Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Переменчивые судьбы борьбы против апартеида привели к спирали трагедий, которая, однако, увенчалась эпическим успехом в начале 80-х годов.

Пока я был на ботсванской границе, двое из моих товарищей, Джоб Тлабане, известный как Кашиус Маке, — член Штаба военного командования, и Селло Мотау, известный как Поль Дикаледи, — самый молодой член нашего командования в Мапуту, погибли в Свазиленде от рук ударной группы. Поль встретил Кашиуса в аэропорту Мотсапа. За ними следили с самого начала и устроили засаду неподалеку от университета.

Мой близкий друг Джереми Брикхил, член ЗАПУ, получил серьёзные ранения, но уцелел, когда бомба, заложенная в машину, взорвалась рядом с ним в Хараре в октябре 1987 года. Исполнителями этой попытки убийства была группа родезийцев, находившихся на службе Претории. Они были арестованы после того, как совершили другие зверства в Зимбабве. Одно из них заключалось в том, что они наняли ничего не подозревающего человека, чтобы он доставил машину с заложенной в её багажник бомбой к дверям представительства АНК в Булавайо. Несчастный водитель был разорван на куски, когда те, кто его нанял, взорвали эту бомбу радиосигналом с места наблюдения. Обитатели дома, к счастью, отделались незначительными травмами.

Эта же тенденция продолжалась и в 1988 году. В январе один из наиболее близких молодых помощников Модисе Джекоб Моликване, известный как Биза, был застрелен в машине около Френсистауна вблизи границы Ботсваны с Замбией. 28 марта руководитель нашего регионального командования в Ботсване Чарльз Макоена, известный как Наледи, который пережил мятеж в Панго, был застрелен вместе с тремя неповинными женщинами, гражданками Ботсваны, во время налёта на его дом в Габороне. Дом был сожжён. Незадолго до этого, 19 марта, представитель АНК во Франции Далси Септембер погибла от рук убийцы на пороге своей квартиры в Париже. Мой младший сын Кристофер жил у неё всего за несколько недель до этого. Мир содрогнулся, когда в телевизионных кадрах увидел Альби Сакса, чудом оставшегося живым, но с оторванной рукой, уносимого от его взорванной машины в Мапуту 7 апреля.

Сообщение о попытке покушения на Альби застало меня, когда мы с Модисе были на Кубе. Мы встречались с нашими курсантами и вели переговоры о дальнейшей помощи со стороны Кубы, которая, несмотря на свои экономические проблемы, была готова в духе интернационализма продолжать оказывать нам поддержку. Посещение этой страны очень вдохновляло. Куба сохраняла энтузиазм и оптимизм и через тридцать лет после революции.

Эту неистребимую браваду можно было особенно почувствовать на выходе из Музея революции, где висел плакат с надписью: «Спасибо», адресованный «лучшим агитаторам» за революцию — Батисте и Рейгану.

Куба находится всего в 90 милях от Флориды. Перед революцией ею фактически управляла мафия. Кроме экспорта сахара, другими источниками иностранной валюты были азартные игры и проституция. Вежливо выражаясь, Фидель совершил революцию во дворе у США. Но по народному определению, она произошла у них в заднице.

Куба живет под постоянной угрозой вторжения со стороны США. На окраинах Гаваны, и куда бы вы не поехали, можно видеть членов Народной милиции, занятых военной подготовкой на пляжах, дорогах, на полях. Помимо регулярных вооружённых сил и милиции существуют комитеты защиты революции. Они организованы по местам жительства по кварталам. Поскольку молодёжь объединена в другие организации, эти комитеты в основном состоят из пожилых людей. Следующий раз я был в Гаване как раз по случаю годовщины создания этих комитетов. Вместе с Джо Слово мы совершили большую поездку по городу с посещениями местных комитетов, занятых в праздничных торжествах. Казалось, празднование шло на каждой улице, с танцами и обильным угощением. Ром лился рекой. Основное блюдо «caldosa» — традиционный густой бульон — разогревался всю ночь в огромных котлах на огне прямо на улицах для тех, кто нёс службу на постах. Очень впечатлял дух пожилых людей, которые помнили о жизни под диктатурой Батисты. Они хорошо знали, какие плоды принесла революция.

В то время, когда они кричали «Вива» и пели революционные песни, я встретился глазами с седой женщиной, которая напоминала мне Веру Поннен. Она рассказала, что была членом партии в тёмные дни этого мафиози Батисты. Её собственная сестра была любовницей одного из американских гангстеров, который в свое время владел половиной Гаваны. И она была готова убивать американских солдат, если бы они посмели вторгнуться. Уже не в первый раз я заметил, что женщины были наиболее последовательными революционерами. А затем, в следующее мгновение кто-то закричал: «Рут Ферст! Рут Ферст!».

Это был возбуждённый человек старше пятидесяти лет. Он узнал, что на их улице были члены Южноафриканской компартии. Он тоже был коммунистом ещё с давних времён и встречался с Рут на одном из молодёжных фестивалей в Восточной Европе сразу же после войны. Джо Слово был поражён. Точно так же, как и кубинец, который обнаружил, что здесь был муж Рут Ферст. Мы пошли к нему домой, где он показал нам альбом с вырезками из газет. Там были газетные статьи на испанском языке о поездке кубинской делегации и снимок Рут, которой тогда было около 20 лет, сфотографированной с кубинцами.

Невозможно было ошибиться в истинной силе чувств по отношению к революции и искренности радости, которую испытывали люди. Наиболее сильное впечатление с точки зрения социальных завоеваний революции производили достижения в здравоохранении. Куба — страна с населением в 11 миллионов человек, выпускала более трёх тысяч врачей в год и в области медицины рассматривалась, как сверхдержава. В каждом районе гордо стояло белое двухэтажное здание — резиденция местного врача, на первом этаже которого были приёмные кабинеты, а на втором — жилые комнаты. Каждый местный доктор обслуживал примерно сто семей. Фидель Кастро проявлял большой интерес к вопросам здравоохранения. Наш переводчик сказал нам, что в последнее время он стал заниматься вопросами повышения уровня жизни пожилых людей. Он посещал дома для престарелых и побуждал их обитателей вести более активную жизнь. «Он уговаривал их поездить по стране и посмотреть красоты острова и его достижения».

Кубинцы большие любители мяса. Предпочтение, которое я отдавал рыбе, побудило нашего переводчика выразить сожаление, что кубинцы не такие, как я, ибо море вокруг острова изобиловало рыбой. Во время моей поездки с Модисе в апреле 1988 нам сказали, что популяция крокодилов в болотах сохраняется в качестве резерва пищи на случай критического положения.

Кубинцы умеют подтягивать пояса и умеют жить на грани опасности. Создавалось впечатление, что всё население готово защищать революцию. Когда они кричали «Patria о Muerte! Venceremos!» («Родина или смерть! Мы победим!»), было ощущение, что это не просто лозунги. Но то, с чем они сталкиваются сейчас перед лицом экономического удушения со стороны США — более серьёзная опасность, нежели военная. Кубинцы имеют традиции международной солидарности, которые восходят ещё к временам гражданской войны в Испании. Сегодня они нуждаются в международной поддержке.