Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Пик Бота, министр иностранных дел, казалось, был особенно увлечён этим делом. Он попытался связаться с Лусакой по передатчику Сюзанны и, очевидно, узнал из полного признания Лагга, что мы были близкими соседями в ту ночь в пустыне, когда он посещал Джваненг. Он негодовал по поводу того, что мы сумели передать группе ракету класса «земля-воздух», которую Винсент вручил Дамьену на ботсванской границе и которая предназначалась для возможного использования против военно-воздушных сил. Позже он направил официальную ноту протеста правительству Анголы. В начале того же года он утверждал, что я принимал участие в попытке переворота, направленного на свержение лидера бантустана Болутатсвана Лукаса Мангопе.

Претория всегда пыталась заставить правительство М. Тэтчер предпринять действия против присутствия АНК в Великобритании. Их союзником был Эндрю Хантер, правый член Парламента от Бейсингстоука. В ходе своей поездки в Южную Африку Хантер, ко всеобщему удивлению, сумел посетить Сюзанну Весткот, которая была в предварительном заключении. А между тем её йоханнесбургский адвокат Питер Харрис уже шесть месяцев безуспешно пытался встретиться со своим клиентом. Утверждая, что он получил от Сюзанны информацию о «террористической ячейке» АНК, действующей в Лондоне, Хантер сделал в Палате общин получившие широкую огласку обвинения, пытаясь связать АНК с Ирландской республиканской армией (ИРА).

Под крупным заголовком «Член Парламента указывает на террористическую ячейку в Лондоне» газета «Ивнинг Стандард» за 3 ноября 1988 года опубликовала на первой странице следующую статью:

«Ведущие члены АНК, который получили подготовку в ИРА, открыто ходят по улицам Лондона и вербуют потенциальных террористов, заявил член Парламента от Консервативной партии.

Г-н Эндрю Хантер назвал трёх «активистов АНК», которые действуют из своих домов на севере Лондона… и призвал министра внутренних дел… рассмотреть вопрос об их депортации.

В сборнике «Ханзард» приводится следующая цитата этого члена Парламента: «Не противоречит ли столь явно национальным интересам тот факт, что член Национального исполкома АНК Ронни Касрилс ходит по улицам Лондона и вербует террористов, по крайней мере один из которых происходит из рядов экстремистов Ирландского республиканизма? Кроме того, Тим Дженкин в своей квартире в Тафнел Парк использует знания, полученные от ИРА, для частичной сборки бомб, которые посылаются в Лусаку, а затем в Южную Африку, чтобы убивать и калечить невинных людей. Жена Ронни Касрилса Элеонора из её квартиры в Голдерс-Грин осуществляет координацию террористических действия в Южной Африке».

Член Парламента заявил, что полиция и правительство хорошо знают об этих троих, так как он передал подробное досье об их деятельности и связях с ИРА г-же Тэтчер в начале этого года. Один из старших детективов, отрицая утверждения г-на Хантера, заявил сегодня: «Несомненно, мы наблюдаем за такими людьми, как члены АНК, но мы не считаем, что в этих утверждениях есть сколько-нибудь правды».

Элеонора, которая в первый раз увидела эту заметку через плечо какого-то человека в трактире, сделала через нашего адвоката заявление, в котором отвергала утверждения и подчёркивала:

«Я призываю г-на Хантера отказаться от его трусливого прикрытия парламентскими привилегиями и сделать это заявление вне Палаты общин. Я могу заверить его, что как только он сделает это, то немедленно столкнётся с судебной процедурой по обвинению в диффамации. Я буду более, чем счастлива дать британскому суду возможность решить, кто из нас говорит правду, а кто лжет. У меня нет сомнения в том, что решение будет в мою пользу».

Хантер не ответил на вызов Элеоноры. Трое из Брудерструма впервые предстали перед судом в феврале 1989 года, через три месяца после утверждений Хантера. Сюзанна Весткот отрицала, что она вообще передавала ему какую-либо информацию. Когда тот появился в её тюремной камере, она сразу же заподозрила что-то неестественное в причинах его визита и отказалась разговаривать с ним. Если Сюзанна Весткот говорила правду, в чём я уверен, то можно только предполагать, что утверждения Хантера были построены на информации, предоставленной южноафриканскими властями.

Такие правые деятели, как Хантер, не могут признать, что люди, живущие в Великобритании, будь они южноафриканцами или англичанами, были готовы поддерживать борьбу за свержение апартеида. Неудовольствие Хантера, Пика Боты и им подобных вызывал тот факт, что британское правительство и Скотланд-Ярд следили только за тем, чтобы террористические действия не осуществлялись в Великобритании. Использование телефонов, почты и исследовательская работа в Великобритании не относились к разряду террористической деятельности. Пресса по-разному отреагировала на заявление Скотланд-Ярда: «Мы знаем об этих людях… и они не участвуют в террористических действиях» и что, «нет никаких свидетельств каких-либо встреч с ИРА».

Единственным человеком ирландского происхождения, которого я привлёк к работе, был Шин Хоси. Попытка Хантера привязать его к «ирландскому республиканскому экстремизму» выявляла только его политическую безграмотность, ибо Хоси был членом Британской лиги молодых коммунистов, которая последовательно выступала против тактики ИРА.

Примечательно, что Элеонора и я поддерживали добрые отношения с детективами из Скотланд-Ярда. С того времени, когда в 1987 году был получен список ведущих активистов Движения против апартеида, которых предполагалось устранить, мы получали советы и защиту. Наш дом в Голдерс-Грин не только не был «гнездом террористов», а был, напротив, местом оживлённых бесед за чашкой чая с офицерами из Скотланд-Ярда. Они появлялись по нашим просьбам. Если на почту приходила подозрительная посыпка или Элеонора получала телефонные звонки с угрозами или какие-то странные люди звонили в дверь, полицейские принимали вызов и приезжали, чтобы разобраться и дать совет. Мы действовали в атмосфере почти параноидальной подозрительности в отношении западных разведслужб. Мы обнаружили в офицерах Скотланд-Ярда лучший образец британской государственной службы.

В то время, когда Элеонора вела борьбу с Эндрю Хантером, я опять был на Кубе в составе делегации, возглавляемой Джо Слово. Несмотря на несколько поражений, которые мы потерпели, ситуация на Юге Африки радикально изменилась в пользу освободительных сил. Мы были на командном пункте министерства обороны Кубы и никто иной, как Главнокомандующий Фидель Кастро Рус информировал нас о ситуации на юге Анголы. Была достигнута замечательная победа над армией режима апартеида, что, по его словам, означало, что «история Африки должна теперь быть разделена на время до сражения в Квито-Кванавале и после него».