Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Любой, кто думает, что мы приверженцы твёрдой, жёсткой сталинистской линии, пусть посмотрит на эту сцену… Если я сейчас выгляжу немного экзальтированно, то это потому, что скоро начнется праздник и возбуждение усиливается, а я должен закончить это письмо, чтобы завтра оно ушло в Луанду и оттуда было отправлено по почте».

Когда мы получали сообщения об операциях МК в Южной Африке, в лагере каждый раз возникала волна радостного возбуждения. После восстания 1976 года число операций против таких объектов, как трансформаторные подстанции и железнодорожные пути, постоянно увеличивалось. Хотя их количество не превышало двух-трёх десятков в год, они имели огромное психологическое значение, показывая нашим людям, что и мы можем наносить режиму угнетения ответные удары и что эти операции будут усиливаться.

Те, кто проходил у нас подготовку, понимали, что эти действия совершаются небольшими группами, которые тайно возвращались в страну. Соломон Махлангу, один из первых бойцов, получивших подготовку, был захвачен в центре Йоханнесбурга и приговорён к смертной казни за то, что во время его перестрелки с полицией погиб белый человек. Его мужественное поведение во время суда сделало его героем. В начале августа мы получили сообщение о столкновении около Растенберга, города в западной части провинции Трансвааль, между подразделением МК и силами безопасности. В коммюнике, опубликованном АНК, сообщалось, что «десять расистских солдат было убито и много ранено». Командовал этим подразделением Барни Молокоане — молодой парень из Соуэто, который был одним из наиболее выдающихся командиров МК. До того, как он погиб в бою в 1985 году, он совершил много отчаянных рейдов, включая налёт на Сасол — завод по производству бензина из угля. В ответ на сообщения об успехах МК настроение в лагерях поднималось. Это можно было измерить громкостью пения. Одной из наиболее популярных песен, написанных бойцами МК, была «Mayebizwa Amagama Amaqhawe», в которой были такие слова:

К ноябрю курс подготовки был завершён, и началась подготовка к приезду Тамбо на официальную церемонию выпуска. Президент АНК и главнокомандующий «Умконто ве сизве» прибыли должным образом, целой колонной машин, вместе с высокопоставленными кубинскими и ангольскими гостями. Тамбо в хорошо подогнанной камуфляжной форме выглядел подтянуто и явно испытывал чувство гордости, обращаясь к выпускникам и отдавая честь войскам, участвующим в параде.

Раздался гул радостного удивления, когда он объявил название этого третьего в истории АНК подразделения: «В честь поддержки, которую мы и Африка в целом получили от кубинских интернационалистов, от народа и революции Кубы, вы будете называться «Подразделение Монкада».

После церемонии выпуска Мзваи Пилисо отправил меня на полмесяца в Лусаку, чтобы поработать с Джеком Саймонсом. Мы готовили учебник для инструкторов политзанятий. Впервые с 1963 года я был на Юге Африки.

Я написал Элеоноре: «Ощущение такое, словно находишься в Южной Африке. Я почувствовал себя дома и настроение было приподнятое. Климат мягкий, в отличие от жаркой влажности Дар-эс-Салама и Луанды, действующей на нервы… Джакаранды в полном цвету. То, что видишь вокруг, напоминает Южную Африку: индийские магазины с рекламой кока-колы и вазелина в так называемых «деловых районах второго класса», наполненные людьми и бурлящие жизнью посёлки, где уличные торговцы продают всё, от крема для обуви и бананов до сигарет поштучно; загородные резиденции с большими садами и надписями «Осторожно, собака!» и стенами, покрытыми сверху битым стеклом для защиты от «kabalalas» (местное наречие — «воры»); южноафриканские железнодорожные вагоны с надписью SARSAS на английском и африкаанс; школьники в чистой форме европейского стиля… Во всех отношениях это место напоминает мне dorp [46] Африкаанс — «деревня, небольшой городок» в провинции Трансвааль с его небольшим центральным деловым районом и главной улицей, пересекающей железнодорожную линию. В политической отношении, конечно, большое отличие. Замбия не может оставаться в стороне, когда в Анголе и Мозамбике существуют революционные правительства. Она является центром борьбы «прифронтовых стран» против Родезии и Претории, предоставляя нам и ЗАПУ полную поддержку. В геополитическом отношении эта страна находится на стратегическом перекрёстке борьбы за освобождение юга Африки и Каунда всецело на нашей стороне…

Я работаю с Джеком Саймонсом и многому научился у него. Ему больше семидесяти и у него удивительный запас энергии. Работа представляет для него предмет страсти — как для Магнуса Пайка на телеканале Би-Би-Си — и невозможно удержаться от смеха от его непочтительных замечаний в адрес наших лидеров и позиций, которые занимает Движение. После месяцев, проведённых в буше, приятно расслабиться в доме с большим садом, полным фруктовыми деревьями. Джек вегетарианец и готовит аппетитные овощные блюда и фруктовые салаты. Отдел снабжения АНК привозит продукты для меня — яйца, хлеб, овощи и немного денег, чтобы купить мяса. Джек впадает в ярость, но не из-за денег на мясо, а из-за того, что считает доставку продуктов мне ненужной, ибо он и Рэй вполне могут позаботиться обо мне. Я сказал товарищам, которые привезли яйца, что собираюсь сварить их и отвезти в Анголу. Я не видел яиц уже целую вечность».

Однажды рано утром мы услышали отдалённые взрывы. Я помчался в штаб-квартиру АНК, которая располагалась в центре Лусаки, где узнал, что родезийские самолёты сбросили много бомб на лагерь ЗАПУ, находящийся за городом. Через час машины «скорой помощи», грузовики и легковые машины, включая принадлежащие АНК, начали привозить в госпиталь умирающих и раненых. Авиация Смита нанесла удар, когда бойцы ЗАПУ были построены на плацу перед завтраком. Около 600 человек были безжалостно убиты бомбами, ракетами и пулемётным огнем.

По возвращении в Анголу я написал Элеоноре: «Положение в Замбии становится всё более напряжённым и угнетающим. Нас чуть было не подстрелили пьяные солдаты, которые должны охранять дорогу в аэропорт. Самым страшным эпизодом родезийских рейдов был налёт на женский лагерь ЗАПУ на севере Замбии. Эти свиньи проникли в лагерь и захватили одну из женщин-инструкторов. Под дулом винтовки они заставили её рассказать, как она собирает курсантов, поскольку после общего сигнала тревоги все попрятались в буше. Она сказала, что даёт сигнал свистком, который висел у неё на шее. Они дали свисток и примерно девяносто женщин появилось из буша. Инструктору дали оружие и приказали стрелять в её товарищей. Она отказалась и ей выстрелом снесли половину головы. Затем убийцы повернули стволы на женщин и скосили их. Они прочесали район и убили ещё 60 человек. Как можно охарактеризовать это варварство? Слов не хватает».