Олег Терентьев - Владимир Высоцкий: Эпизоды творческой судьбы

Остудил ладони!

Вот! Теперь переворачиваем страницу, и все становится понятно: именно из всех предыдущих набросков, представленных составителями как самостоятельное произведение (для чего потребовалось «выкинуть» все лишнее, на их взгляд), и родилась песня, опубликованная на стр. 476—477. Здесь же мы находим и опущенные ранее строки из первой песни. Хотя в действительности тут они у Высоцкого написаны уже иначе:

Сколь крови ни льется,

Пресный все лиман.

Нет, хочу с колодца,

Слышь-ка, атаман!

Знаю, легче пьется

На тугой карман.

Хорошо живется,

Если атаман.

Составители на этом завершают песню. А в рукописи она гораздо длиннее. Существует еще целый куплет с припевом.

Но и этим ошибки ТОЛЬКО в одном приведенном стихотворении не ограничиваются. Стр. 475, 5-я строка:

Просят ставить по рублю...

Кто просит? Может, автор что-то пояснит? В рукописи:

Просто ставить по рублю

Вообще, элементарная невнимательность в прочтении рукописей и столь вольное обращение с текстом — характерная черта составителей сборника. Подтверждений тому — сколько угодно. Например, стр. 439, 30-я строка:

Рубил, должно быть

для надежности, рукой.

Ну если это надежнее, чем топором, тогда, пожалуй, верно. У Высоцкого до этого фантазия не дошла. В рукописи «для наглядности»... Цитируемое стихотворение в плане составительских изысков наиболее плодотворно. Хотя, впрочем, некоторые другие мало в чем ему уступают. Стр. 394, строка 26-я:

Выпить штоф напоследок —

и в прорубь.

Ничего подобного в рукописи нет, строка попросту взята «с потолка», А из черновика явствует:

Да и сам-то я кто — надо

в прорубь!

Как видите, «штофом напоследок» здесь и не пахнет. И вообще, судя по всему, от всей строфы «Отраженье свое...» (строки 21 — 26) автор отказался, написав взамен куплет «Снег кружит над землей...», данный в публикации последним. При этом 27-я строка будет звучать так:

Жизнь идет на мороз —

Ей там, голой, не выдержать

стужу.

Отсутствие белового автографа порождает, как видите, многовариантность толкования. В таких случаях, наверное, лучше не публиковать произведение вообще или же как-то комментировать и аргументировать сделанное. И уж совсем негоже печатать строки, Высоцкому не принадлежащие. Такие, как на стр. 397, где и вовсе начинается «сочинение на вольную тему». 22—23-я строки:

Хрупкий ледок.

Легок герой, а Минотавр...

У автора эти строки звучат так:

Ни холодок.

Вышел герой, а Минотавр...

Несколько несуразно? А что делать — по-другому Высоцкий не написал. Но далее — еще интересней! Строки 29 —30-я:

Глотки их лают, потные

в месиве...

Я не желаю с этими вместе!

«Потные глотки» — каково! У Высоцкого же здесь:

Крики и вопли — все

без вниманья.

Я не желаю в эту компанью.

Видимо, «компанию». Но Владимир Семенович писал обычно так, как собирался произносить.

Далее и в этом стихотворении, и во многих других присутствуют ошибки подобного же характера. Пора бы наконец уяснить, что попытки «олитературивать» и поправлять Высоцкого ни к чему хорошему не приведут. За примерами далеко ходить не надо — стр. 408, 17-я строка:

Я сам больной и кочевой...

У Высоцкого в рукописи «...шальной и кочевой». Далее здесь же (стр. 409, 37-я строка) читаем:

У нас границ не перечесть,

В действительности написано:

У нас границ — полно навесть.

Составителей, видно, смутило слово «навесть». Но при внимательном рассмотрении выясняется, что это «невесть» [6] Наречие (прост.) в значении «неизвестно», употребленное с наречием «полно» (разг.) в значении «много», образуют нетрадиционное словосочетание, выражающее неопределенно большое количество чего-то (в данном случае — границ) — нечто среднее между «полным-полно» и «невесть сколько». , написанное с ошибкой. Автор, увлеченный процессом сочинения, иногда делал такие ошибки. Но работа исследователей заключается совсем не в том, чтобы «переводить на русский язык» непонятные для них слова.

Что это? Редакторская небрежность? Досадные неточности? А может — отсутствие понимания и ощущения стиля автора? Ведь тексты в данном сборнике часто подготовлены по принципу «своя рука — владыка».

Стр. 392 — несостоявшаяся песня к к/ф «Вооружен и очень опасен». Но, во-первых, почему проигнорировали в трех приведенных куплетах после слов «А мне хорошо» наличие еще трех строк — в каждом случае разных, а во-вторых, где еще три куплета? Ведь они существуют в авторской рукописи.

Можно, конечно, сослаться на то, что в опубликованном виде песня звучит в спектакле Театра на Таганке «Владимир Высоцкий», но необходимо при этом учитывать, что один из составителей книги — Г. Антимоний, именующий себя на многочисленных выступлениях с рассказами о поэзии Высоцкого то «главным литературным консультантом Театра на Таганке», то «кандидатом искусствоведческих наук» (!),— кстати сказать, ни тем, ни другим не являющийся,— помогал «выверять» тексты песен при подготовке спектакля. Это с его легкой руки театр во время каждого представления тиражирует в шестистах экземплярах (по числу мест в зале) кастрированный текст.

А даты?! Они часто не соответствуют действительному времени написания произведений. И разница порой достаточно большая. Для наглядности — один пример. В стихотворении, приведенном на стр. 233, указано: «начало 70-х». Как это понимать — 1970? 1971? Зато на стр. 374 читаем: «1976». А ведь эти стихи — «родные братья», то есть одно из них возникло в процессе работы над другим. И даже написаны они на одних и тех же листах рукописи!

В заключение необходимо сказать следующее: единственный из составителей книги, близко знавший автора, В. Абдулов, протестовал против подобного обращения с авторским текстом. К моменту верстки им была представлена в издательство обширная правка материалов сборника. Когда редактор не счел нужным внести исправления, В. Абдулов потребовал снять свою фамилию с выходных данных книги, что также не было выполнено. Остается сожалеть, что к его мнению не прислушались.

И последнее. Составители, сборника и авторы данном реп лики пользовались идентичными материалами.

Борис Акимов,

Олег Терентьев

20 июля 1960 г. Диплом В. Высоцкому вручает председатель ГЭК В, Ершов. На заднем плане проф. Саричева.

В письмах, приходящих в редакцию по поводу публикации биографической повести о Владимире Высоцком, часто встречается вопрос: почему авторы, осветив уже половину жизни Высоцкого, нигде ни словом не обмолвились о его поэтическом и песенном творчестве.