оркестр, который недурно играл, и танцульки были уже не под рояль, а под оркестр.

Старшая моя дочь, Ольга, окончила гимназию в 1926 году и поступила в Праге в английский колледж, по окончании которого держала экзамен при университете. Младшая дочь, Лидия, годом позже окончила гимназию, а затем так же, как и сестра, – английский колледж и поступила в Государственную чешскую оперу (Народное Дивадло), в которой поет до сих пор.

Обе дочери окончили гимназию отлично и знали пять языков.

Акт первого выпуска абитуриентов, устроенный в Чехословакии, прошел исключительно торжественно. Много было посторонней публики: чехи, словаки, карпаторусы, штатские, военные. Один чех-помещик, господин Х., узнав, что в гимназии живет и служит «генерал», пришел ко мне с визитом. Он просил, чтобы я непременно побывал у него в имении, соблазняя охотой на куропаток, и я действительно три раза ездил к нему.

Господин Х. – бывший офицер австрийской армии. Однажды во время 1-й Великой войны, когда русская армия стояла против австрийской, разделенная непроходимым болотом, господин Х., зная хорошо эту местность, прошел через это болото по известной только ему дороге к русским, потребовал свидания с высшим русским начальником, рассказал ему подробно расположение австрийской армии и эту секретную дорогу. Русские воспользовались этими сведениями, прошли болото, неожиданно напали на австрийцев и одержали над ними полную победу.

В благодарность за это русское правительство дало господину Х. полную свободу в России. А один помещик, имеющий имения в трех губерниях, взял господина Х. к себе главным управляющим над всеми своими владениями, и господину Х. пришлось все время ездить из одной губернии в другую. Он говорил: «Часто приходилось останавливаться у крестьянских изб и попросить напиться воды. Не было случая, чтобы крестьянин просто вынес мне кружку воды. Нет, каждый, у кого я останавливался, приглашал в дом, старался угостить молоком, простоквашей, салом, яичницей и всем, что было у него в доме. Я был поражен и изумлен таким гостеприимством, такой добротой и такой лаской русских. Нигде на Западе ничего подобного нет. Нет на свете добрее и отзывчивее русского человека. Не редкость на Западе, что отец, придя в гости к женатому сыну, должен заплатить ему за обед и за все съеденное у него. И я рад, что угощаю у себя русского человека, вспоминая, как в России меня, незнакомого иностранца, угощали русские».

В 1935 году, после девятимесячного страдания, от рака в желудке, в Пражском госпитале умерла моя жена.

В этот же 1935 год нашу чудную гимназию из великолепного места Тржебова перевели в Прагу, соединив с имеющейся там маленькой русской гимназией. Так жалко было покидать Моравскую Тржебову, где прожил 14 лет и где было так хорошо.

В Праге тоже был интернат и для мальчиков, и для девочек, но много было и приходящих. Формы для учеников не было, кружков не было, церкви своей не было и, вообще, все было по-другому – и хуже.

После ушедшего в отставку А.П. Петрова директором в Моравской Тржебове был А.Е. Когосьянц 149, а после него, с 16 октября 1927 года, В.Н. Светозаров. Заведующим интернатами, на должности старшего воспитателя, все время с 9 октября 1925 года был Д.Д. Гнедовский. Всем хозяйством гимназии ведала Господарская Справа. Бюджет гимназии достигал до 3 000 000 чешских крон в год.

Тржебовская гимназия сначала была в ведении Министерства иностранных дел, а потом перешла в ведение Министерства школьстви (народного просвещения). Ведал всем учебным делом гимназии назначенный от министерства профессор Лакомый, исключительно хорошо относившийся к нашей гимназии. Он нередко приезжал из Праги в Моравскую Тржебову и прямо с вокзала шел в гимназию, посещал все классы, следил за методами преподавания. Как-то раз, приехав, он вошел в классное здание и был поражен, что все классы пусты. Он пошел в другое классное здание – там тоже никого. Идет по лагерю – пусто, никого нет. Наконец он встречает столяра-лютеранина и спрашивает: «Куда делась гимназия?» – «А все в церкви». – «Разве сегодня праздник?» Вошел Лакомый в церковь, отстоял все богослужение, сам он был католик, и потом спрашивает директора Светозарова: «Почему дети в церкви, почему нет занятий?» – «А сейчас неделя говения, Великий пост». – «Сколько же дней вы говеете?» – «Всю неделю, так всегда было в России». – «Нет, это невозможно, у нас говеют один день». После торговли сошлись на трех днях – говели в четверг, пятницу и субботу.

С 8 августа 1925 года русская гимназия стала называться Русской реформированной реальной гимназией. Выпускные экзамены раньше производились по русскому обычаю с подготовкой к каждому предмету. С момента преобразования гимназии по типу чешских школ выпускные экзамены матурных [62]предметов производились в один день. Новая система волей-неволей побуждала готовиться к «матуре» в течение всего года и даже с шестого класса.

Прием в гимназию, особенно в первое время, производился в течение всего учебного года, и, чтобы не нарушать нормального хода классных занятий, учрежден был репетиторский класс, где под руководством преподавателей дети готовились к экзамену в соответствующий класс.

Много было в Тржебовской гимназии кружков. Главнейшие из них: культурно-просветительный, художественный, туристический, физико-математический, литературный, шахматный, химический, музыкальный, спортивный, ручного труда, переплетный, изучения французского языка, юношеского Красного Креста и другие. Уставы кружков утверждались педагогическим советом. Ответственным руководителем был или преподаватель, или воспитатель, а правление состояло из учеников.

Детские спектакли на гимназической сцене проходили с большим успехом. Шли Пушкин, Гоголь, Островский, Чехов, Метерлинк, инсценировка русских сказок. Русский быт со всей родной красотой в этих постановках проходил перед глазами детей, оставляя сильное впечатление.