Урсула Дойль - Любовные письма великих людей. Мужчины

Однако сменим тему. В чем конкретно состоит преимущество проходить процедуры именно в Эдинбурге ? Вчера я тщательно навел справки и удостоверился, что англичанину не противопоказаны растирания. Но почему бы не быть растертым в Сомерсетшире? Пусть доктор отметит место на карте где-нибудь на западе Англии, разве это невозможно? Или прикосновение человека лечит болезнь хуже, чем прикосновение короля?

Разбираясь в старом ящике, я нашел поэму, о которой говорил тебе. И зачем только нашел, я думал, она гораздо лучше. Я не видел ее несколько лет, она вовсе не так хороша, как я воображал (возможно, она просто никуда не годится). Но тебе, думаю, будет интересно прочесть ее. Правда, ты не сможешь этого сделать, пока я не пришлю ее тебе, и вот я посылаю. Имя молодой леди – Оринтия. По греческой легенде, ее унес северный ветер. Я решил, что она была влюблена в северный ветер, но не могу поручиться, что ее чувства когда-либо были подтверждены документально. В отличие от твоих, между прочим. Я только что читал твое письмо и бормотал: «Я заставил эту гордую девчонку открыться, я заставил, я заставил», – потом, ликуя, перепрыгнул через диван. Так ведет себя человек, с которым ты связала свою жизнь. Пожалуйста , не обижайся на вздор, который я несу. Шутка – мое естественное состояние. Я всегда немного груб с людьми, которых уважаю. Я мог бы написать тебе о глубине и серьезности моих чувств – надеюсь, ты веришь, что они действительно таковы, – но перо мое выводит остроты. И так будет всегда.

С нежнейшей и глубочайшей любовью, твой

Уолтер Бейджхот

…Каждый день, прожитый нами вместе, добавляет мне уверенности в том, что мы никогда не расстанемся друг с другом…

Сэмюэль Ленгхорн Клеменс (Марк Твен), знаменитый американский писатель, сатирик, лектор, вырос в Ганнибале, штат Миссури, на реке Миссисипи, которая вдохновляла его на протяжении всей жизни. В четырнадцать лет Клеменс стал работать учеником наборщика в местной газете; тогда же он начал писать свои первые заметки. Он много ездил по стране, получал образование в библиотеках, трудился в разных изданиях и издательствах. В двадцать два года получил должность лоцмана на одном из пароходов Миссисипи и освоил эту опасную, очень нелегкую профессию.

В 1868 году Клеменс влюбился в Оливию (Ливи) Лэнгдон, дочь угольного промышленника. Они поженились в 1870 году.

Клеменс был плодовитым и чрезвычайно успешным автором заметок, очерков, книг о путешествиях и романов (самый, наверное, известный его роман «Приключения Тома Сойера» появился в 1876 году). Он постоянно ездил с лекциями по США и Европе и пользовался необычайной популярностью в Великобритании. В одной из таких поездок он познакомился с Чарльзом Дарвином, которым искренне восхищался. А еще Клеменс был изобретателем-энтузиастом: он зарегистрировал несколько патентов и спустил сотни тысяч долларов на усовершенствование наборного станка Пейджа. Станок поражал всех своим видом, но не действовал. Клеменс хорошо зарабатывал, однако деньгами распоряжаться не умел, и однажды ему пришлось объявить себя банкротом.

Клеменс и Ливи жили очень счастливо. Но судьба их детей трагична: из четверых первый ребенок умер в младенчестве, две дочери скончались, когда им было едва за двадцать. Ливи умерла в 1904 году, оставив мужа безутешным.

Ливи, дорогая,

шесть лет прошло с того момента, как я добился своего первого успеха в жизни и завоевал тебя, и тридцать лет – с тех пор, как Провидение сделало необходимые приготовления к этому счастливому дню, послав тебя в этот мир. Каждый день, прожитый нами вместе, добавляет мне уверенности в том, что мы никогда не расстанемся друг с другом, что ни на секунду не пожалеем о том, что соединили наши жизни. С каждым годом я люблю тебя, моя детка, все сильнее. Сегодня ты мне дороже, чем в свой прошлый день рождения, год назад была дороже, чем два года назад, – не сомневаюсь, что это прекрасное движение будет продолжаться до самого конца.

Давай смотреть вперед – на будущие годовщины, на грядущую старость и седые волосы – без страха и уныния. Доверяя друг другу и твердо зная, что любви, которую каждый из нас несет в своем сердце, хватит для того, чтобы наполнить счастьем все отведенные нам годы.

Итак, с огромной любовью к тебе и детям, я приветствую этот день, который дарит тебе грацию почтенной дамы и достоинство трех десятилетий!

Всегда твой

С.Л.К.

Ливи, дорогая,

сегодня мы с радостным гиканьем шесть часов подряд лазали вверх и вниз по крутым холмам, в грязных и мокрых башмаках, под дождем, который не прекращался ни на минуту. Всю дорогу я был бодр и свеж, как жаворонок, и прибыл на место без малейшего чувства усталости. Мы помылись, вылили воду из ботинок, поели, разделись и улеглись спать на два с половиной часа, пока наши одежки и снаряжение сохли, а ботинки еще и подвергались чистке. Потом мы надели еще теплую одежду и отправились к столу d'hote [табльдоту].

Я завел несколько милых друзей-англичан и завтра увижусь с ними в Зерматте.

Собрал маленький букет цветов, но они завяли. Я отправил тебе полную коробку цветов вчера вечером из Люкербада.

Я только что послал телеграмму, чтобы ты завтра передала семейные новости по телеграфу мне в Рифель. Надеюсь, у вас все в порядке и вы так же весело проводите время, как и мы. Люблю тебя, мое сердечко, тебя и деток. Передай мою любовь Кларе Сполдинг, а также ребятишкам.

СЭМЛ

…Ваши сияющие голубые глаза и розовые румяные щечки приводят меня в восхищение…

Об Уильяме Ф. Тестермэне известно только, что он был лейтенантом 8-го кавалерийского полка армии Теннесси во время Гражданской войны в США (1861–1865).

Дорогая мисс,

у меня снова есть возможность отправить Вам несколько строчек в ответ на Ваши любезные письма, которые я получил на днях, одно с датой «23 июня», другое – «24». Было приятно удостоиться письма от такой очаровательной молодой девушки, как та, чье имя стояло внизу каждого из них. Рад, что у Вас все хорошо, но еще больше бы обрадовался, если бы Вы выражали свои мысли так же полно, как раньше. Со мной все в порядке, и я искренне надеюсь, что мое письмо застанет Вас в добром здравии. Не могу сказать ничего больше того, что Вы знаете из моих прежних писем + Джейн, надеюсь, скоро наступит время, когда я смогу увидеть Вас снова. Я могу много чего написать Вам, но если я Вас увижу, то скажу за одну минуту больше, чем напишу за неделю. Ваши письма убедительно доказали, что Вы будете рады встрече со мной. Меня это тоже радует; у меня нет причин сомневаться в Вас, но если это не так, Вы разобьете мое сердце. Потому что Вы девушка, на которую я рассчитываю. И если для Вас это не так, я не буду больше писать Вам ночью при свече.