Регина Наумова - Ты спросил, что такое есть Русь…

Пересказать должна суметь ответы с неба,
Зря целлюлитными вас тучами люд видит.
Духовных заповедей жду, заветов жизни,
Всевластье тайн принять, где б дух мой вольный ни был —
В широтах древней тверди или вод Отчизны.

Смешат излишества плакатов и портретов,
И груды вывесок из слов чужих — обидны!
Реклам атаки и компьютер сеют враки,
Глушат нас ложью депутаты, президенты…
Укладом жизни русской правят вурдалаки.

Они и мы… Есть между нами мифов бездна,
Они в высотах, ну а мы на дне, похоже,
Они, что крысы при вампирах, ух как ловки,
Руси богатства за кордон — в банк; всё чудесно!
Не позабыли, знать, партийной подготовки!

Голосовать не веря — значит мёрзнуть душам,
Глаза стеклянные, начать с бомжей, пьянчужек…
Больных хронических не счесть; СПИД да наркотик…
И осмелели воры, даже свет не тушат.
Прут фирмы типа: «Это любит ваш животик».

Дома в стране пропахли прахом ветеранов,
Победу Родине добывших ценой крови.
Для богачей, меняя органы на мани,
Детей бездомных живодёры, как баранов,
Уж поставляют… И — убийства на экране.

О слёзы горькие — кругом… и паче, паче.
Боль одиноких, нищих, высмеянных, деток
И стариков в обмане. Матерей страх наших…
Как тяжко жить в стране, где честный люд всё плачет,
Пора народу встать лицом к событьям страшным.

Зрю с грустью толпы и толпишки; полагаю,
Там те же лозунги, что в прошлые столетья,
А я-то им всё о любви сказать пытаясь,
Среди руин кариатидою шагаю…
Души кровавые рубцы жгут, воспаляясь.

Как воскресить достойный образ россиянский?
И как урон восполнить, взятый в перестройке?
Жаль, что нельзя к хвостам коней вязать убивцев,
Воров, предателей, лжецов… пусть окаяннский
Обычай предков, но учил он нечестивцев!

Когда, на тучи глядя, вижу землю предков,
Всё холм рисуется с тремя богатырями,
Они-то Русь не продадут, стоят на страже
Границ российских; булавой и луком метким,
Мечом… изгонят рать… и дьявольскую тоже…

И всех врагов: своих, чужих… с земли пресветлой.

Что ж, отсмеялась беззаботным смехом,
Давно в тревоге по земле хожу;
Стихи ответствуют подобьем эха
С души, которой о тебе тужу,

Моя Отчизна, русская сторонка,
Священна сень рябин, дубов, берёз…
Снега, сосульки, ледяная кромка,
Грачи на пашнях… трогали до слёз;

Ещё, конечно, — пристани речные,
Паромы их, да лодки, да баржи…
Плывёшь по Волге — нивы золотые
Вокруг поют овса, пшеницы, ржи…

И песни славные в любой округе
Парят, как птицы; каждый куст степной
Хранит заботливо гнездо пичуги…
Где благодать, что сделали с тобой?!

Пред уцелевшим теремковым домом
С вишнёвым садом погружённой в тьму
Когда-то людной, а сейчас бездомной
Деревни, плачу сердцем по всему…

Твоей культуры чую запах тленья,
Зачем тебе чужой уклад, грехи,
Мат, пошлость и невежество в твореньях?
Что, разве классики тебе плохи?

Люд разный — чокнуться, смириться, спиться…
Горазд кто как, а я пишу стихи:
Чтоб твоей славе вновь восстановиться —
Чертополох полю да лопухи…

Селиться на холмиках любит цветок
Таких, что всегда при рытье возникают;
Душа человека, коль кончился срок,
В него поселяется… Кто его знает,

Быть может, предания правду рекут:
Поклон от усопшего тот мир дарует
Оставшимся жить… Звёзд горящих приют
О жизни их новой так нам повествует.

Печальный цветок охраняет покой
Погибших солдат, спящих в братской могиле,
Он ветру и времени холм дорогой
Стереть не позволит, хвала его силе;

Недаром киоты с иконами им
Всегда украшали бабуленьки прежде,
Бессмертник в деревне любой русской — чтим,
Не гибнет и сорванным, словно надежда.

Так славно солнышко светило.
Цвели цветы; цветным всё было.
Смеялись дети во дворе,
А мне опять не по себе…

Смирить пыталась гордый нрав,
Порой он дьявольски не прав.
Под ним, как под тяжёлой ношей,
Тащусь и пасть могу в порошу…

Снег чистый, знамо, освежает,
Но простудившись, дух чихает,
Встревоживши болезный слух,
Страх — кукарекнет как петух…

Стать Гамлетом решит душа —
И значит, жить мне без гроша…
А сердце хочет песнь слагать…
За что мне всё, ядрёна мать?

Немало на Руси подобных:
Под зовом голосов утробных,
Светильником перо взяв в руки,
Как сосланные, терпят муки;

В жар, холод, в дождь или в пыли
Зелёный шар своей земли
Душою вертят и словами
И в колокол звонят веками…

Уж дни мои листвою плачут.
Пора душе решить задачу:
Зацепка это ли за жизнь —
Дар людям рифмами служить?

Зачем дух грустью тёплой болен?
Зачем на оклик колоколен
Знаменьем крестным осеняюсь,
Но в храмы редок путь мой, каюсь…

И день, и ночь… и день, и ночь…
Я в думах, как себе помочь?

У женщины всякой причуда своя —
И дума о принце, единственном в мире…
С такой же мечтою в скитаниях я:
Кто станет героем навек в моей лире?
Кто станет героем моим в этом пире?

Рассветы мои и закаты в пути.
Дыхание зорь и ночные туманы…
То по морю вплавь, где с волной не шути,
То птицею в путь — аж в далёкие страны.
Любви по колено моря, океаны…

Шагай иль летай, для души всё равно
Не может быть в чувствах всё просто и гладко.
Есть таинство в женщине, это дано
Ей свыше, и каждая, верьте, — загадка.
Да, каждая женщина, это загадка.

У многих есть что-то от дивной Лилит
Из звёздного сна мирового похмелья…
В печальных очах отраженьем горит
Былых незабытых грехов ожерелье.
Хранимо любовных грехов ожерелье.

И я, образ страстный его божества,
И раб мой меня тоже ищет повсюду.
Я женщина. — Reina! — И этим права…
И вечно в мужском сердце царствовать буду!
Любимый, в твоём сердце царствовать буду.

Кружат надо мной сумасшедшие листья.
Осенний поток по канавам струит.
Я глажу привычно рябин рыжих кисти
И песня печали по ветру летит.