Олег Иконников - Большая Медведица

— Владимир Иваныч, один ваш, так скажем недоброжелатель, стуканул, что Вы «БЕЛАЗами» приторговываете и я, дело прошлое, ему поверил. Улыбка слетела с хищной рожи.

— Олег, на кой ляд тебе мои деньги, я тебе весь поселок отдаю. Все, что нужно, бери, крути, делай денежку. Меня, старика, ты уж не шевели. Занимаюсь я конечно кое-чем, но это так, детишкам на молочишко.

Именно такой ответ и хотел заполучить Святой. Трогать Разина слишком круто было опасно. Рудник работал на оборонную промышленность и наверняка у этой акулы со значком народного депутата на груди, в Москве были завязки. Олег отчетливо понимал, что если сунет нос не туда, куда следует, то обязательно словит пулю. Поднимать вопрос о старательской артели уже не имело смысла.

— Владимир Иваныч, Вы поди уже в курсе, что я в «Березовой роще» вашим люксом пользуюсь.

— Да бог с ним, с этим люксом, — облегченно осел в кресле директор ГОКа, почуяв, что уголовник отцепился от его доходов, — если он вам нравится, отдыхайте на здоровье.

— Еще одна малюсенькая просьба.

— Слушаю, — оторвал задницу от кресла Разин и прошел к встроенному в стену небольшому бару.

— Возле «лягушатника», ближе к лесу я за железобетонным забором двухэтажное здание стоит, в нем сейчас находится строительно-монтажное управление, оно ведь вам подчиняется?

— К сожалению Чите. — вернулся директор за стол с бутылкой молдавского коньяка, — а чем управа тебя заинтересовала?

— Зданием, семей восемь в него можно будет заселить, гаражи есть, подвалы. Помоги мне его купить, по дешевке конечно.

— Это только после нового года, Олег, — налил в тонкие Богемского синего стекла фужеры коньяк Разин, — я смогу отобрать у СМУ особняк и сразу выставлю его на аукцион, а там что-нибудь придумаем. Бери, — поднял он ближе стоящий к нему фужер и залпом выпил.

— Выпиваете на службе?

— А кого мне, Олег, бояться. Некого, а ты серьезно значит решил замутить, а я-то грешным делом сначала подумал, что ты бандит обыкновенный, а у тебя видно кишка не тонка, — плеснул себе «Дойны» Владимир Иваныч и заметив, что фужер Святого полон, опустил бутылку под стол. — Подмогну, чем смогу, а могу я многое, — дернул он вторую порцию и подцепив с блюдечка желтый пластик подсахаренного лимона, впился в него мелкими и острыми зубами.

— Сынок у меня есть, Ванечкой зовут, ничего с ним не должно произойти, худою я имею ввиду. Вот такая, Олег, у меня к тебе просьба.

— Сколь годиков вашему Ванечке?

— Девятнадцать.

— У-у, здоровый лоб. Охранять а его конечно не буду, но и что трону, тоже исключено.

— Дoговорились значит?

— Ту и и договариваться не о чем, сын за отца не огветчик, хоть в вашем мире, хоть в моем.

В плотную к управлению ГОКа примыкало четырехэтажное здание завкома, в котором находился офис «Юникса» и выйдя от Разина, Святой подтянул к себе взмахом руки балагурящих у тачки брата с Ветерком.

— Дуйте в восемнадцатый, Антоновна «бабки» приготовила за макли с мясом и шоколадом, а я пока Миловилова навещу. Он вроде теперь вместо Манто председателем «Юникса» стал.

— Рановато поди. — засомневался Леха.

— Не кони, куй железо пока горячо.

Сутуловатый высокий со впалыми щеками и такими же провалившимся глазами Миловилов в кабинете находился один.

— Здравствуйте, садитесь, — укачал он Олегу на стул у окна. — Вы на работу устраиваться пришли?

— Нет, не устраиваться, — поставил один из стульев напротив председателя Святой и верхом на него сел, сложив руки на спинке. — Кто бывшего хозяина этого кабинета убил знать хочешь?

— Сколько с меня за эту информацию, — вьпулился из-за стола Миша, чтобы запереть на ключ входную дверь.

— Пятьсот штук.

— Многовато, но я согласен, — подрагивающей рукой сдернул он с телефона трубку и три раза крутанув диск, заорал, — Людмила Борисовна, срочно пятьсот тысяч в мой кабинет, срочно. Все, сейчас бухгалтер приволокет деньги, — бросил Миловилов трубку мимо аппарата.

— Я.

— Кто? — побледнел новоиспеченный председатель.

— Я.

«О господи, зачем он заявился, неужели убивать меня среди бела дня будет, что он сумасшедший, что ли, вообще-то мафия все может, забашляли этому типу миллион… а вот он, выход — переплатить» — и судорожно сглотнув противную слюну, вышептал.

— Сколько моя жизнь стоит?

— Пятьсот штук в месяц и так до тех пор, пока будет существовать кооператив, это раз. Полное сотрудничество, это два. Не бегать к легавым, это три.

— Согласен, — промокнул Миловилов вспотевший лоб рукавом белой, как тополиный пух, рубашки. Тебя как хоть звать?

— Олег Иконников.

— Это твоя жена в управлении работает?

— Моя, а что?

— Нет-нет, ничего. Просто трудно поверить, что ты — убийца, мафиози, а она работает.

— Это не для денег, для души, дома сидеть не желает, вот я батрачит на государство.

— Моя, вообще-то, тоже работает. Олег, в Чите Культурный такой есть, слышал?

— Не только, а что?

— Значит ты с ним знаком?

— Больше чем знаком, нужен он тебе что ли?

— Нет, просто я надеюсь, что читинцы мой кооператив теперь не тронут?

— Теперь не тронут.

Оборвал его стук в дребезжащие двери.

— Бухгалтерша, — уже спокойно, по-хозяйски провернул в замке ключом председателя «Юникса».

— Миша, вот ровно пятьсот, — просунула в щель приоткрытых дверей целлофановый мешок с деньгами Людмила Борисовна, — ничего больше не нужно?

— Нет, ничего. Спасибо за оперативность.

— Че они тебя не по отчеству кличут?

— Молодой еще видно, — позволил он себе улыбнуться и выдвинув ящик стола, бросил туда целлофан с филками.

— Э-э, так не пойдет. Я ведь тебе сказал, кто мякнул Манто, сказал, так что башляй.

В кармане стоянки за завкомом, на капоте Жигулей тэрсили Эдька с Ветерком.

— Ну что? — швырнул на капот карты братан. — Ништяк, потом расскажу, что у вас? Директорша триста штук отстегнула, это только за мясо, за шоколад — завтра.

— Отлично. Сто пятьдесят отложи для Ковалева, вечерком к нему заглянем, а сейчас давайте до школы проскочим. Игореха что-то натворил и меня вызывают, я ведь не только бандюга, но еще и папаша.

Во втором «А» шел тихий урок рисования. Едва слышно сопели школьники и так же бесшумно водили кисточками по ватману, изображая стоящий на учительском столе пустой горшок. Святой приотворил дверь класса и заметив его, молоденькая симпатичная училка, вышла в коридор.

— Здравствуйте, Марина Михайловна, и извините, что перемены не дождался. Нет времени, поверьте на слово, — виновато развел он руками. — Что случилось?

— Ваш сын вчера дежурным по классу был и перед началом урока классную доску от мела не вытер. Я его спросила, в чем дело, он ответил, что тряпки нет. Тогда я отправила его искать тряпку, и знаете, что он сделал?