Владимир Шубин - Горячая «холодная война»: Юг Африки (1960-1990 гг.)

Как и у освободительного движения в других странах, после апрельской революции в Португалии у СВАПО открылись новые перспективы. Еще до достижения независимости Намибии СВАПО сумела расширить свое присутствие на юге Анголы, а молодые намибийцы все в большем числе стали пересекать границу, стремясь принять участие в освободительной борьбе в рядах СВАПО. Как правило, они через Анголу перебирались в Заир, а уже оттуда – в Замбию. Постепенно уже не сотни, а тысячи бойцов влились в ряды ПЛАН, и, конечно, перед его командованием и руководством СВАПО встала труднейшая задача их обеспечения и организации подготовки.

Эти проблемы обсуждались, когда делегация СВАПО прибыла в Москву в декабре 1974 г., первая на высоком уровне после радикальных перемен в Португалии. У нее был определенно «военный» уклон: кроме Нуйомы прибыли также Питер Наньемба и один из высших командиров ПЛАН Соломон Хавала, впоследствии командующий вооруженными силами независимой Намибии.

При анализе ситуации в Намибии Нуйома говорил о провале выборов в банту станах в 1973 г., которые бойкотировали многие намибийцы, о планах Претории по созданию на севере страны марионеточного государства, которое служило бы резервуаром дешевой рабочей силы и аннексии остальных 75 % территории, о сосредоточении южноафриканских войск недалеко от ангольской границы. (Он оценивал их численность в 30 тыс., но это, несомненно, было преувеличением.)

Нуйома считал, что в то время как Претория усиливала оккупационный режим после развала португальской колониальной империи, империалистические силы хотели создать в Намибии «марионеточное правительство с черным лицом, как в Заире». По его мнению, США,

Великобритания, Франция и Западная Германия контролировали Анголу, Намибию да и саму Южную Африку. Запад предложил Форстеру так называемый «диалог» по Зимбабве и планирует применить такой же подход в Намибии – организовать «диалог на условиях, выдвинутых расистами». Однако Нуйома полагал, что в создавшихся условиях мирное урегулирование в Намибии было невозможным. «Мы нанесем Форстеру поражение», – настаивал он [941]. В то же время он был несколько озабочен тем, что в случае, если власть в Намибии будет передана ООН, а не самим намибийцам, «эта всемирная организация может быть использована империалистическими силами как прикрытие». Естественно, он рассчитывал обсудить эти вопросы в советском МИДе [942].

К этому времени руководству СВАПО приходилось заботиться примерно о пяти тысячах намибийцев, находившихся за рубежом. К счастью, как отметил Нуйома, социал-демократы на Западе, особенно в Швеции, и даже некоторые организации в США начали оказывать гуманитарную помощь СВАПО. Однако многое требовалось, причем, срочно для ПЛАН, в ряды которой вошло большинство вновь прибывших: оружие, возможности для обучения, продовольствие, обмундирование. Руководство СВАПО планировало расширить район проведения операций, сначала в сторону Атлантического побережья, а затем – в центр страны.

Нуйома упомянул также о подготовке политической программы этой организации, заметив при этом: «Мы верим в социализм, мы хотим построить социалистическое государство, но мы не хотим объявлять об этом» [943].

На встрече, состоявшейся еще до беседы с Нуйомой, Наньемба и Хавала подчеркнули, что 75 % оружия ПЛАН получила из СССР, и оно по своим качествам превосходило то, что было на вооружении САДФ. Они были заинтересованы не только в военной, но и в политической подготовке своих кадров. «Исход» молодежи из Намибии было столь интенсивным, что СВАПО хотела приостановить его на два-три месяца, чтобы создать благоприятные условия для их обучения [944].

Наньемба сообщил нам, что он привез с собой заявку на обучение и поставки и предложил обсудить ее в предварительном порядке, до официальной передачи. Когда А. С. Ширшиков, полковник в отставке, который занимался в СКССАА вопросами материальной помощи, и я встретились с ним в его номере в гостинице «Россия», то поняли, что и у самого секретаря по вопросам обороны военных знаний недостаточно: в заявке запрашивалась подготовка равного числа бойцов по совершенно разным специальностям: пехотинцев, артиллеристов, связистов без какого либо учета существовавших или создаваемых структур ПЛАН. К счастью, Питер был всегда готов выслушать конструктивную критику и совет от друзей, так что заявка была передана в исправленном виде и немало намибийцев получило возможность обучаться в Перевальном, на курсах «Выстрел» и в «Северном учебном центре».

Руководители СВАПО, естественно, надеялись использовать территорию независимой Анголы в качестве своей тыловой базы, но в конце 1974 г. ситуация в этой стране была крайне сложной: противоречия между тремя организациями в преддверии независимости обострились и приводили к столкновениям между ними. Как уже отмечалось, в начале 1960-х гг. у СВАПО были хорошие отношения с ФНЛА, но позднее она вошла вместе с МПЛА в группу «подлинных» освободительных движений, сохраняя при этом, по меньшей мере, «рабочие отношения» с УНИТА. Более того, авторы, поддерживавшие Савимби, в частности, Фред Бридгленд утверждали, что СВАПО предоставила УНИТА ценнейшую помощь на первоначальном этапе ее деятельности, включая передачу ей оружия [945]. С другой стороны, Сэм Нуйома в своих мемуарах явно стремится принизить значение связей между двумя организациями: «Те, кто распространяют ложные истории о том, что СВАПО и УНИТА были союзниками, не знают о связи СВАПО и МПЛА, и особенно об отношениях между мною лично и президентом Нето, которые начались намного раньше в Дар-эс-Саламе» [946].

В декабре 1974 г. наши собеседники были озабочены тем, что, по их мнению, Ангола скатывалась к «ужасной гражданской войне»: Мобуту открыто поддерживал ФНЛА, а в МПЛА, которое ранее была «достаточно сильной», произошел «раскол» и часть бойцов в Анголе была на стороне Чипенды. В то же время УНИТА, само существование которого ранее не признавалось («Хотя мы и говорили, что он действовал на юго-востоке Анголы», – добавил Наньемба), стал на равных с двумя другими организациями участвовать в переговорах с Португалией [947].

1975 год был для СВАПО годом больших надежд, но и опасностей. Когда в конце апреля мы встретились в Дар-эс-Саламе с Хификепунье (в те дни он был больше известен как Лукас) Похамбой, членом ЦК и представителем СВАПО (а ныне президентом Республики Намибии и партии СВАПО), он говорил о новых проблемах, вставших перед его организацией: «Мы чувствуем давление от ряда африканских стран, хотя публично мы не говорим об этом». Официально Замбия и некоторые другие страны вели переговоры с Преторией по родезийской проблеме, но руководство СВАПО полагало, что они обсуждают с Форстером и проблему Намибии. Из-за маневров правительств ЮАР и Либерии СВАПО оказалась практически втянута в эти переговоры. Президент Либерии Уолтер Толберт пригласил Сэма Нуйому, чтобы тот «рассказал ему о положении в Намибии», но умолчал, что тремя днями позже туда прибудет Форстер. Похамба был удовлетворен решениями, принятыми незадолго до этого Советом министров ОАЕ на заседании в Дар-эс-Саламе, но добавил: «Как обычно, они их не выполнят» [948].