Николай Минаев - Нежнее неба. Собрание стихотворений

62. Мясист, с подушкой живота,
Курнос и краснокож,
Он на ангорского кота
Был здорово похож.

63. Кругл словно шар, слегка раскос,
Ушаст и толстогуб,
Он ел с селедкой абрикос
И с тортом рыбный суп.

64. Он еле-еле в кресло влез,
Расселся словно фря,
И замурлыкал полонез
Из «Жизни за царя».

65. Но через несколько минут,
Он из-под соболей
Достал, как символ власти, кнут,
Чем прочих королей

66. Перепугал и в тишине,
Крестя раскрытый рот,
Промямлил явственно вполне
Рассевшимся вразброд:

67. – «Прошу вас, братья, от души
Сюда, за круглый стол;
А ты, брат от бубен, пиши
Подробный протокол.

68. Кто первый просит слова, ну?..
Отлично, первым – сват,
А вы блюдите тишину,
Я малость глуховат.

69. Но прежде чем поговорим
Со сватом-королем,
Мы телеграмму папе в Рим
С приветствием пошлем.

70. Пускай помолится за нас
Святейший наш отец,
Чтоб дал Господь нам в добрый час
Содружество сердец.

71. Кто против?.. Нет!.. Теперь кто за?..
Единогласно!.. Знак
Приятный, ночи за глаза
Нам хватит коли так.

72. Мы кончим, значит, без помех…
Ну, брат наш во-пиках,
Просил ты слова раньше всех,
Вспари-ка в облаках

73. И от салонов модных кис
До нор, где преет голь,
Пред нами мыслью растекись…
Мы слушаем, глаголь!»

74. Оратор царственно икнул,
Моргнув, глотнул воды,
И выразительно мотнул
Остатком бороды.

75. И кверху голову задрав,
Встал важно в стороне,
Великолепен как жираф
Под пальмой при луне.

76. Он вытаращил правый глаз,
Уперся задом в печь,
И как из бочки полилась
Следующая речь:

77. – «О, венценосцы!.. В царстве пик
Поганые дела:
Повсюду недовольство, – ик! —
Роптанье и хула.

78. Работать тройки не хотят
Четырнадцать часов,
Шестерки тайно их мутят,
Кивая на тузов.

79. Всё это, мол, один обман,
Вы гнёте спины зря,
Задаром, пухнет лишь карман
У них, да у царя.

80. А у меня, поверьте мне,
В кармане четвертак,
И вообще по всей стране
Творится кавардак!

81. Тузы мне денег не дают,
А уж который год
О конституции поют
С букетом всех свобод.

82. Да я покуда ни гу-гу
Пусть прут против рожна,
Я не желаю к пирогу
Сажать их, но жена

83. Моя рехнулася совсем,
Как есть сошла с ума,
Она не брезгует ничем
И ездит к ним в дома.

84. Ещё не дальше как вчера,
Когда я так устал,
Она сказала мне: «Пора
Уважить капитал.

85. С ним, друг мой, очень не шути,
Тут можно в лужу сесть,
Ты посмотри, везде почти
Парламенты уж есть.

86. Пусть поболтают, чёрт возьми,
Поноют, поблажат,
Зато у нас, mon cher ami,
Прибавится деньжат!..»

87. Когда же я, как Бонапарт,
Ей не дал запугать
Себя, она войдя в азарт,
Давай меня ругать.

88. – «Вы, говорит, тиран, дурак,
Невежа и нахал!..»
И так меня костила, как
Я сроду не слыхал.

89. – «Я, говорит, Вам не жена,
Осел, с сего числа;
Я так классично сложена
Отнюдь не для осла!

90. Довольно с Вами, старый хрен,
Мне молодость губить;
Не беспокойтесь, я взамен
Найду кого любить.

91. Уж есть ценитель и знаток
Всех прелестей моих,
Мы с ним уедем на Восток,
Нам хватит на двоих.

92. Мы поблаженствуем вдвоем,
А Вы, тупой кретин,
При интересе при своём
Останетесь один!

93. Вы ведь – ничтожество, а я
У Муз нашла приют,
Меня культурные края
Читают и поют.

94. Меня назад тому сто лет
Сам Пушкин воспевал,
Чайковский же ему вослед
Мной слух очаровал.

95. Мне не осмыслить нипочём,
Как я могла досель
Здесь прозябать с таким хрычом?
Вы – студень!.. Вы – кисель!..

96. Вы, так сказать, полускопец!..
Каплун без перьев Вы!..
Вы сивый мерин, наконец!..»
И тут она-увы! —

97. Как-будто кто-то укусил
Её, средь бела дня
По голове, что было сил,
Бабахнула меня.

98. А в заключенье доложу: —
Жизнь это трудный спорт!
Я за грядущее дрожу,
Страну попутал чорт

99. Хлеба съел червь, а крыши ржа,
У каждой розы шип…
Уже «Долой самодержа!..»
Кричал какой-то тип.

100. Повсюду крахи, ряд панам!..
Везде застой в делах!..
Что Новый год готовит нам
Не знает и Аллах!!!»

101. Он сел, трагически вздохнул,
Утер платком виски,
И на ноги себе взглянул
Пессимистически.

102. И, нарушая этикет,
Вдруг в обществе таком
Демонстративно о паркет
Ударил каблуком.

103. Очнувшись, трефовый король
Пробормотал: «Це-це…»
Изобразив тупую боль
И ужас на лице.

104. «Це-це-ценны твои слова,
Мой брат, благодарю…»
И наклонилась голова
Его к секретарю.

105. Теперь речет пусть брат червей…»
И гаркнул секретарь: —
«Ну, шагом арррш!.. Да поживей,
Червивый старче, шпарь!..»

106. Но почесавшись не спеша,
Прозрачный как кристалл, —
В чем только держится душа? —
Король червонный встал.

107. С лица задрипанный сморчок,
Обитель всех обид,
Он был потерт как пятачок,
Запуган и забит.

108. Весь изогнувшись словно крюк,
Типичнейший мандрил,
Он застегнул крючок у брюк
И так заговорил:

109. – «Да, золотые времена,
Коллеги, отошли…
Моя червонная страна
В заразе и в пыли.

110. У нас – свобода! И народ,
Лишённый всяких пут,
Истошным голосом орет,
Что скоро мне капут.

111. Никто пред мной не клонит взор,
Никто не лебезит,
И даже двойка – о, позор! —
Вполголоса дерзит.

112. Тузы запуганы у нас,
И так как нет здесь дам,
Я грубо выражусь: не раз
Их били по задам.

113. Да и с министрами слабо:
Один – ходячий хмель,
Другой какой-то би-ба-бо
Из рода пустомель.

114. Две трети туги на мозги,
Премьер же мистер Зет,
Услышав чьи-нибудь шаги,
Спасается в клозет.

115. Такая власть мне не редут!..
Где прежний их апломб?
Сидят у моря всё и ждут
Погоды или бомб!..

116. Палата выборных – увы! —
Когда туда придешь,
На языке Иеговы
Поднимется галдеж,

117. Кричат все хором: «Ай-вай-вай!»
А вовсе не «Виват!»
И если с рельс сойдет трамвай,
И тут я виноват.