Владимир Шубин - Горячая «холодная война»: Юг Африки (1960-1990 гг.)

Это явно несправедливо. Начнем с того, что Нуйома послал всех трех своих сыновей на военную подготовку в СССР. Что-то не помнится, чтобы он пел советские песни или часто говорил о марксизме, но важнее то, что после победы, после достижения независимости Намибией, он, уже как президент, всегда высоко отзывался о дружбе с Москвой и Гаваной. Не раз я мог и сам убедиться в этом, когда встречался с ним на его родине. А вот «англичан» в его «дворце», то есть в резиденции главы государства – «Стейт-хаусе» – я что-то ни разу не увидел.

Совсем другую оценку президенту СВАПО дал генерал Варенников: «…находясь на юге в оперативных границах Пятого военного округа, мы остановились в гостинице в Лубанго. В это же время там остановился и руководитель СВАПО Нуема [!]. Он узнал, что наша группа базируется в этом городе и… предложил мне встречу. И она состоялась….

«Полковник Борис», С. Нуйома , Л. Урнов, В. Шубин, Л. Максюта из советского посольства, «майор Александр». Лубанго, январь 1984 г.

Фото из архива автора

Все лицо в морщинах, и не столько от возраста, сколько, очевидно, от пережитых испытаний. Человек высокого интеллекта и культуры. Проблемы, о которых он говорил, подход к ним, оценки событий и взгляды на перспективу – все подтверждало это… Его манера держаться и говорить свидетельствовала о его достоинстве. Он охарактеризовал обстановку, весьма резко отозвался о мракобесии юаровской администрации и военщины, для которых решения ООН ничего не значат: они продолжают физически уничтожать СВАПО. Он выразил убеждение, что действия этих «презренных стервятников» (так он назвал администрацию ЮАР) ожидает крах, а народ Намибии, безусловно, добьется независимости. Поблагодарив за ту помощь, которую оказывает Советский Союз и Анголе, и СВАПО, он высказал ряд пожеланий, которые я обещал выполнить по возвращении в Москву и которые действительно были выполнены, но не мной, а генералом армии П. И. Ивашутиным – это по его линии» [985].

К 1980-м гг. основная часть кадров СВАПО сосредоточилась на ангольской территории, но некоторые структуры и ряд членов руководства оставались в Замбии, в том числе и вице-президент СВАПО Мишаке Муйонго. Он был вторым лицом в КАНУ – Африканском национальном союзе Каприви, который в 1966 г. объединился со СВАПО, и поскольку лидер КАНУ Брендан Симбвайе был к тому времени арестован властями ЮАР и бесследно исчез, Муйонго стал вице-президентом СВАПО.

Но когда основное руководство СВАПО перебралось в Анголу, Муйонго остался в Замбии. Можно предположить, что он предпочитал быть поближе к Каприви, своему родному региону. Неглупый человек, он поддерживал широкие связи с теми на Западе, кто занимался проблемами Намибии. В то время у меня сложились добрые отношения с Шоном Макбрайдом, который, как уже упоминалось, был назначен Комиссаром ООН по Намибии, и вспоминается, как он критиковал «генералов СВАПО» в Анголе, явно предпочитая им «гражданского» Муйонго. Группа сторонников СВАПО на Западе даже направила руководству СВАПО письмо в его защиту, после того, как он был исключен из этой организации 19 июля 1980 г.

Но вскоре он стал более критически относиться к Муйонго, «вставшему на путь трайбализма». По его мнению, это произошло «под воздействием» сотрудников американских и британских спецслужб, которые были «активные и в Лусаке и в аппарате Совета ООН по Намибии» в Нью-Йорке [986].

Действительно, в своем заявлении в связи с исключением, Муйонго выступил как сепаратист и заявил о воссоздании КАНУ [987].

Я впервые встретился с Муйонго в апреле 1970 г. в Москве. Не знаю почему, но мне всегда казалось в нем что-то странным. Более трех десятилетий спустя, на дружеской вечеринке в Виндхуке, организованной одним из министров, тот сказал собравшимся, что еще много лет назад я спросил его, доверяет ли он своему вице-президенту. Честно говоря, я не помнил этого, но дальнейшее развитие событий: его разрыв со СВАПО в 1980 г., возвращение в Намибию (как и в случае с другими ренегатами – с «благословления», а может быть, и по предложению Претории), вступление в так называемый Демократический альянс Турнхалле [988], участие в президентских выборах в 1994 г. и поражение на них, и, наконец, организация сепаратистского мятежа в Каприви в 1998 г. – все это подтверждает, что интуиция не подвела меня.

В целом положение СВАПО в Анголе было надежным. Руководство этой страны видело в успехах борьбы в Намибии гарантию безопасности своих южных границ и позволило этой организации создать целую сеть объектов на своей территории – политическую и военную штаб-квартиру, учебные центры и лагеря для беженцев. Тем не менее, время от времени на действия ПЛАН вводились ограничения, особенно в периоды, когда Луанда вела переговоры с Преторией. Например, СВАПО так и не получила всех танков и БТР, поставленных из Советского Союза, хотя, как всегда, было предварительно получено согласие на это от ангольского руководства.

Стараясь парализовать деятельность СВАПО в Намибии, САДФ осуществила 4 мая 1978 г. нападение на ее лагерь в районе Кассинги, в глубине ангольской территории. После бомбардировки был выражен парашютный десант, и в результате погибли сотни намибийцев, в большинстве гражданские лица, женщины и дети, хотя Претория и называла этот объект лагерем для подготовки «террористов». Чисто военные результаты акции были весьма ограниченными, хотя пропаганда Претории стремилась представить ее как «конец СВАПО». А в политическом плане и на международной арене, напротив, после этого массового убийства симпатии к СВАПО [989].

Советские военные в Анголе высоко оценивали боеготовность и моральный дух бойцов ПЛАН, особенно созданных в тот период двух регулярных бригад [990]. Как уже отмечалось, первоначально «генерал Константин» категорически возражал против планов использовать на регулярной основе бригады подразделения СВАПО в боях против УНИТА, рассматривая ее как «будущее армии Намибии» [991].

Однако отношение кубинского командования было не столь благоприятным. Например, когда Курочкин предложил в июле 1983 г. передать в бригаду СВАПО предназначавшиеся именно для нее 20 танков и 30 БТР, чтобы использовать ее как резерв, если ситуация ухудшится и начнется новая агрессия ЮАР, «Поло» выступил против этого, заявив, что СВАПО может потерять эту технику, поскольку операции ПЛАН показывают их слабую эффективность и низкий моральный дух бойцов [992]. Почему такое предубеждение в отношении этой организации сохранялось, трудно понять.

Но когда ситуация в Анголе стала действительно угрожающей, Курочкин сам посоветовал душ Сайтушу в середине 1983 г. передислоцировать бригаду ПЛАН в центр страны, и она сыграла важную роль в контрнаступлении против УНИТА [993]. Позднее Сэм Нуйома неоднократно ставил вопрос о ее возвращении на юг Анголы, но командование ФАПЛА было против, возможно, не только чтобы продолжать использовать ее в боях, но и чтобы не раздражать Преторию ее присутствием ближе к намибийской границе.